Память… Какая это властная сила — ей не прикажешь, не откажешь. Порой она воскрешает перед мысленным взором такие картины виденного и пережитого, что сжимается сердце и выступает холодный пот. Так бывает и ночью и днем. Иногда готов упрекнуть себя, свое сердце за такую реакцию на воспоминание о былом: ведь реальная действительность текущих дней, сегодняшних событий далека от тех испытаний. Далека, но память возвращает тебя к ним — и далекое становится близким.

…Над городом кружат сотни пикировщиков, от взрывов бомб и снарядов рушатся стены домов и заводских корпусов, дыбится земля, воздух наполнен свистом пуль и осколков, под ногами — рваная арматура, искореженные рельсы трамвайных путей, дробленые камни, воронки, ямы, а впереди, перед глазами, вершина кургана — там командный пункт армии, и ты идешь туда через круговорот огня. Идешь, получив приказ возглавить оборону центра и заводского района города, идешь, забыв об опасности, размышляя, как остановить и разгромить прорвавшиеся к городу дивизии врага.

Так было 12 сентября 1942 года, в день назначения меня командующим войсками 62-й армии, на которую вместе с войсками 64-й армии была возложена оборона Сталинграда.

…Улицы и площади Берлина, откуда взметнулось зловещее пламя Второй мировой войны, напоминают свалку металлолома и битых кирпичей. Помятые каски, перевернутые орудия, танки без башен. Пустые коробки домов щурятся обугленными глазницами окон, на задымленных стенах толстый слой пыли, дыхание перехватывает едучий тротиловый смрад. Полумрак командного пункта, бледное лицо начальника генерального штаба сухопутных войск Германии генерала Кребса. Он пришел вести переговоры об условиях прекращения огня в Берлине и услышал в ответ:

— Никаких условий, только безоговорочная капитуляция…

То было в ночь на 1 мая 1945 года в Берлине, на командном пункте 8-й гвардейской армия.

…Путь от Сталинграда до Берлина, по нынешним представлениям, не так уж велик — на современном турбореактивном лайнере его можно преодолеть за несколько часов, — но если измерять это расстояние шагами, да еще под шквал пуль и осколков, по заминированным полям, через укрепленные врагом оборонительные рубежи и водные преграды, то чувство гордости за советских чудо-богатырей, прошедших этот путь с упорными боями за два с лишним года, наполнит сердце.

Мне исполнилось 80 лет. В этом возрасте не грешно что-то забыть, не разглядеть за дымкой минувших лет какие-то детали, однако события, связанные с битвой за Сталинград, с боевым путем 8-й гвардейской армии от Волги до Шпрее, закончившимся штурмом Берлина, оставили в моем сознании такой несмываемый след, что кажется, это было только вчера, а не тридцать пять лет назад.

Разумеется, приступая к работе над книгой «От Сталинграда до Берлина», я опирался на документы той поры. Мне пришлось обобщить опыт руководства боевыми действиями полков и дивизий вверенной армии в оборонительных и наступательных боях. Без опоры на документы, без свидетельств очевидцев к такой работе приступать было нельзя, как нельзя строить дом без фундамента.

Однако сразу же уместно заметить, что, кроме известных исторических событий и фактов, зафиксированных в документах и специальных монографиях, современному читателю важно знать логику мышления, чувства, переживания, сомнения и радости участника событий ушедших в историю легендарных лет. И это, на мой взгляд, не просто подспорье к оживлению интереса в познании истории, а прямая помощь читателю в деле формирования его характера, выработке его мировоззрения. А если эта тайна памяти раскрывается живым словом очевидца, человека, имеющего боевой опыт, испытанного в разных условиях на верность Родине, то такую откровенность, вероятно, следует поощрять и принимать в духовный арсенал общества.

Стержневая линия моих размышлений — боевой путь 62-й армии, преобразованной после Сталинградской битвы в 8-ю гвардейскую. Я буду рассказывать о славном боевом пути этой армии, включая штурм Берлина, весьма подробно. Ключ к размышлениям — моя живая память, которая помогает полнее и глубже осмыслить виденное и пережитое с позиций сегодняшнего дня.

Главная крепость нашего государства — человек. Убедительное свидетельство тому — стойкость и неистребимая вера наших воинов в победу даже тогда, когда, казалось, нечем было дышать и смерть преследовала на каждом шагу. Для гитлеровских стратегов истоки такого явления остались неразгаданными. Моральные силы, как и возможности ума человека, который осознает ответственность перед временем, перед своим народом, не знают измерений, они оцениваются свершениями. И долгожданное свершилось: выстояв, мы пошли на запад и дошли до Берлина! Неистощимым родником боевой энергии, творческого подхода к решению задач была и остается ленинская вера в способности людей, ставших хозяевами своей страны, без помещиков и капиталистов. Этого не суждено понять противникам нашего уклада жизни. А мы горды и благодарны нашей Коммунистической партии, которая с первых дней советской власти формировала такую моральную крепость в каждом человеке и готовила нас к суровым испытаниям во имя грядущих поколений.

И как тут не вспомнить пророческие слова великого Ленина о том, что нельзя победить того народа, который знает, за что он борется. Мы знали, за что боролись, — и победили! И пусть помнят об этом те, кто вынашивает бредовые планы новых авантюр против нашей страны, против народов социалистического содружества, иначе их постигнет та же участь, которая постигла в мае 1945 года главарей Третьего рейха.

Об умении жить и бороться в огне, об опыте формирования моральной стойкости воинов-гвардейцев, прошедших с боями от Волги до Шпрее, и пойдет речь в моих воспоминаниях и размышлениях.

У каждого участника Великой Отечественной войны были свои подступы к тем вершинам мужества и стойкости, какие проявились в ту пору. Однако, несмотря на разность судеб и различные пути к великому ратному подвигу, все мы были сыновьями и дочерьми социалистического Отечества — первого в мире государства рабочих и крестьян.

Я родился 12 февраля 1900 года в семье крестьянина, в селе Серебряные Пруды. Тогда село входило в Тульскую губернию, теперь это районный центр Московской области.

В двенадцать лет с котомкой за спиной я ушел из дому в Питер зарабатывать на кусок хлеба. Прощание с отцовским домом означало для меня расставание с детством, вступление в пору самостоятельной трудовой жизни.

Память воскрешает мастерскую Петра Савельева — поставщика знаменитых в то время шпор с малиновым звоном. Мастерская размещалась в центре Петрограда, на Казанской улице.

Шел 1915 год. За верстаками одни юнцы и старики — рабочих угнали на германский фронт. Не разгибаемся с утра до вечера. Не успеешь обточить одну партию поковок, как у ног звякает другая связка. Берешь рогатую, в сиреневой окалине, заготовку, напильник с крупной насечкой, вставляешь в губастые тиски… Железо, чугун, сталь. Хочешь совладать с ними — не жалей сил, нажимай вовсю. Вполсилы будешь трудиться — не заработаешь на пропитание.