Ольга Кучумова

Фуэте над Инженерным замком

Бабье лето было в разгаре. До чего же прекрасны эти золотые берёзы! Как хороши алые рябины с резными листочками, будто выточенными из благородного металла! Аглая Лисовская медленно шла по аллее Летнего сада, любуясь этим великолепием, обладающим безусловно особой, свойственной только этому месту, энергетикой. На девушке был дорогой брючный костюм её любимого лавандового цвета и остроносые туфельки на шпильке. Жизнь вроде бы понемногу начала налаживаться, но хрупкое, недавно установившееся, душевное равновесие подтачивало какое-то смутное чувство тревоги. В этот момент позвонила одноклассница: «Ты знаешь, что Машка с мужем вчера погибли в автокатастрофе?». У Аглаи подкосились ноги. Ей стало казаться, что даже скульптуры на аллеях смотрят на неё с осуждением.

Она вышла из Летнего сада и нашла свободный столик в уличном кафе неподалёку. Девушка заказала бокал сухого вина янтарного цвета, чтобы немного успокоиться. Аглая судорожно сделала несколько глотков, опустила голову, слёзы текли по щекам. Неужели она имеет отношение к этой трагедии? Но ведь она не хотела причинить им зла и давно простила Машку, свою самую близкую школьную подругу и Михаила, бывшего жениха.

Полтора годами ранее. Цыганка Аида являлась весьма успешной гадалкой, у неё имелся свой салон и постоянные клиенты. Это была яркая и эффектная женщина с множеством золотых украшений. «Не может быть, — подумала Аида, мельком взглянув на хорошенькую девушку, сидевшую с понурым видом на скамеечке в скверике, — я такого давно не видела. Девушка как будто в коконе из серой паутины, недаром у неё такой обречённый вид. Кто, интересно, пожелал ей зла? Подобная работа редкая и очень дорогая». Аида не помнила, когда в последний раз с подобным сталкивалась, а опыт у неё богатый. Она считала, что людей, способных сделать такое уже не осталось. Внутренний голос говорил, что её, Аиды, ситуация никоим образом не касается, к тому же она зареклась вмешиваться в неприятности посторонних людей, но профессиональное любопытство победило.

Цыганка подошла к незнакомке поближе. Девушку можно было бы назвать красивой — правильные черты лица, точёный небольшой носик, серо-голубые глаза с длинными ресницами, пепельного цвета локоны до плеч, но печальный вид и бледная кожа портили всё впечатление, было видно, что она переживает не лучшие времена.

— Как твоё имя? — спросила цыганка.

Девушка подняла свои печальные глаза и ответила:

— Аглая.

Сразу же пошла информация. Цыганка увидела картинку, ужаснувшую её. Внутренний голос подсказывал Аиде, чтобы она не вмешивалась. Но может, она не случайно встретила эту болезную Аглаю, и её миссия теперь — помочь незнакомой девушке?

— У тебя последнее время неприятности? Большие неприятности? — пристала с расспросами цыганка.

Девушка вопросительно посмотрела на неё и ничего не ответила. Внимание постороннего человека напрягало. Неужели, действительно, проблемы написаны на лице и так заметны? Между тем цыганка продолжала:

— У тебя же была хорошая жизнь, всё удавалось, и ты была счастлива? Но сейчас всё рушится с бешеной скоростью. Знаешь, Аглая, у тебя отобрали твою судьбу.

Что такое говорит эта цыганка? Аглая отказывалась верить… в этот бред. Хотя события неожиданно стали идти по негативному сценарию, но, наверное, это полоса в жизни чёрная, такое бывает. Правда, до сих пор с девушкой подобного не происходило.

Не дождавшись никакого ответа, Аида раздраженно сказала:

— Не хочешь ничего говорить — и не надо. Вот моя визитная карточка. У меня тут неподалёку гадальный салон, надумаешь — приходи. И учти, что я не нуждаюсь в клиентах, у меня и так их хватает.

Девушка смотрела вслед уходящей цыганке, судорожно соображая, что делать и решила зайти к подруге Машке, посоветоваться, та всегда действовала на неё успокаивающе.

Аглая родилась под счастливой звездой. Она была поздним долгожданным ребёнком в семье известного актера, ректора театрального института, и широко известной в узких кругах искусствоведа. Прабабушка Аглаи являлась солисткой балета императорского театра. Дед тоже раньше играл на сцене. Словом, это была интеллигентная творческая семья со своими традициями и историей.

Девочка росла очаровательным шаловливым ребёнком, глядя на неё, всегда умилялись многочисленные друзья семьи, вхожие в их уютный и гостеприимный дом. Аглая с детства проявляла актёрские способности, она была одарённой, прекрасно танцевала и пела. Родители отдали её в музыкальное училище осваивать игру на флейте.

Маша жила с Аглаей в одном дворе. Но если у семьи Аглаи была большая и уютная квартира, переполненная раритетами и антиквариатом, то Маша вместе со своей мамой, работающей на двух малооплачиваемых работах, ютилась в небольшой комнатке коммуналки.

Бабушка Аглаи недолюбливала Машу.

— Она к нам приходит специально, чтобы пообедать, а не поиграть с внучкой. Как поест, так сразу и уходит.

Но добрые и интеллигентные родители Аглаи огрызались:

— Тебе что, жалко еды для ребёнка? Девочка из малообеспеченной семьи, недоедает.

Бабушка вздыхала. Ей не жалко было наваристого борща и блинчиков с творогом, которые с аппетитом уплетала Маша, просто девочка была какая-то хитренькая, что ли. Пожилая женщина много повидала на своём веку, и не такой подруги она хотела для своей любимой внучки.

Время шло, и девочки пошли в школу. Маша всегда была рядом с Аглаей и оттесняла всех остальных одноклассниц, которые хотели подружиться с дочерью известного актёра. Девочки отличались во всём. Аглая росла красавицей, хорошо училась, была модно и дорого одета. С детства у неё было большое количество поклонников, в неё влюблялись самые завидные мальчики в школе.

Маша не обладала классической красотой подруги, но была довольно симпатичной — скуластое лицо, вздернутый широковатый нос, большие голубые глаза и рыжевато-каштановые волосы, в отличие от утончённой Аглаи она была грубоватой и напористой. Девочка училась на тройки и не стеснялась всё время списывать у своей более умной подружки. Маша буквально прописалась в уютном доме подруги, проводила в этой семье все праздники, часто оставалась ночевать. Сердобольные родители Аглаи не только постоянно подкармливали девочку, но часто отдавали ей ещё хорошие вещи дочери, а также делали подарки. В общем, Маша жила и не тужила. Она тоже решила заниматься музыкой, ходила в ансамбль народной музыки, пела народные песни, частушки и хорошо танцевала.

Когда Аглая окончила школу, вопрос куда ей поступать даже не стоял на повестке — конечно, в театральный. Она же дитя актерской семьи, к тому же красавица, прекрасно поёт, играет на флейте, как богиня, да и папа у неё ректор театрального института. Все думали, что Маша будет поступать в торговый техникум, куда она собиралась