Я поднесла руки к своей пульсирующей голове. Кружение по кругу, что создавал Виталя, гребя одним веслом, ясности мышлению не придавало.

— Что ты с ним сделала?! — я подняла яростные глаза на змеюку. Какая же я дура, что меня смогла обвести вокруг хвоста какая-то рептилия!

— Что и должна, — прошипела с раздвоенным языком Люси.

Вот всегда я ненавидела змей! Пригреешь на своей груди…

— Греби! Или я в один миг прикончу твою свинью, — она подползла ближе, а Виталя взвизгнул, подскочил, и спрятал свой трясущийся розовый хвостик под мою сидушку, отбивая дрожь копытом.

— Ах ты лицемерная тварь! — я с яростью схватилась за деревянные вёсла, ударив ими по воде, и брызнув на её морду солёной водой, — Это из-за тебя все эти несчастья! Ты их создаёшь!

— Я создаю несчастья исключительно тем, кто угрожает моему Максимилиану, — сказала она это так… интимно посмотрев на лежащего в бессознании мужчину, что меня аж передёрнуло, — А сейчас ему угрожаешь ты и эта психлечебница для убийц. Поэтому я убью двух зайцев одновременно.

Я дёрнула за вёсла и начала грести. Отец учил меня: если нужно разгребать дерьмо — “не плачь, херачь!”. Я перевела взгляд на мужчину: какие же они всё-таки прямолинейные создания! Они считают, что сила в скорости, мощности, недюжинной уверенности, авторитете, но зачастую, как это бывает сейчас… Твой враг пригревается прямо на твоей груди и действует коварно, хитро, мерзко. Его настоящая сила в беспринципности. И именно потому что он играет без правил и для него все без исключения средства хороши, враг одним движением, одним нажатием на флакончик духов вырубает тебя, то есть свою жертву. Сразится в открытую? Честно что-то сообщить, принимая на себя удар последствий? Зачем? Если виновник случившегося уже известен — то есть это я, что наговорила гадостей, а грязное змеиное дело выполнено.

Люси, в то время как происходило натирание мозолей на моих руках, что-то ботварила в ёмкостях, которые вытащила из своего мешочка, что захватила с собой на корабле.

— И ты, наверное, даже купальник не взяла, да? Обдурить Максимилиана, и заставить меня пойти вместо него на каторгу было твоим изначальным планом, так? — я посмотрела на неё с праведным гневом в глазах. Хотелось взять огнёмет и спалить эту змеюку целиком и полностью, чтоб даже ни одной чешуйки не осталось.

Её зрачки пульсировали.

— Ну почему? — она не отвлекалась от своего зельеварения, — Смотри! — не отрывая взгляд от склянки, она вытащила из-под полы литой купальник и… подожгла прямо при мне, опустив в своё розовое кипящее зелье. Фиолетовое файер-шоу было на метра два ввысь.

— Зараза! — выдавила я сквозь зубы.

— Кто бы говорил! — она продолжала что-то интенсивно смешивать в колбочке, не отвлекаясь.

Я посмотрела на Виталю.

— Подумаешь сбежать — и он умрёт, — тихо, спокойно, как самый милый злостный маньяк с котятами, проговорила эта ненормальная, — Я ему скормила свою печать. И я могу поджечь её, — она повернула свою голову в стиле Пенни-Вайза из детских кошмаров, улыбнулась прямо как он “до ушей”, и засмеялась злее любой ведьмы на костре, — В любой момент. Хочешь проверить? Или может быть ты проголодалась и желаешь свежего стейка?

— Не надо! — Виталя стал настолько сильно дрожать, что лодка начала слегка подпрыгивать на волнах, тем самым ускоряя ход.

Твою мать, что делать? Что делать? Она же действительно меня заставит идти в тюрьму! Надо в любом случае на сушу, скорее!

Я гребла быстро — в такт своим бешеным мыслям, что с сумасшедшей скоростью бились об мою черепушку. На руках уже начали лопаться мозоли.

— Стой!

— Что? — моё сердце провалилось в пятки.

— Стой-стой. Хватит, — она подалась ко мне с розовой колбой в хвосте, — А теперь пей!

— Ты серьёзно? А если я тебя веслом огребу?! — я схватила деревяшку в руки и была уже готова наносить увечья.

— А говоришь, что в шахматы играешь! — Люси язвительно пела свою змеиную песню, — Кто предупреждает, а затем бьёт?! — она выдернула весло из моей руки и с треском его сломала в щепки, сильно сжав кольцом своего тела. Как Кракен из фильмов. Эффектно, коза такая! А потом, когда я посмотрела на второе — выхватила и это бедное деревянное создание и также раскрошила.

— Зачем ты это делаешь?! Это всё из-за какой-то глупой ревности?! — вспомнился момент, как она гладила Максимилиана по лицу.

— Да мне глубоко плевать, что ты там вообще думаешь! — голосом полного яда произнесла она, — Пей! Или насчёт три я….

— Пообещай мне, что с Витаминкой ничего не случится. И он будет жить.

Змея подумала, почесала свой подбородок а после прокричала:

— Пей! А то сейчас я и вовсе передумаю!

Я выхватила вонючую розовую жидкость из её щупальца и выпила до дна.

— Умная девочка! — услышала я сквозь туман.

— Позаботься о… — но дальше говорить мне было невозможно. Моё тело начало трясти.

— Так! Слушай меня сюда, — моё свинцовое тело трясли как куклу, — Твоя задача: не сдохнуть, пока тебя не поймают недруги Максимилиана! Сделаешь это раньше — и твоя свинья, связанная с тобой моей печатью, которую ты сейчас выпила, погибнет больно и мучительно. И ещё раз… — она приблизилась к моему уху, — Умираешь раньше срока ты, твоя свинья умирает также.

А дальше тишина…

Ветер приятно холодил кожу, что-то булькало как в джакузи, звук морской волны создавал ощущение, что я…

— А-а-а-а! — я резко поднялась. Шлюпка, в которой мы приземлились в “тюремные воды”, как ранее сказал Максимилиан, быстро наполнялась водой. На сидушке, где раньше сидела Люси, лежал револьвер. Я крутанула барабан — там была одна пуля. Вот змеиная дрянь! Хочет чтобы я сразу “того”? Пулю в лоб себе пустила? — Не дождешься! — сказала я невидимому врагу, зацепив пистолет… к себе за пояс чёрного камзола. Я посмотрела на свои руки, — С ума сойти, она серьёзно превратила меня в НЕГО!

Я шевельнула плечом — оно НЕ ПРОСТО болело, оно было раздолбано на куски! Ах ты партизан такой! Если бы я знала, что боль ТАКАЯ — то я бы взяла с десять тысяч припарок с собой! Хотя… Почему я чувствую его ранения? Разве так работает зелье превращения? Ох уж этот чёртов мир!

Дырка в лодке неприятно булькнула. Мои ноги были уже по щиколотку в воде. Чёрт, как выбираться?! Как?! Я посмотрела на остров… И теперь и этот засранец был будто километрах в 10!

— О мой бог! Могу ли я подлатать лодку? — я начала мыслить вслух, — Думай-думай-думай! Вспоминай, дурья башка, чему учил отец! — я посмотрела на дырку и начала словно молитву проговораваить, — “Если одна камера лодки прохудилась — всегда опирайся на вторую, как на спасательный круг”! Чёрт да это про надувную… Что же делать с деревянной?!! “Плыть надо строго перпендикулярно течению и запомни… любая одежда будет тянуть тебя на дно!” Чёрт, да какое здесь течение?!