* * *

Робби и Колламу посвящается

На одной неделе у меня было сразу два дня рождения.

Первый день рождения был в пятницу. Мама и Стив разбудили меня песенкой «С днем рождения тебя!». Они воткнули свечи в большой жирный круассан, вставили в мой стакан с апельсиновым соком маленький бумажный зонтик и добавили веточку вишенок для коктейля.

Мой сводный братик Тигр тоже пришел и заполз ко мне в кровать. Он еще слишком маленький, чтобы петь со словами, но все равно громко выкрикивал «хе-хе-хе», сидя на своей толстенькой попке и хлопая в ладошки. На самом деле его зовут Том, но прозвище Тигр подходит ему куда больше.

Я задула все свечки. Когда огоньки на свечах погасли, Тигр заплакал, и нам пришлось снова зажечь их, чтобы он мог сам задуть их.

В день рождения я завтракала в постели. Мама и Стив тоже присели ко мне на кровать и пили кофе. Тигр возился под кроватью и вылез наружу, держа в руках мой давным-давно потерявшийся носок. Он прикрыл этим носком, словно пледом, свой нос, а мама и Стив ворковали, умиляясь Тигром.

Потом я стала разворачивать подарки. Они были завернуты в блестящую серебристую бумагу и перевязаны розовыми лентами с большими бантами. Подарки выглядели так красиво, что мне захотелось сначала подержать их в руках, полюбоваться ими, разглаживая серебристую бумагу, осторожно трогая пальцем банты и пытаясь догадаться, что там внутри. Но вмешался Тигр и начал сам разрывать бумагу и распутывать ленты.

– Тигр, прекрати! Это мои подарки, а не твои, – сказала я, пытаясь убрать их от него.

– Он просто хочет помочь тебе развернуть их, Флосси, – сказал Стив.

– Тебе лучше поторопиться, дорогая, иначе ты опоздаешь в школу, – сказала мама.

Тигр завел свое «хе-хе-хе». Возможно, он хотел сказать «ха-ха-ха», имея в виду «не мешай мне».

Короче говоря, у меня не осталось шанса насладиться видом завернутых в блестящую серебристую бумагу подарков и пришлось не откладывая развернуть их. Вот список подарков, которые я получила (обожаю составлять всевозможные списки).

1. Пара синих джинсов со множеством маленьких кармашков, застегнутых на розовые пуговки в форме сердечка. Они отлично подходили к розовой, украшенной сердечками футболке с симпатичной коалой на груди.

2. Розовая обувная коробка с парой кроссовок внутри. Кроссовки были голубые с розовыми шнурками.

3. Маленький футляр с гелевыми ручками и почтовый набор – пачка бумаги и конверты.

4. Небольшой розовый чемодан на колесиках.

Подарок номер 5 я оставила напоследок, потому что он был самый большой и мягкий – я надеялась, что это может оказаться плюшевый зверек (согласна на любого, лишь бы это был не тигр). Бумага на этом подарке уже была надорвана, и наружу выглядывал длинный нос и два больших коричневых уха. Я залезла внутрь пакета и обнаружила еще два крошечных коричневых уха и малюсенький заостренный носик. Это оказалась мама-кенгуру с сидящим в ее сумке кенгуренком.

– Нет, Тигр, он хочет оставаться в мамином кармане, – сказала я, убирая подарок подальше от сводного братца.

Тигр заревел.

– Дай ему на минутку кенгуренка, пускай поиграет. Ничего он ему не сделает, – сказал Стив, вставая и направляясь в ванную.

Стив иногда говорит такую чушь! Тигр немедленно схватил кенгуренка и сунул прямиком себе в рот – всю голову целиком, с ушами и носиком.

– Мама, Тигр его съест! – запротестовала я.

– Не говори глупости, Флосс, – сказала мама и добавила, обращаясь уже к Тигру: – Выплюни!

Она засунула палец в раздувшийся рот Тигра и вызволила бедного маленького кенгуренка.

– Тигр его всего обслюнявил! – сказала я.

– Ну и что? Вытри слюни одеялом и не будь таким ребенком, девочка-именинница, – сказала мама и спросила, слегка подтолкнув меня локтем: – Ну как, тебе понравились подарки, Флосс?

– Да, очень понравились, – ответила я, сгребая подарки, чтобы убрать их подальше от Тигра.

Предполагается, что я должна любить своего маленького сводного брата, но, честно говоря, зачастую мне хочется, чтобы его держали в клетке, как самого настоящего тигра.

– Вообще-то у нас есть для тебя еще один подарок, – сказала мама. Глаза у нее сверкали, как яркие огоньки на моих именинных свечах. Она крикнула Стиву, который был в это время в ванной: – Я могу рассказать Флосс прямо сейчас, Стив?

– Да конечно, почему нет? – ответил он, входя в мою спальню и стирая на ходу с лица остатки мыльной пены для бритья.

Он мазнул мыльной пеной подбородок Тигра и прикинулся, будто собирается побрить его. Тигр восторженно завопил и закрутился, уворачиваясь от отца, а затем размазал пену по моему красивому пододеяльнику с узором из вишенок. Я стерла пену и тяжело вздохнула.

– Ну и что же это за дополнительный подарок? – настороженно спросила я.

Я очень надеялась, что мама не объявит мне, что у нее будет еще один ребенок. Мне одного Тигра хватит выше крыши. Если таких Тигров станет двое, это будет просто ужасно.

– Это подарок для всех нас. Самый лучший подарок, и все благодаря Стиву, – ответила мама. Она смотрела на Стива так, словно он был великим рок-музыкантом или знаменитым футболистом, чуть ли не полубогом, а не самым обыкновенным скучным парнем, который ковыряет в носу и чешется во всех местах.

Стив самодовольно ухмыльнулся и напряг мышцы, изображая из себя культуриста.

– Стив получил повышение по службе, Флосс, – сказала мама. – Теперь он менеджер – здорово, правда? У них появилась новая дочерняя компания, и Стива направляют по делам в Сидней. Потрясающе, верно?

– Да, наверное. Поздравляю, Стив, – вежливо сказала я, не слишком-то стараясь вникнуть в суть дела. Меня гораздо больше волновало пятно на моем пододеяльнике.

– Сидней! – подчеркнула мама.

Я моргнула, глядя на нее. Ну Сидней и Сидней. Что такое Сидней, в конце концов? Просто какое-то старомодное мужское имя.

– Она не понимает, что такое Сидней и где он находится, – рассмеялся Стив. – Скажи, у вас в школе, случаем, не проходят географию?