Теперь, когда она наконец оказалась за пределами аэропорта, Грейси с удивлением обнаружила, что здесь намного жарче, чем она ожидала. Перед вылетом из Англии она мельком пробежала глазами краткую сводку погоды в газете, чтобы узнать, что ее ждет по прибытии в Нью-Йорк, но мысли были заняты другим, и она как-то не придала этому значения.

Откуда ей было знать, что, отправляясь из Англии в прохладный летний день с моросящим дождичком, она попадет под палящее солнце, а температура будет под тридцать?

Она сняла пиджак, закатала рукава своей бело-синей в полоску хлопчатобумажной блузы и бросилась к первому попавшемуся желтому такси, испытав огромное облегчение оттого, что машина была с кондиционером. Она сообщила водителю название отеля, где остановится, откинулась на спинку сиденья и закрыла глаза. Теперь можно было немного расслабиться. Не исключено, что такой возможности в предстоящие две недели у нее уже больше не будет.

Какое-то чувство подсказывало ей, что после письма от Дженни, полученного четыре дня тому назад, у нее не остается никакой надежды на душевный мир и спокойствие. Письмо было коротким, но такой уж был стиль у Дженни. Ее письма короткие и бессвязные – оставляли впечатление, что они были наспех нацарапаны под занавес напряженного дня, заполненного восхитительными приключениями.

С Дженни что-то стряслось. У Грейси было гнетущее чувство, когда она читала большие, выведенные детским почерком буквы. Всего семь месяцев в Нью-Йорке – и уже влипла в какую-то историю.

Мало того, она рассчитывает, что ее выручит Грейси, которая для этого должна прилететь к ней с другого конца света и истратить почти все свои сбережения.

А разве раньше было не так? Дженни попадает в трудное положение, которое большинство нормальных людей легко избегает, и полагает, что ее верной и надежной сестре не хватает для полного счастья только одного – броситься ей на помощь.

Грейси смотрела в растерянности на пятиэтажную гостиницу, к которой подрулило такси, и едва смогла изобразить на своем лице улыбку, когда водитель сказал: «Гостиница дешевая, мисс, но не такая уж и плохая».

Ее подмывало ответить, что качество гостиницы ее волнует меньше всего. Вместо этого она одарила его рассеянной улыбкой и понесла свой чемодан в маленькую приемную, где крепко сбитый администратор средних лет вручил ей ключи от номера, сообщил, что носильщика нет, и посоветовал не пользоваться лифтами.

Она не ожидала многого от гостиницы, так как это была, пожалуй, самая дешевая из тех, которые можно найти в центре Манхэттена, и она не была приятно удивлена. Комнатка маленькая с переносным телевизором и двумя большими копиями картин на стенах, где были изображены лесные пейзажи, в шкафу едва хватало места для одежды, которую она привезла с собой на две недели.

Стоял также телефон. Грейси взглянула на него и решила сначала принять ванну, а потом уже позвонить сестре. Кроме того, ей надо было поразмыслить. Такова жизнь, подумала она сурово. Не успела ты взять барьер, как перед тобой возникают еще десять.

Семь месяцев тому назад она с чувством облегчения провожала Дженни, вылетавшую из аэропорта Хитроу. Как ни любила она свою сестру, без нее все было намного проще.

Дженни заполучила шикарную работу в Нью-Йорке у Моргана Дрейка, у самого Моргана Дрейка, в качестве одной из его четырех личных секретарш, и Грейси, прощаясь со своей младшей безудержной и сумасбродной сестрой, надеялась, что она повзрослеет, живя за границей.

– Мои беды кончились, – заявила Дженни, ликуя по поводу своей удачи. – У меня будет ответственная работа, и я постараюсь быть как стеклышко. Когда увидишь меня в следующий раз, ты меня не узнаешь.

– Я очень на это надеюсь, – отвечала Грейси. – Я преждевременно седею из-за того, что мне надо смотреть за тобой двадцать четыре часа в сутки.

Их родители погибли в автомобильной катастрофе, когда Грейси было 18 лет. Дженни тогда только что исполнилось тринадцать, и с нею было уже забот полный рот. По мере того, как она из худой девочки-подростка превращалась в очаровательную блондинку с соблазнительными формами, Грейси пришлось попрощаться со своей собственной молодостью, устроиться на секретарскую работу у одного из местных юристов и все силы направить на то, чтобы держать сестру в узде.

Так почему же, почему, думала она теперь в состоянии полного отчаяния, Дженни ухитрилась погубить все, впутавшись в еще одну историю? Неужели работа у такой личности, как Морган Дрейк, не научила ее уму-разуму? Грейси никогда лично с ним не встречалась, но она читала газеты и имела о деловом мире достаточно четкое представление, чтобы понимать, что с такими людьми, как он, не шутят, Почему даже легенд о его беспощадном нраве оказалось недостаточно, чтобы вбить ее сестре в голову немного здравого смысла, которого ей всегда не хватало?

В пустом желудке Грейси раздалось урчание. Не обращая на это внимания, она надела единственное привезенное ею платье без рукавов. Платье было цветастое и совсем не украшало ее. Она это понимала, но так привыкла к нему, что не могла с ним расстаться.

Первоначально она планировала позвонить Дженни, но потом решила ехать в больницу без звонка. Она хорошо знала свою сестру и ее актерские способности и решила не давать ей час времени на то, чтобы Дженни могла отрепетировать выражения на лице, способные вызвать максимум жалости. Ни в коем случае!

Грейси опять взяла такси, на этот раз до нью-йоркской больницы на Седьмой авеню, и решила, что это будет в последний раз, так как в противном случае у нее могут иссякнуть скудные денежные запасы еще до истечения двух недель.

Когда Грейси вошла, Дженни лежала в кровати, одна нога у нее была забинтована и растягивалась ремнями от шкива, прикрепленного к потолку. На запястье левой руки была наложена гибкая шина, повязки угадывались также под тонкой розовой материей ее ночной сорочки. Ее светлые волосы были рассыпаны по лицу, но, хотя и выглядела удрученной, она явно не страдала от мучительной боли, на которую намекала в письме.

Когда она подняла глаза и увидела Грейси, ее розовый рот наполовину открылся от удивления.

– Грейси! – вскричала она взволнованно. – Ты здесь! Я ожидала тебя сегодня вечером! Или завтра утром! Я бы встретила тебя в аэропорту, но… – Она показала на ногу и горько усмехнулась.

– Я сумела поменять билет на более ранний рейс. – Грейси подошла к кровати и поцеловала свою сестру в щеку. – Ты выглядишь не так плохо, как я ожидала, сказала она сухо. – Ты написала в письме, что у тебя все переломано и что тебе очень крупно повезет, если ты вообще встанешь на ноги. Я страшно беспокоилась за тебя!

– Три сломанных ребра, перелом ноги и вывих запястья, – перечислила свои травмы Дженни с едва уловимым оттенком гордости в голосе.

– Как это произошло?

– Дорожно-транспортное происшествие, – скупо ответила она.