litbaza книги онлайнСовременная прозаОсень в Пекине - Борис Виан
Осень в Пекине - Борис Виан
Борис Виан
Современная проза
Читать книгу
Читать электронную книги Осень в Пекине - Борис Виан можно лишь в ознакомительных целях, после ознакомления, рекомендуем вам приобрести платную версию книги, уважайте труд авторов!

Краткое описание книги

В одно незадавшееся и, стало быть, не вполне прекрасное утро Амадис Дюдю сел не в тот автобус и, не истратив ни единого билетика, оказался в Экзопотамии. Там же оказались и другие герои романа, что, впрочем, и не удивительно, ведь Экзопотамия — это пустыня. А как утверждает Борис Виан, в пустынях всегда много народу, ведь люди любят скапливаться там, где много места.

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 63
Перейти на страницу:

Информация о книге

Б Б К 84.4 ФРА В 41

Серия «Вершины» основана в 1994 году

Составление Марии АННИНСКОЙ

Редактор Нина КУЛИШ

Комментарии Марии АННИНСКОЙ, Жака ПЕТИВЕРА

Художники Михаил КВИТКА, Ольга КВИТКА

В художественном оформлении использованы художественные фотографии Сергея СОЛОНСКОГО

Издание осуществлено в рамках программы поддержки издательской деятельности «СКОВОРОДА» при содействии Посольства Франции в Украине

Виан Б. В 41 Сердцедер: Романы: Пер. с фр. / Сост. М. Аннинской; Коммент. М. Аннинской, Ж. Петивера; Худож. М. Квитка, О. Квитка. — Харьков: Фолио, 1998. — 480 с. — (Вершины).

966-03-0440-4

В книгу известного французского писателя последней трети XX века Бориса Виана вошли произведения, свидетельствующие о писательской изобретательности автора, богатстве его творческой фантазии.

© М. Аннинская, составление, 1998

© М. Аннинская, Ж. Петнвер Комментарии, 1998

© М. Квитка, О. Квнтка, С. Солонский. Художественное оформление, 1998

© Издательство «Фолио», текст на русском языке, марка серии. 1998

ISВN 966-03-0440-4

A

Лица, не изучившие данного вопроса, могут позволить ввести себя в заблуждение...

Лорд Рэглан, «Табу кровосмешения», изд. Пайо, 1935, стр. 145

1

Амадис Дюдю не слишком уверенно шагал по узенькой улочке, являвшей собой самый длинный из наикратчайших путей к остановке 975-го автобуса. Ему приходилось ежедневно отдавать кондуктору три с половиной билетика, чтобы спрыгивать с подножки на ходу между остановками. Амадис пощупал жилетный карман, определяя, хватит ли билетов. Пожалуй, хватит. На мусорной куче сидела птица и, барабаня клювом по трем консервным банкам, выводила начало русской «Дубинушки». Амадис остановился. Птица взяла фальшивую ноту и, злобно ругаясь сквозь стиснутый клюв нехорошими птичьими словами, снялась и полетела прочь. Амадис двинулся дальше, насвистывая продолжение мелодии, но тоже сфальшивил и разразился бранью.

Светило солнце — так, кое-где. Во всяком случае, перед Дюдю улица сияла нежным светом, отраженным в жирной, скользкой мостовой. Только он все равно не мог этого видеть: улица поворачивала сначала направо, потом налево. На порогах, поводя неохватными рыхлыми прелестями, вырастали женщины с помойными ведрами в руках; их пеньюары распахивались над впечатляющим отсутствием добродетели. Женщины вытряхивали мусор себе под ноги и все разом принимались колотить по днищу. Заслышав барабанную дробь, Амадис привычно подстроился в такт. Он потому и любил эту улочку, что она напоминала ему военную службу с америкашками, когда все обжирались арахисовой пастой в жестяных банках, вроде тех, по которым долбила птица; только банки были побольше. Мусор, вываливаясь из ведер, поднимал тучи пыли, но Амадису это нравилось, потому что сразу становились видны солнечные лучи. Он поравнялся с красным фонарем на большом здании под номером шесть, где в целях конспирации жили переодетые полицейские. (На самом деле это был комиссариат; а чтобы кто чего не подумал, на ближайший бордель повесили фонарь синего цвета.) Красный фонарь был ориентиром, по которому Амадис определил, что время приближается к восьми двадцати девяти. Значит, до автобусной остановки еще минута, что равняется шестидесяти шагам — по секунде каждый. Но он делал пять шагов каждые четыре секунды... Расчеты оказались столь сложны, что вскоре растворились в его мозгу и были впоследствии выведены из организма вместе с мочой, звонко заструившейся в фарфоровую белизну унитаза. Впрочем, это произошло много позже.

На остановке 975-го уже стояло пять человек, которые мгновенно загрузились в подошедший автобус. Дюдю кондуктор впустить отказался, хотя тот протянул ему бумажку, взглянув на которую каждый дурак сразу бы понял, что это действительно шестой пассажир. Тем не менее автобус ушел без него, так как свободных мест было только пять; в доказательство автобус четырежды пукнул, силясь сдвинуться с места. Наконец он отъехал от остановки, волоча заднюю часть по ухабистой мостовой и высекая снопы искр. Некоторые водители (обычно те, что ехали следом) любили совать под хвост впереди идущему автобусу кремни, чтобы полюбоваться фейерверком.

Перед самым носом Амадиса остановился следующий 975-й. Он был набит битком и тяжело дышал. Из автобуса вылезла дородная дама с ухватом и маленьким, едва живым господином, тащившим этот ухват. Дюдю вцепился в поручни и протянул свой посадочный талон, но кондуктор ударил его по пальцам компостером.

— Отпустите автобус! — сказал он.

— Но ведь вышло три человека! — возмутился Дюдю.

— Они были сверх нормы, — доверительно сообщил кондуктор и гаденько подмигнул.

— Вранье все это! — снова возмутился Дюдю.

— А вот и не вранье! — сказал кондуктор и высоко подпрыгнул, чтобы достать до сигнального шнура. Он подтянулся, показал Амадису задницу, и водитель дал газ, потому что шнур тоненькой розовой тесемкой был соединен с его ухом.

Амадис взглянул на часы и сказал «У-у-у», в надежде, что стрелки, испугавшись, пойдут вертеться вспять. Но послушалась только секундная стрелка, а две другие невозмутимо продолжали свой путь. Дюдю стоял посреди дороги и смотрел вслед автобусу, когда подошел следующий и дал ему под зад буфером. Амадис упал. Водитель остановил автобус прямо над ним, открыл горячий кран и оросил шею несчастного кипятком. Тем временем двое пассажиров, стоявших в очереди за Дюдю, поднялись в салон. Дюдю вскочил на ноги и увидел, что автобус уже ушел. Шея у него горела, в груди клокотал гнев; теперь он наверняка опоздает.

К остановке подошли еще четыре человека и взяли в автомате посадочные талоны. Затем подошел пятый, молодой здоровяк, и вместе с талоном получил струю одеколона, которая по распоряжению Компании причиталась каждому сотому пассажиру. Заорав не своим голосом, здоровяк бросился бежать не разбирая дороги, ведь что ни говори, а получить в глаз струю почти чистого спирта довольно-таки больно. Он выскочил на мостовую, по которой обратным рейсом ехал 975-й. Чтобы положить конец нечеловеческим страданиям бедняги, автобус раздавил его, и все увидели, что недавно он ел клубнику.

Тут как раз подкатил четвертый автобус с несколькими свободными местами. Женщина, ставшая в очередь значительно позже Амадиса, проворно сунула кондуктору свой талон.

— Миллион пятьсот шесть тысяч девятьсот третий! — громко провозгласил кондуктор.

Амадис сделал шаг вперед:

— У меня девятисотый...

— Прекрасно. А где первый и второй?

— У меня четвертый, — сказал какой-то господин.

1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 ... 63
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?