Очень часто мы безоглядно верим

кому-то, потому что надеемся на

поддержку вместо того, чтобы искать

силы в самом себе. И главное здесь не

кто рядом с тобой, а как ты этим

распорядишься и что полезное найдешь

для себя.

О. Музалёв. "Конвейерные миры"

Есть только миг между прошлым и

будущим, именно он называется жизнь.

Л. Дербенев

Сквозь специальные стекла очков было прекрасно видно как по горной тропке в темноте пробирается отряд спецназа. Один, второй, пятый, седьмой боец. Девять, как и должно быть.

Стася нажала пуговку наушника:

— Я их нашла. Вижу.

— До точки двадцать две минуты. Успеешь?

— Постараюсь.

Отключилась и ужом нырнула меж камней: нужно успеть. Приказы не обсуждают, приказы выполняют.

Для начала нужно сбить воздушкой камень со скалы. Упав на тропу, он задержит движение отряда на пару минут — уже фора.

Глыба и россыпь мелких камней обрушилась внезапно прямо перед первым бойцом, обдав его пылью. Случайность или намеренность? Отряд залег, внимательно оглядывая местность: тишина, посторонних невидно и неслышно.

— Леха, чего там? — шепотом спросил последний первого по переговорнику.

— Вроде тихо, — шепнул тот в ответ, прижимая наушник и поглядывая вокруг. Тишина, темнота — может действительно никого, а может засада. — Обождем пару минут.

Стася лежала на камнях, сверху посматривая на мужчин: лежите ребята, лежите ради всех своих святых. У нее простой приказ — взять одного, но указаний больше не было, значит, она поступит по совести и задержит мужчин. Пусть смерть еще немного подождет.

— Двинулись, — прошипело в наушник. Цепь поднялась и поползла вверх, в гору. До аула метров триста, совсем ничего.

Стася вновь сбила воздушкой камень, но на этот раз капитан Георгиевич заметил еле уловимое движение справа и передал всем:

— Гости.

Отряд залег за камни, приготовившись к бою.

Капитан ткнул пальцами в Гаврикова и Слонова и крутанул ладонью: подъем и вперед, наверх. Те тенью метнулись за камни слева. Приказ ясен: подняться и сделать вдвоем, что поручено всей команде.

Георгиевич показал на глаза Чижову и махнул в сторону каменного навеса, на котором мог затаиться враг. Приказ прост: глянь и зачисти.

Мужчина нырнул меж камней, пошел в обход.

Сидели бы вы спокойно, мальчики, — с досадой подумала Стася и сняла беззвучным выстрелом валун, к которому двигались двое. Камень упал и с грохотом покатился вниз.

Плохо, очень плохо. Наверняка уже шум камнепада привлек внимание. Нужно затаиться. Взгляд упал на часы: до точки четырнадцать минут.

Шорох слева. Стася замерла и покосилась в сторону: что-то не так. Но сообразить не успела — на нее тенью кинулся боец, придавил собой, неслабо въехав по скуле. Лезвие хорошего боевого ножа пошло в грудину. Женщина успела перехватить руку мужчины и уставилась в глаза:

— Тихо.

Чиж замер. Пара секунд на обдумывание и мужчина убрал нож, а пленницу прижал локтем на горло:

— Сколько вас, быстро.

Стася внимательно разглядывала бойца сверяя с портретом… но лишь глаза и губы. Остальное было закрыто черной маской. Дурная привычка, гадай теперь, — поморщилась: неуютно, когда свое горло в чужой власти.

— Одна, — одними губами шепнула. Глаз бойца дернулся в тике, взгляд прошелся по камням вокруг и не выявил посторонних. Странно. Что за баба и какого ляда она здесь делает одна. Мужчина рывком поднял ее и, заломив руку, потащил к группе, толкнул к скале, рядом с капитаном — пусть он разбирается.

Бойцы удивленно рассматривали молодую черноволосую женщину в костюме байкера — черной кожаной куртке с нашивкой на плече в виде знака бесконечности зеленого цвета, брюках и высоких литых ботинках, пытаясь понять, откуда это чудо природы здесь взялось. Вроде не Воробьевы горы и для «харлея» парковка неудачная.

За каким ты ее притащил? — взглядом спросил капитан у Чижа. Тот отвернулся и сплюнул в сторону: западло не держи командир. Девка смирная, молодая, валить ее, себя пачкать.

— Кто, что, откуда, быстро, — приказал Георгиевич женщине. Попенять бойцу за сопли потом успеет.

— Сначала отзови своих, — бросила тихо. Бойцы недобро уставились на нее: шутить изволите, мадам? А ничего что вы не на танцклассе?

— Их положат, следом вас. В ауле около ста стволов, а не десять как вам доложили. И Шалимова здесь нет.

Бойцы притихли, капитан хмуро уставился на женщину:

— Откуда данные?

— Шевелись капитан, шесть минут осталось, — показала свои часы с голубым светящимся циферблатом и множеством делений. Непростые часики, не дамские, — оценили мужчины. Георгиевич нехотя буркнул в переговорник:

— Гаврик, Слон, отбой. Назад.

И кивнул своим: давайте ее вниз, в сторону, потолкуем с птичкой. Больно поет интересно и от самой экзотикой на километр несет. А диковинкам не место в горах.

Отчего он ей поверил так сразу, безоговорочно, даже не подумал. Было что-то в женщине свое, не чужое, заставляющее принять все как есть, поверить. Но проверить требовал долг и опыт.

Пара секунд и из-за камней появились отозванные бойцы, группа, осторожно ступая, поползла вниз. Впереди Чиж и Стольник с пленницей, позади капитан. Придержал Ханина, шепнул:

— Проверь.

Тот понял, ушел вверх.

— Слева пещерка, — бросила женщина. Чиж хмуро глянул на нее и протащил мимо объявленной ниши к следующей, далеко за камнями в стороне от тропы по которой шли.

Стася порадовалась: расчет оправдался. На точку прибыли вовремя.

Ее кинули к стене, прижали за плечо:

— Ты кто?

Однотипный вопрос, год за годом, день за днем, задание за заданием она слышит его в неизменной форме, но так и не выучила достойный ответ, устраивающий все стороны. Поэтому мучиться не стала, плечами пожала:

— Какая разница? Главное дело.

Бойцы переглянулись, Чиж отпустил женщину, закинул автомат за плечо.

— Какой отдел? — спросил Георгиевич.

— Информации не будет, капитан. Мне нужен Чижов Николай Валерьевич.

— Кто? — стянул маску с лица Чиж, уставился хмуро на женщину, пытаясь сообразить, о чем она, к чему, какого рожна его на задании вылавливают, будто другого времени и места нет, и вспомнить ее лицо: может, встречались? Нет. Внешность колоритная у мадам, не забыл бы, даже в толпе промелькни. — Не попуталась?