Когда в романе перемешаны факт и выдумка, читателю не всегда понятно, о чем идет речь. Первые читатели «Адского пламени» спрашивали меня, что здесь реально, а что является плодом авторского воображения. Поэтому я и решил дать некоторые разъяснения.

Первое. Федеральная антитеррористическая оперативная группа, представленная в данной книге и в других романах о Джоне Кори, в основном списана с реально существующей Объединенной антитеррористической оперативной группы, но с некоторыми литературными добавлениями.

В данной книге особенно много внимания уделяется средствам связи, использующим СНЧ — сверхнизкие частоты. Подробнее об этом вы узнаете из самого романа. Вся информация о СНЧ — это реальные данные, насколько мне известно.

Что же касается секретного плана, разработанного и принятого правительством и именуемого «Адское пламя», то эта идея основывается на некоей информации, попавшей мне в руки — по большей части из Интернета, которую можно рассматривать как слух, факт, чистую выдумку или женскую смесь одного, другого и третьего. Лично я полагаю, что какой-то вариант плана, подобного «Адскому пламени» (под другим кодовым названием), действительно существует.

Другие названия из этой книги, о которых читатели меня спрашивали, такие как группа по чрезвычайным ядерным ситуациям или «Коленная чашечка» и прочие, относятся к действительно существующим организациям или программам. Если то, о чем вы читаете, выглядит реальным, таким оно и является. Правда зачастую представляется гораздо более странной, нежели выдумка, более странной и более страшной.

Чаще всего мне задают вопрос: «„Медвежье пугало“ действительно существует?» Да, эта «ракетница» действительно существует.

Период времени, охваченный действием этого романа, приходится на октябрь 2002 года и на один год и месяц отстоит от событий 11 сентября 2001 года, так что использованные мной заголовки и материалы из «Нью-Йорк таймс» — настоящие. Аналогичным образом любые упоминания о мерах безопасности, предпринимаемых правительством, или об их отсутствии соответствуют действительности на период действия романа.

Некоторые мои читатели, связанные со службой в органах охраны правопорядка, считают, что детектив Джон Корн зачастую злоупотребляет своим служебным положением и нарушает нормы закона. Должен признать, я позволил себе значительную литературную вольность в этом смысле — ради занимательности. Джона Кори, который играет по правилам и соблюдает все предписания, вряд ли сочтут героем.

Первые читатели «Адского пламени» говорили мне, что роман не давал им уснуть еще долго после того, как они закрыли книгу. Она и в самом деле пугающая, да и время нынче страшное, но это еще одно предупреждение, вполне уместное после 11 сентября.

ФБР расследует дела, связанные с терроризмом, вне зависимости от расовой, религиозной или половой принадлежности или происхождения.

«Терроризм в Соединенных Штатах», издание ФБР. 1997 г.

Меня зовут Джон Кори, я бывший детектив из отдела по расследованию убийств Управления полиции Нью-Йорка, был ранен при исполнении служебных обязанностей и вышел в отставку с диагнозом «Семидесяти пяти процентная нетрудоспособность» (что является всего лишь поводом для начисления пенсии, так как девяносто восемь процентов моего организма по-прежнему отлично функционируют). Теперь я работаю по контракту специальным агентом Федеральной антитеррористической оперативной группы.

Парень, сидящий напротив меня в нашем отсеке, Харри Маллер, спросил:

— Ты когда-нибудь слышал про клуб «Кастер-Хилл»?

— Нет. А что?

— Собираюсь туда съездить на уик-энд.

— Что ж, оттянись там как следует.

— Богатые недоумки с крайне правыми взглядами построили себе охотничий домик на севере штата.

— Оленины мне не привози, Харри. И дохлых птичек тоже.

Я поднялся и направился в кофейный бар. На стене над кофейными автоматами висели плакаты министерства юстиции: фото разыскиваемых подозреваемых, по большей части джентльменов мусульманского происхождения, включая мерзавца номер один, Усаму бен Ладена.

Еще одним среди пары дюжин был ливиец по имени Асад Халил, он же Лев. Мне не требовалось вглядываться в это фото: я помнил его лицо как свое собственное, хотя официально мы не знакомы.

Моя встреча с мистером Халилом состоялась года два назад, когда я за ним охотился, и, как оказалось впоследствии, он охотился за мной. Он тогда сумел уйти, а я остался с легким ранением в грудь, и, как, вероятно, сказал бы на моем месте какой-нибудь араб, «самой судьбой нам суждено свести счеты в будущем». Я с нетерпением жду этого момента.

Я слил остатки кофе из автомата в пластиковый стакан и проглядел «Нью-Йорк таймс», валявшуюся на стойке. Заголовки сегодня, 11 октября 2002 года, были такие: «Конгресс дает Бушу право использовать силу против Ирака, предоставляя ему широкие полномочия». В газете утверждалось: «„У США уже имеется план оккупации Ирака“, — заявляют официальные лица».

Ощущение такое, что война предрешена, равно как и победа. А посему неплохо иметь готовый план оккупации. Интересно, а в Ираке об этом кто-нибудь знает?

Я забрал кофе, вернулся к своему столу и, включив компьютер, ознакомился с несколькими внутренними документами. Наша организация обходится теперь безбумажной технологией, и мне не хватает привычки ставить свои инициалы на всех этих документах в знак того, что я с ними ознакомился. Если бы нашу контору возглавлял я, все докладные и памятные записки непременно носили бы неизгладимые следы прочтения в виде подписей сотрудников.

Я взглянул на часы: полпятого. Мои коллеги по двадцать шестому этажу дома номер двадцать шесть по Федерал-плаза уже начали быстренько исчезать.

Мои коллеги — это такие же сотрудники Антитеррористической оперативной группы (АТОГ) — четырехбуквенная аббревиатура, тогда как мир привык к трехбуквенным.

Это мир, сформировавшийся после 11 сентября, поэтому уик-энды для нас просто еще парочка рабочих дней. В реальности же давняя и благородная традиция отмечать пятницы в любом федеральном учреждении сокращенным рабочим днем не слишком изменилась, поэтому по уик-эндам и праздничным дням здесь несут службу и охраняют наш форт сотрудники Управления полиции Нью-Йорка, которые также входят в состав нашей опергруппы, — а этим ребятам не привыкать к испорченным выходным.

— А ты чем занят на уик-энд? — спросил меня Харри Маллер.

На предстоящие выходные приходилось начало трехдневного празднования Дня Колумба,[1]но мне, как обычно, крупно повезло: в понедельник я дежурил.