— Зачем ты это сделала?

Мой голос звучит жестко, но глухо, бесцветно. Я поверил ей, а она оказалась шлюхой. Предала, не задумываясь.

— Что — это? — недоумевает она. — В чем я виновата, сэр?

Хочется плюнуть в ее наглые бесстыжие глаза. Как она может изображать невинность? Шлюха! Дешевая актриса!

Бросаю на стол фотографии.

— Может, это не ты? — цежу я. — Или это монтаж?

Переплетение рук и ног на откровенных снимках не оставляют сомнений в их подлинности. И ее лицо видно отчетливо, как и лицо ее партнера.

— Ты с ним встречалась?

Взглянув на фото, она бледнеет, как полотно. Лицо вытягивается, в глазах плещется испуг.

— Послушай, я…

— Да или нет?! — выхожу я из себя.

— Да, но…

— Зачем?

— Он обещал дать недостающую сумму, если…

— Если ты с ним переспишь.

— Нет! — взвизгивает она. — Все не так!

— Хватит. Тебе нужны деньги? Сказала бы мне, я оплатил бы твои услуги.

Я боялся, что в бешенстве поколочу ее, но после того, как она сказала о деньгах, на меня снисходит странное спокойствие. Достаю портмоне, выгребаю оттуда всю наличку, а ее немало, и бросаю деньги поверх фотографий.

— Забирай. У тебя пятнадцать минут, чтобы покинуть мой дом. Достаточно, чтобы собрать вещи. Если что-нибудь забудешь, я пришлю.

Она смотрит на меня круглыми глазами и не двигается с места.

— Время пошло. — Я встаю. — Если не уберешься сама, выброшу за ворота, как мусор.

Ухожу в зону кухни и оттуда слышу, как хлопает входная дверь. И правда, зачем собирать вещи, когда есть деньги? Закрываю глаза и вспоминаю тот день, когда Алесси впервые появилась на пороге моего дома…

Джеймс

Домофон заливается громкой трелью, и я недовольно смотрю на часы. Она пришла раньше на пять минут. Сущий пустяк, но я помешан на пунктуальности и требую того же и от сотрудников, и от рабынь, с которыми провожу время.

Жму на кнопку и рассматриваю девушку, что стоит за воротами. Смутно припоминаю, что видел ее в клубе на прошлой неделе, и мысленно шлю проклятия Алле, моему ассистенту по подбору рабынь. Какого черта она выбрала именно эту дурочку, пялившуюся на меня весь вечер?

Ладно, сам виноват. Это я не оговаривал. Просто не пущу ее в дом.

И проведу в одиночестве долгожданный выходной?

Девушка смотрит прямо в зрачок камеры и, кажется, даже не мигает. Нетерпения не выказывает, хотя я держу ее на пороге достаточно долго, не улыбается — ждет. Поговорить я с ней могу и отказаться от встречи всегда успею. В конце концов, Алла знает свою работу, и если девушка тут, то она отвечает всем моим требованиям.

Открываю ворота и наблюдаю, как гостья идет к дому по дорожке. Немногим нравится дом-аквариум, но я снял его, не задумываясь, потому что люблю открытое пространство. Здесь всегда много света, несмотря на то, что облачных дней в этих широтах больше, чем солнечных.

Выхожу на крыльцо. Девушка останавливается в паре шагов от меня. Да, это она. Длинные темные волосы, большие глаза, пухлые губы и ямочка на подбородке. Когда рот приоткрыт, видно два передних зуба, которые чуть больше остальных. Чистая кожа, неброский макияж. Синие джинсы, белая футболка, ветровка, кроссовки и сумка-рюкзак.

Честно говоря, мне нравится, когда девушка одевается просто и не изображает роковую красавицу в мини-юбке и на высоких каблуках. Во-первых, я не снимаю проституток. Алла находит опытных девушек из БДСМ-сообщества, а если они и получают гонорар, то не за услуги. Это благодарность за сессию и своеобразная гарантия, что мы в расчете. Я никогда не встречаюсь с рабыней дважды. Вторая встреча — шанс на развитие отношений, а мне это не нужно.

Во-вторых, рабыне все равно придется раздеться. «Одежда» на время сессии — сбруя из тонких ремешков, черные чулки на резинке и ошейник. Так к чему вычурность?

— Добрый день, — произносит девушка вежливо. И добавляет: — Сэр.

Я киваю и жестом приглашаю ее в дом. Припоминаю ее имя — Александра. Слишком длинное для рабыни. Сегодня в доме нет прислуги, и я сам отношу ветровку в гардеробную рядом с прихожей.

— Иди в гостиную, — бросаю я девушке через плечо.

Я все еще учу русский язык и, хотя понимаю беглую речь, в разговоре предпочитаю простые фразы. Впрочем, Александру предупредили, что я американец.

Она проходит к диванам, но не садится. Переступает с ноги на ногу, заведя руки за спину. Скромная? Застенчивая? Неплохо для рабыни.

Сажусь и киваю на место напротив. Она опускается на краешек дивана.

— Как к тебе обращаться?

— Александра, — отвечает она.

Кончик языка показывается в уголке рта, но, спохватившись, девушка смыкает губы.

— Алекса? Санни? — предлагаю я. — Как короче?

— Алеся.

— Алесси, — повторяю так, как удобно мне, стараясь сохранить ударение. — Так можно?

— Да, — соглашается она.

Договор уже заключен, справки предоставлены, анкета заполнена — это работа Аллы. Условия устраивают и Алесси, и меня, однако поговорить с ней перед сессией необходимо. Личная беседа полезна обоим, все же нам предстоит провести вместе целый день: Алесси — в статусе рабыни, мне — ее хозяина-садиста.

— Расскажи о себе, — прошу я.

Мне плевать, чем она занимается, но я все еще не могу определиться. Скромность Алесси мне нравится, нервозность — нет. Волнение при знакомстве объяснимо, но трясущаяся от страха рабыня мне не нужна.

— Мне двадцать, — говорит она, — скоро двадцать один. Учусь в ветеринарной академии, подрабатываю официанткой в кафе. В Теме уже два… да, два года. — Она быстро облизывает губы. — Мне нравится передавать контроль, на время. И боль…

— Я читал анкету, — перебиваю я. — Нравятся животные?

— Да. — Ее губы трогает легкая улыбка. — Люблю лошадей. Хотела бы работать на конезаводе…

Интересно. Обычно такие нежные девушки предпочитают кошечек и собачек.

— О’кей, Алесси. — Скрещиваю на груди руки, откидываясь на спинку дивана. — Ты знаешь, зачем ты здесь. Обращайся ко мне «сэр». Молчи, пока не спросят. Отвечай вежливо. Выполняй приказы. Твое стоп-слово?

— Красный, сэр.

Хорошая девочка. Это слово не придется запоминать, им все обычно и пользуются.

— Принято. Ты еще можешь отказаться. Выход там. — Машу рукой в сторону прихожей. — Ванная комната на втором этаже. Выбирай.