В полумрак спальни проник солнечный луч. В кровати лежали двое — юноша и девушка.

Девушка проснулась первой, приподняла голову и посмотрела на спящего. Она могла часами любоваться этим юным лицом с правильными чертами, жадно рассматривать вьющиеся светло-каштановые волосы, гладкий белый лоб, прямой короткий нос, капризно изогнутые губы, испытывая восторженное упоение и в то же время глубокий покой… Хелен казалось, что лицо ее возлюбленного светится изнутри.

Ей до сих пор не верилось, что этот любимец факультета, первый красавец, обаятельный Гарри Бейнз, «принц Гарри», вокруг которого постоянно толпились веселые друзья и подруги, выбрал именно ее, ничем не примечательную «серую мышку», болезненно неуверенную в себе.

Вот уже две недели, как Хелен стала его любовницей, поддавшись на настойчивые уговоры Гарри. Застенчивая и благоразумная, она долго противилась, хотя ее сердце давно принадлежало ему. И вот она перебралась из общежития в квартиру своего принца.

Хелен влюбилась в него сразу, в первый день занятий, как только увидела его и услышала его голос. Для нее, рано лишившейся матери и воспитанной в строгости отцом, Гарри воплощал свободную, беззаботную, раскрепощенную юность. Они жили вместе уже две недели, и он говорил, что любит ее и счастлив с ней. Разумеется, ни о какой свадьбе не было пока и речи. И Хелен прекрасно понимала — ведь они оба студенты, им предстоит еще долго учиться. Но главное, что они любят друг друга, а Хелен, последнее время пребывавшая на седьмом небе от счастья, была уверена в своей и его любви… Она почему-то вспомнила о розовой коробочке с пилюлями, лежавшей в кармане ее халата. Какая проза! Но ничего не поделаешь, приходится думать и об этом. Пилюли ей порекомендовала ее единственная на факультете подруга, Мейбл, которая была старше ее и опытнее…

Тем временем ресницы спящего дрогнули, он открыл глаза — ярко-синие — и встретился взглядом с Хелен. И медленно, довольно улыбнулся.

— Хелен… моя малышка.

— Гарри… Я не хотела тебя будить, но ведь ты сегодня, кажется, играешь?

Он поднес руку ко лбу и слегка поморщился.

— Что за коктейль мне вчера намешал Питер?

Вчера они были на вечеринке, и Гарри с Питером изобретали какие-то небывалые рецепты коктейлей. И увлеклись. Хорошо, что Майкл прекратил это опасное соревнование. Хелен не решалась делать Гарри замечания, боясь показаться занудой, но Майкл — другое дело, он всегда был для Гарри авторитетом. Хелен слегка вздохнула. Сама она не особенно любила вечеринки — ей никогда не удавалось чувствовать себя свободно и непринужденно в большой компании. Она только и думала о том, чтобы быстрее остаться с Гарри вдвоем. Да еще Майкл то и дело бросал на нее сумрачные взгляды исподлобья — несомненно, он осуждал ее.

Хелен с тревогой взглянула на Гарри, который сосредоточенно растирал виски.

— Болит голова? Извини, но все-таки… когда занимаешься таким рискованным видом спорта, как поло, не следует увлекаться коктейлями накануне игры, — робко сказала она.

Гарри сел на кровати, но тут же откинулся на подушки.

— Сегодня я не играю. Но смотреть пойду обязательно. А пока еще есть достаточно времени, чтобы… — Он быстрым движением привлек ее к себе и принялся целовать страстно и пылко. Еще полчаса пролетели, как один миг…

— Гарри, я люблю тебя. Я так люблю тебя…

— Я тоже тебя люблю, моя крошка. Мне хорошо с тобой.

— Но почему, за что ты полюбил меня?

Он слегка задумался.

— Меня тянет к тебе, ты пробуждаешь во мне звериные инстинкты… — Он шутливо сделал вид, что хочет укусить ее, потом заговорил серьезнее. — И в то же время с тобой так… уютно. Ты заботишься обо мне, словно мамочка, и меня это не раздражает. Ты не похожа на других девчонок в этом отношении — они по большому счету все эгоистки. А ты не такая…

Он бросил взгляд на часы, соскочил с постели и стал одеваться.

— Пора. Парни меня ждут. Сэм отдал машину в ремонт, поэтому я повезу всех пятерых.

Хелен тоже встала и накинула белый махровый халат, быстро провела рукой по черным, коротко подстриженным волосам. Ее обычно бледное лицо разрумянилось, карие глаза мягко блестели.

— Ты к часу вернешься? Что приготовить на обед?

— Мы словно старая супружеская пара, — засмеялся он. — Приготовь что угодно, только побольше, а не то я проглочу тебя, как Волк Красную Шапочку.

— Гарри, я не хочу быть занудой, но все-таки будь осторожен.

— Конечно, Гарри послушает мамочку и будет очень, очень осторожен. — Он чмокнул ее в нос. — До свиданья, моя девочка.

Она обхватила его за шею и прижалась к нему всем телом.

— Я люблю тебя. Я очень люблю тебя. Я вся, вся твоя…

Но Гарри мыслями был уже со своими ребятами.

— Пока, крошка, не задерживай меня.

Хелен смотрела, как он исчезает за дверью, высокий, спортивный, беззаботный. И сердце не подсказало ей, что через два часа случится нечто такое, что перевернет всю ее жизнь.

Перелет из Иоганнесбурга до Сан-Франциско был долгим и утомительным. Майкл Чесмен не удивился, когда его соседка выказала желание поболтать. А тот факт, что она оказалась пикантной блондинкой лет двадцати, одетой в облегающий алый топ с глубоким вырезом, развязал язык и ему.

К тому времени, когда принесли обед, они уже успели познакомиться. Она узнала, что он врач и возвращается домой в Калифорнию из Конго, где изучал и лечил тропические болезни. Он узнал, что она танцовщица и летит из Сан-Сити, курортного городка в Южной Африке, где по контракту выступала в музыкальном шоу. Ему также доверительно сообщили, что она танцевала с обнаженной грудью, но обнажаться ниже пояса решительно отказалась.

— Очень разумно, — заметил Майкл. — Иначе вы рисковали получить солнечный удар.

Миранда пытливо взглянула на него — у нее были абсолютно фиолетовые глаза на овальном личике и гладкая кремовая кожа — и очаровательно хихикнула. После чего, за порцией говядины с приправами из трав под горчичным соусом и бокалом южно-африканского красного вина поведала ему историю своей недолгой жизни. Получив при рождении имя Энн Шелл, Миранда трансформировала его сообразно своему представлению о жизненном успехе. В конце повествования Майкл пришел к убеждению, что танцовщица, кроме бесподобной фигуры, обладает еще стойкостью и мужеством, столь необходимыми в жизненной борьбе, и вообще довольно славная малышка.

После обеда они посмотрели фильм — комедию, которую нашли забавной, затем выпили еще по бокалу вина. Огромный лайнер продолжал свой полет, и постепенно в салоне воцарилась тишина. Они откинули кресла, хотя спать не хотелось. У Миранды было другое на уме. Окутанные коконом бледного света они продолжали мирную беседу.