Анна Тоом, Андрей Тоом

Имя этой дружбы – поэтическое братство

Прошлое ещё предстоит… От составителей

В 1928 году, приехав на гастроли1 в Париж, Павел Антокольский разыскал жившую там в эмиграции Марину Цветаеву. Она подарила ему свою только что изданную книгу стихов «После России»2 с дарственной надписью, к которой добавила цитату из Гёте, в переводе с немецкого звучащую так: «Прошлое ещё предстоит».

В этих словах угадывается предсказание встречи в будущем. И встреча состоится, но прошлое не повторится. Тому удивительному, рождённому в зареве 1917 года и вопреки ему «поэтическому братству», как охарактеризовал их отношения Павел Антокольский, не суждено будет продлиться. Во всяком случае, при жизни Марины, оборвавшейся трагически рано. И всё-таки её предсказание сбылось – как мы узнаем из дальнейших событий, их прошлое им предстояло в вечности.

В 1939 году Марина Ивановна вернулась на Родину. Для партийных чиновников она – «контрреволюционерка», «белая эмигрантка», «жена и мать врагов народа». Путь в литературу для неё закрыт. Только после её гибели, с наступлением «оттепели»3 и относительной свободы слова появилась возможность, правда, понемногу и без лишней шумихи, публиковать её стихи. Добрый десяток лет отдал поэт Антокольский увековечению памяти поэта Цветаевой. Он выступает на вечерах, посвящённых жизни и творчеству Марины, пишет вступительные статьи к выходящим сборникам её произведений. Ему, очевидцу, верили как никому, и он не уставал рассказывать людям то, что приходилось скрывать в годы советского лихолетья. Когда же Павла Антокольского не стало, эстафету принял его литературный наследник.4

В эту книгу вошли результаты наших исследований, посвящённых знакомству и встречам Павла Антокольского с Мариной Цветаевой. Не было заранее намеченной программы действий. Исследовательские задачи возникали по мере ознакомления с архивом П.Г. Антокольского. К сегодняшнему дню подготовлено шесть статей, освещающих важные для понимания отношений этих поэтов факты и события, которые обошли своим вниманием профессиональные литературоведы, что, впрочем, объяснимо: биографические изыскания требуют большой информированности и кропотливого труда, нередко это под силу разве что родным или очень близким поэту людям.

По окончании наши исследования были представлены на международных научно-тематических конференциях в России и Литве.

В статье «Доверил я шифрованной странице» даётся анализ стихотворения Павла Антокольского, посвящённого Марине Цветаевой, сравниваются его ранний (1918) и поздний (начало 1960-х) варианты. Написано оно Эзоповым языком, авторские метафоры и эвфемизмы скрыли то, о чём открыто говорить и писать было опасно: политическую обстановку в стране в разгар революции, а потом – в годы идеологического «похолодания», исход россиян в эмиграцию, контрреволюционность юной Марины и почти полувековое молчание о ней на Родине.

В статье «Схожу с ума от того, что я так мало ценил Марину» рассказана история знакомства и отношений двух поэтов. За долгими диалогами в Борисоглебском5, за пылкой дружбой наступило охлаждение, возникло недопонимание. Не сразу осознал Антокольский подлинное величие Цветаевой. И как умел, уже после её смерти, потерю возмещал. Он – из тех писателей, кто боролся за восстановление имени М.И. Цветаевой в русской литературе.

В статье «Заметки на полях» описана работа П.Г. Антокольского над подаренной ему Цветаевой книгой «После России». Изучив сделанные им в книге записи, мы пришли к выводу, что и в зрелые годы, уже будучи большим мастером, он продолжал учиться у Марины стихосложению, созданию поэтических образов, символике стиха. Антокольский был едва ли не единственным в Москве владельцем книги «После России», и он помог А.С. Эфрон, работавшей над наследием матери, в составлении тома произведений М.И. Цветаевой для Большой серии Библиотеки Поэта6. Долгожданный том «Избранных произведений» Марины Цветаевой вышел в 1965 году.

Антокольский – свидетель революционных событий в России 1917 года. На Февральскую революцию он откликнулся стихотворением «Так вот она, о Ком мечтали деды»7. Анализу этого стихотворения посвящена наша статья «Так о ком же мечтали деды?». Примечательно, что, будучи ещё совсем молодым человеком, Антокольский сумел увидеть Февральскую революцию в ретроспективе, осмыслить её в контексте наиболее знаковых фигур и событий русской истории, провести параллель даже с Великой Французской революцией. Необычно и то, что он посвятил своё стихотворение княгине, и мы рассказываем о том, кем была княгиня Елена Павловна Тарханова и какое влияние оказала на юного поэта. Но особенно знаменательно это стихотворение тем, что оно стало поводом для знакомства автора с Мариной Цветаевой.

Эссе «О русской артистической молодежи начала ХХ века и ошибках современных литературоведов» опровергает бытующий с недавних пор в мировом литературоведении вымысел о гомосексуальных отношениях Павла Григорьевича Антокольского с другим видным деятелем русской культуры прошлого столетия – театральным режиссёром Юрием Александровичем Завадским. Источник ложных слухов – труды известного американского литературоведа Саймона Карлинского (1924–2009). Ошибочная трактовка им стихов Цветаевой, недопонимание русской культуры и её традиций, а также собственная нестандартная сексуальная ориентация привели самоуверенного американского профессора к абсурдным и бестактным выводам.

В работе «Павел Антокольский и Серебряный век русской поэзии» приводятся воспоминания Павла Антокольского о поэтах, которых он считал своими учителями: Александре Блоке, Марине Цветаевой и Валерии Брюсове. У них он получил бесценные уроки поэтического и педагогического мастерства и благодаря им впоследствии сыграл в культурной жизни своей страны особую и значительную роль – оставил после себя несколько поколений учеников, которых сегодняшние историки литературы справедливо называют «цветом советской поэзии».

Павел Антокольский прошёл через жернова сталинской системы, где признание в дружбе с неблагонадёжными людьми могло стоить ему жизни. Конечно, это отложило определённый отпечаток и на его воспоминания о прошлом, и его осмысление пройденного пути. В нашей работе мы постарались сделать явным всё то, о чём не сумел или не успел рассказать сам поэт, о чём он умолчал, сначала сдерживаемый страхом, потом – может быть, излишней скромностью.

Книга будет интересна и полезна всем читателям, небезразличным к истории отечественной культуры.

Доверил я шифрованной странице…

В литературном архиве Павла Антокольского хранится автограф стихотворения, написанного им в 1918 году, с посвящением Марине Цветаевой. Спустя почти полвека, основательно переработанное автором, оно войдёт в цикл его стихов, датированных началом 1960-х годов, под общим названием «Марина»8. Ранний же вариант стихотворения никогда опубликован не был. Между тем он представляет собой несомненный интерес: может быть, не столько с литературной, сколько с исторической точки зрения – и как самостоятельное произведение, и в сравнении с