«…Гибель твоя внутри тебя, ибо страх есть подчиняющее оружие. Кто владеет страхом, тот владеет миром».

Он захлопнул книгу и уставился в дощатый пол задумчивым взглядом.

Как все просто: получив власть над страхом, можно покорить мир или… защитить собственную страну. Забавно, какая великая мощь скрыта внутри небольшого предмета. Еще забавней, что люди зачастую не подозревают об истинной ценности попавших в руки вещей. Особенно если записи о них считаются утерянными или давно перешли в разряд легенд. И смешно, что важные сведения свободно выбалтываются под воздействием алкогольных паров. Нужно только уметь ждать и слушать, а также вовремя задавать интересующие вопросы.

Теперь дело за малым: прийти и взять. Ничего сложного, особенно если есть возможность убить одним выстрелом двух зайцев.

Спокойна жизни гладь,

Живет там счастье тихо —

Земная благодать.

И не находит Лихо

Сей райский уголок.

Есть все, о чем мечтала.

Но вновь приходит срок,

Ты все начнешь сначала…

Солнечный луч лениво полз по светлому ковру, медленно пересекая комнату по диагонали. Лежа на животе и заинтересованно свесив голову, я задумчиво следила за ним с высоты кровати и решала один мучительно важный для себя вопрос.

Талейна уже и след простыл — в последнее время муж возобновил утренние тренировки, мотивируя свое решение тем, что магия в руках, конечно, хорошо, но, когда еще и мускулы на этих самых руках крепкие, гораздо лучше. Теперь по утрам меня встречает его остывшая подушка. Сегодня не выдержала — запустила ее в угол.

Претензий к мускулам своей половины я не имею и не придумаю, даже если захочу придраться. Все дело в излишней ответственности, которая овладела моим мужем после нескольких наших совместных вылазок.

Будучи верна своему слову, данному под воздействием внутреннего порыва во время пребывания в стране тизарров, а также соответствуя образу послушной жены, за отсутствие тяги к которому не раз получала словесную выволочку от Зарайны, я исправно разделила с Талейном тяготы целых трех заданий. После чего поняла, что моя сестрица может ругаться сколь угодно долго и виртуозно, но послушной жены из меня никак не получится. И не моя в том вина, как бы смешно и пафосно это ни звучало.

Проблема в Талейне. К сожалению, как только на горизонте начинает маячить малейшая призрачная тень опасности для его любимой жены, мой бесстрашный воин, мудрый правитель и замечательный во всех смыслах муж моментально превращается в наседку, трясущуюся над своим цыпленком в состоянии тихой истерики. Его речь превращается в сплошное «нельзя», а все действия сводятся к одному: закрыть меня грудью и уберечь от всего на свете. В первый раз я не придала этому особого значения, только удивилась с непривычки. Во второй раз искренне разозлилась, но терпела стойко и ругалась сильно, правда про себя. А в третий раз отчетливо поняла, что ни четвертого, ни пятого, ни любого последующего раза не будет.

Несколько дней я честно договаривалась со своей совестью, упорно твердившей, что нарушать данное ранее слово как минимум некрасиво и как максимум нельзя. Не помогло. Стоило только вспомнить заботливость, проявленную моей второй половиной, как все муки совести посылались далеко, надолго и самыми непроходимыми путями, чтобы обратной дороги никогда не нашли.

Затем попыталась поговорить непосредственно с Талейном и объяснить, что давно вышла из того нежного возраста, когда человеку требуется нянька. Муж внимательно выслушал мою вежливую речь и не менее вежливо отрезал, что не желает из-за моей работы становиться вдовцом.

Категоричность голоса четко указывала на невозможность дальнейших обсуждений данной темы, тем не менее я не сдержалась и возразила, что вдовцом он в любом случае останется, даже если будет трястись надо мной всю оставшуюся жизнь. Вот только повинна в этом будет не моя работа, а банальная старость. Муж скривился, словно хлебнул уксуса, но отвечать не стал, попросту сбежав от меня в портал.

Еще несколько дней я честно молчала и сдерживала язык за зубами, но сейчас вынуждена признать, что терпению моему подошел конец. Разобраться с ситуацией следует заранее, иначе при появлении нового клиента придется врать мужу в глаза и искать благовидные предлоги для своего отсутствия, а мне этого делать очень не хочется.

Подавив тоскливый вздох, я встала с кровати и подошла к окну. Прижалась лбом к нагретому солнцем стеклу.

Осень уже в полной мере заявила о своих правах, щедро разукрасив сад насыщенными тонами спокойного желтого, сочного багряного и яркого рыжего цветов. Кое-где еще проглядывали остатки зелени, уже тусклой, лишенной своей летней сочности и свежести. Но, вопреки сезону, утреннее небо было ярко-голубым, без малейшего облачка — день обещал быть не по-осеннему теплым. В центре небольшой лужайки перед дворцом тренировался Талейн. Меч в его руках мелькал подобно молнии, ловя на лезвие солнечные всполохи. А на краю лужайки, сжимая в руке деревянный меч, с восторгом и нетерпением подпрыгивал Салем. Отец понемногу тренировал и его, но настоящее оружие еще не доверял, справедливо считая это преждевременным делом. Рядом с сыном подпрыгивали встревоженные няньки, опасаясь, как бы резвое чадушко не помчалось к отцу, вопреки запрету не дождавшись конца тренировки.

Судя по всему, мои мужчины будут заняты еще пару часов, не меньше. Может, успею до завтрака оседлать Карата и промчаться по лугам наперегонки с ветром?

Идея весьма хороша, потому что из-за того, что я слишком часто пользуюсь порталами для перемещения, конь несколько застоялся в стойле. Периодически катает ребятню и, похоже, доволен, но неспешный шаг по просторному княжескому двору не заменит быстрого галопа, когда ветер порывисто хлещет ноздри, принося с собой упоительные запахи леса. К тому же в лесу конь сможет поглодать древесину без ущерба для нервов нашего конюха. За все прошедшее время он так и не избавился от этой привычки и даже вошел во вкус. Любимейшее лакомство черногривого — береза. Рядом с кормушкой, полной овса, всегда стоит внушительное полено. Конюх честно его приносит взамен съеденного, но смотреть на сам процесс поедания без содрогания не может. Не едят, понимаете, лошади дерево, и точка!

Мы, конечно, понимаем, вот только Карату наше понимание до высокой звезды. И, похоже, животное нарочно доводит бедного работника — стоит тому появиться в поле зрения, как конь моментально тянется к бревну и начинает его со вкусом обгладывать, смачно похрустывая древесиной. Лицо несчастного конюха в эти моменты напоминает вареного рака — ярко-красное, с выпученными от невероятности происходящего глазами.

На мой взгляд, мог бы уже давно привыкнуть и не удивляться столь явно. Впрочем, на его трудоспособность это не влияет, и ладно.