Десбот рухнул на город на четырёх «жэ». Штатные гравикомпенсаторы погасили удар процентов на семьдесят, остальное приняли на себя бронескафы. От воронки, образовавшейся на месте посадки, шёл пар, дымился разбитый бетон, поднятая вверх пыль оседала на броню грязными хлопьями.

Наружу десантники выскакивали через верхнюю аппарель, в режиме максимального ускорения. Сервоприводы экзоскелетов натужно жужжали, невидимые человеческим глазом лучи встроенных в скафандры градаров сканировали пространство, передавая информацию прямо на лицевые щитки…

— Работаем ёлочку! Уильямс и Чандлер — левая сторона! Уайлдхок и Деррик — правая! Я замыкающий.

Четыре зелёные метки мигнули на командирском планшете, давая понять, что приказ получен и принят к немедленному исполнению.

— Пошли, смертнички!

Звено из пяти бойцов медленно двинулось по выжженной огнём улице.

В замершем позади боте никого не осталось, даже пилота. В штрафных подразделениях Федерации дополнительные штатные должности не предусматривались. Так же как отступление…

Первая тварь встретилась через минуту. Её сшибли короткой очередью из плазмогана. Следующие четыре выпрыгнули из развалин практически сразу и, выставив энергощиты, плюнули в бойцов кислотой. Бронезащита выдержала. Противники — нет. Залп излучателей не оставил им ни единого шанса.

А потом звено потеряло Уайлдхока и Деррика.

Их убили не твари. Люди.

Трое «свежих» безликих со станковым рельсотроном на гравиподушке выскользнули из-за угла неожиданно, словно специально ждали, когда бойцы отвлекутся на более приоритетные цели. От летящих на десяти «звуках» снарядов броня не спасла. Две зелёные метки стали на мгновение красными, а затем и вовсе исчезли. Вернуть к жизни погибших командир группы не мог, но отомстить за них было для него делом чести.

Плазменная граната буквально смела безликих вместе с оружием. Огненный шар опал, обломки асфальта пробарабанили по частично обрушенным стенам и остовам сгоревшей техники.

— Пленных не брать! Все цели считать недружественными!

Приказ запоздалый, но верный. Своих в этой части города не было. Только враги, и чем больше их сейчас уничтожишь, тем проще будет потом смотреть в глаза тем, кого встретишь, если верить церковникам, по ту сторону жизни и смерти.

На счёт себя и своих людей Хокинс не обольщался. Ни ему самому, ни обоим оставшимся в его распоряжении подчинённым выжить в этом аду не получится.

Чудо, что они вообще сумели здесь высадиться — единственные из двух эскадронов десанта.

Хотя поначалу никто о таком исходе не помышлял.

Когда в систему Артаны вошёл первый рой, оба штрафных корвета находились в состоянии полной готовности. Уничтожить врага в два огня проблемы не представляло, тем более что такой опыт уже имелся. В трёх предыдущих случаях противник уничтожался минут за пятнадцать, в одном — за вдвое большее время, но лишь потому, что противников тогда было тоже двое.

Сегодня врагов оказалось не двое, не трое, а пятеро. И этого на корветах не ожидали…

По мере продвижения к границам «пятна», безликих и тварей становилось всё больше, но Хокинса это отнюдь не печалило. Продать свою жизнь подороже — ни один из идущих на смерть не мог упустить этот шанс. Главное, чтобы, когда боеприпасы закончатся, остался хотя бы один заряд для себя, и тогда доброе имя погибшего будет полностью восстановлено, а с членов семей сняты все ущемления и рестрикции. Смыть позор кровью или подохнуть на эшафоте — единственное, что позволялось штрафникам из «элитного» адмиральского подразделения выбирать по собственной воле. Все остальные пункты из списка прав и обязанностей за них выбирал трибунал…

— Чандлер, откуда задержка?

— Слева на восемь завал. Пробую обойти.

— Отставить обход! Жди, прикрывай Уильямса.

— Понял, сэр! Выполняю…

Командовать бывшими старшими офицерами было одно удовольствие. Жаль только, долго оно продлиться уже не могло. Связь с орбитой отсутствовала, и остался ли кто-то в живых, кроме их троицы — об этом Хокинс не ведал.

Когда их десбот вывалился из шлюза, оба корвета уже дышали на ладан, и десантирование на планету являлось скорее актом отчаяния, а не реальной попыткой остановить прорвавшийся к поверхности рой. Ещё находясь на борту корабля, бывший штаб-бригадир уже знал, что «пятно» сформировано и вылупившихся из коконов тварей достаточно, чтобы полностью уничтожить единственное на этой планете человеческое поселение.

Склалантиевые рудники, перерабатывающие фабрики, тридцать тысяч гражданских работников, сто сорок пять тысяч заключённых, три тысячи контролёров и военизированной охраны, грузовой терминал и два штрафных МУКа класса «тарантул» на геостационаре… Не бог весть какие потери для Федерации, и ни Хокинс, ни командиры корветов, ни сам штаб-адмирал просто не понимали, зачем тварям эта планета? Зачем им понадобилось атаковать её сразу пятью роями?..

— Вспышка по фронту! Воздух!

Инстинкты сработали раньше разума. Чандлер ещё не успел закончить положенную по Уставу фразу, а Хокинс уже нырнул в ближайший подвал (и как только вход в него умудрился заметить?). Всего через пару ударов сердца земля под ногами вздрогнула, а по подвальным стенам зазмеились опасные трещины. Здание над головой тряхнуло, как при землетрясении, но перекрытия, к счастью, не рухнули.

На улице творился настоящий бедлам. Дым, пыль, грохот и льющийся сверху настоящий огненный дождь… Орбитальная бомбардировка — не шутки. Укрыться от неё на открытой местности практически невозможно. В подвалах и бункерах — как повезёт…

Хокинсу и его двум бойцам повезло. Метки на командирском планшете остались зелёными. И это было отлично. Непонятно лишь, кто и зачем шарахнул по этому месту плазмой и гравитацией? Если из роя, то нафига им бить по своим? А если с корветов, то как они умудрились выжить?

Бывший штаб-бригадир терялся в догадках, но проверять их пока не спешил. Ждал, когда пыль осядет, а обстрел прекратится.

Бомбардировка закончилась минут через десять.

— Парни, выйти наружу можете? — поинтересовался Хокинс, выждав для верности ещё столько же.

— Да… Можем…

— Тогда выбираемся. Чандлер — первый, я следом. Уильямс, ты прикрываешь.

— Принято, командир…

Снаружи было подозрительно тихо. Всё, что могло сгореть, уже догорало. Всё, что могло быть разрушено, лежало в руинах. Противник поблизости не наблюдался.

Бойцы осторожно, стараясь держаться развалин, направились в сторону эпицентра бомбёжки. Последний, если верить имеющимся у каждого сканерам, располагался в середине «пятна».