— Борт 618, здесь «Орфей», доложите готовность!

Пилот десантно-штурмового модуля кинул беглый взгляд на приборы.

— «Орфей», на связи Борт 618, предстартовая процедура окончена. Прошу данные по обстановке.

— Борт, орбиты сближения свободны. Данные по точке высадки загружаются.

— Что там внизу? — Пилот машинально поправил дугу укрепленного у губ микрофона, одновременно считывая поступающие на навигационный экран данные.

— Сложно сказать, — ответил голос в коммуникаторе. — Густая низкая облачность, разрывов нет, похоже, что в зоне высадки гроза. По данным картографической разведки, там несколько брошенных поселений, связанных общей инфраструктурой дорог. Приспособленной площадки для посадки нет, сориентируетесь по обстановке.

— Понял вас. — Пилот кивнул своему навигатору. — Игорь, следи за рельефом. Настрой сканеры на низкую облачность. Придется идти по приборам.

Навигатор потянулся к приборным панелям. Пилот спускаемого модуля переключился на внутреннюю связь:

— Экипажу, начало стосекундного отсчета. В отсеках, приготовиться к старту. — Он опять коснулся сенсора. — «Орфей», начат стосекундный отсчет. Подтвердите разрешение на старт.

— Борт 618, старт разрешен. Катапульта заряжена, силовые поля убраны.

В ангаре разведывательного картографического крейсера «Орфей» в этот момент стихла вся суета подготовки, люди исчезли, фермы обслуживания втянулись в предназначенные для них укрытия. Огромный десантно-штурмовой модуль, подхваченный электромагнитами удержания, оторвался от стартовой плиты и медленно поплыл в сторону открытого затвора катапульты, будто действительно являл собой исполинский тупоносый снаряд длиной почти в сто метров.

— Борт, вы в стволе. Затвор герметизируется. На табло бортового хронометра цифры обратного отсчета продолжали свое стремительное движение к нулю.

Две разведенные в стороны половинки многотонного затвора стартовой электромагнитной катапульты начали возвратное движение, медленно смыкаясь.

— Затвор закрыт!

— Добро. Мы готовы.

Пилот спускаемого модуля посмотрел на экраны обзора. Вдоль внутренней поверхности ствола стартовой катапульты то и дело пробегали цепочки красных и синих огней, обозначая габариты пусковой шахты, а впереди, за раскрывающимися лепестками диафрагменного люка, уже обозначился черный провал космоса.

— Диафрагма открыта!

Цифры на бортовом хроно высветили нули. Плавное ускорение, рожденное электромагнитами стартовой катапульты, подхватило космический корабль, толкнуло его вперед по стволу, огни габаритов слились в сплошные полосы и…

Резкий толчок, вспышка гасящих вращение дюз коррекции, ощущение Бездны, расплескавшейся вокруг мириадами колючих, холодных точек…

«Орфей» огромной клиновидной массой уже скатывался на экраны заднего обзора, а впереди был виден ущербный шар серовато-зеленой планеты.

Пилот посмотрел назад, провожая взглядом удаляющуюся массу крейсера, по борту которого четкими флюоресцирующими буквами тянулась надпись:

«Миссия гуманитарного союза Совета Безопасности Миров. Поиск потерянных колоний».

— Борт 618, доложите обстановку.

— Старт успешный.

— Счастливо, парни. До встречи на высоких орбитах.

— Понял, спасибо. Конец связи. — Пилот спускаемого модуля коснулся сенсора, переключая свой коммуникатор на внутреннюю частоту.

Он сделал это спокойно, буднично, абсолютно не догадываясь о том, что слышит голос дежурного офицера крейсера в последний раз.

Впереди уже рос, распухая в размерах, серовато-голубой шар планеты.

Планета Кассия. Город Александрийск. Западный жилой массив, шесть часов вечера по локальному времени

Этот высотный дом стоял, на самом краю двадцать третьего жилого комплекса, возвышаясь пограничным уступом уровня «D». Если встать спиной к его входу, то чуть дальше и значительно ниже можно было увидеть бесконечные крыши — все вровень друг с другом, будто небоскребы нарочно подгоняли под одну высоту, а на них — высаженная в виде замысловатых геометрических фигур красовалась нежная, едва распустившаяся зелень весенних садов.

…Молодая женщина лет тридцати, идущая по пешеходной дорожке вдоль ограждения, отделяющего ее от пропасти перепада городских уровней, остановилась неподалеку от входа в здание. Оглядевшись по сторонам, она в нерешительности облокотилась о перила, будто ее мучили какие-то сомнения. Несколько раз она бросала мимолетный взгляд в сторону застекленного входа в жилой комплекс, словно мысленно решала — войти внутрь или нет?

Видимо, она так и не смогла прийти к однозначному ответу на свой вопрос, потому что отвернулась и принялась смотреть вдаль, на умытую недавним дождем свежую зелень садов.

За этим, нижестоящим уступом огромного города уже не увидишь следующей ступени жилых массивов: все сливается воедино, и очертания отдельных зданий теряются в дрожащей дымке городского смога.

Некоторое время она смотрела в туманную даль, а потом, должно быть, поборов сомнения, вдруг решительно направилась в сторону входа.

Внутри здания было светло и чисто. По периметру огромного фойе тянулись веселые, пестреющие товарами витрины минимаркетов. У дверей лифтовых шахт на своих постах сидели два охранника в форме МСБ, Муниципальной службы безопасности.

Женщина прошла мимо них, вызвала лифт и поднялась на девяносто пятый этаж.

Перед дверями квартиры с пятизначным номером она опять на несколько секунд застыла в нерешительности, но потом, поджав губы, коснулась подушечкой большого пальца правой руки крохотного пятнышка сканирующего устройства.

Дверь послушно скользнула в сторону, открывая сумрак прихожей. Она вошла, поморщившись от коснувшихся ее обоняния флюидов.

— Сергей! — с порога позвала она. — Сережа!..

Тишина. Лишь в воздухе витает странный сладковатый запах. Дверь за спиной скользнула на место, сделав сумрак прихожей еще более густым.

Лиза тяжело вздохнула, нашаривая рукой выключатель.

Быть женой наркомана — удел безрадостный, и внутренняя отговорка о том, что наркотик на самом деле ненастоящий, очень скоро перестает действовать, по крайней мере как лекарство от душевного бессилия, от ощущения того, что тебя предали.

Сейчас, вернувшись домой после недельного отсутствия, Лиза почувствовала это особенно остро. Открыв дверь и перешагнув порог квартиры, которую они с Сергеем сняли несколько месяцев назад, сразу после свадьбы, она первым делом споткнулась о брошенную второпях обувь.