Граф-О-Ман

Шар с предсказаниями

Алена.

Имя с которым я засыпаю на устах, и ради которого я делаю первую улыбку, пробудившись.

Алена.

Звучит, нежно, словно трель соловья, щекочет нёбо.

Белокурая нимфа, ради которой я готов дотянуться до огненных звезд, потому что без неё мне темно и холодно.

— Алексей, сегодня я еду в полицию, — сообщает она мне по телефону, — мы сегодня не увидимся.

Она разбивает мне сердце, и не обещает ничего, ради чего стоит прожить этот день.

Как сумасшедший мечусь по дому, внутри буря и море энергии.

Вспоминаются её губы, что я так и не вкусил: боялся спугнуть мою маленькую, нежную девочку.

Проверяю её соцсети — место нашего первого свидания. Оно всё так же безжизненно, и это радует. Она не в сети, а я считаю секунды, умирая с каждой, мысленно упрашивая выйти её на связь хоть так. Мне мало её всегда. Алё-на.

Алена — это чудо, что лишает сна. Пережимает кислородную трубку, сдавливает горло. Осознание, что её сегодня не увижу лишает дыхания.

Работа опротивела, голова не способна решать вопросы по улучшению качества жизни человечества, я не готов лечить других, болея сам.

А название моей болезни: «Алена».

«Алена»— я пою твоё имя.

— Леха, мне нужна твоя помощь, — звонит незнакомый номер телефона.

Да не хочу я сегодня никого слышать.

— Леха, я сегодня прилетаю… У меня одна встреча, и ты мне должен помочь.

У меня разбито сердце, я не могу собрать осколки и вернуться к жизни, чтоб кому-то помогать.

И вообще, я никому ничего не должен.

— Я сегодня должен встретиться с Леной, мой телефон умер, аэропорт я перепутал. Она меня встречает в Пулково-1, а я прилетаю в Пулково-2.

— Друг, позвони ей.

— Чувак, я с ней познакомился всего две недели назад, и эта ночь должна быть нашей первой. Я не помню её номер. Выручай, братан.

Я мерю комнату шагами, чуть шаркая тапком о старые половицы, поглядывая на магический шар предсказатель. Замечаю, как на нем мелькнуло «Останься дома».

— Паша, у меня работа.

— Леха, я обещаю отдать тот самый журнал, что ты у меня просишь с третьего класса. Спаси мою любовь!

Я мазнул взглядом на шар с предсказанием, посмотрел на стену с постерами по номерам, на пустое место под коллекционный выпуск, что предлагал сейчас Павел. Он так и не отдал его мне за пару десятков лет, хоть я намекал ему много раз.

Я представил себе, как приведу в квартиру Алену, покажу заполненную стену, а она будет смотреть и гордиться мною, настоящим коллекционером. Я добытчик и завоеватель, нет тех гор, что не покорит настоящий мужчина, будь то девушка, или плакат завершающий почти наследное богатство, и сейчас одна из вершин Эвереста склоняет свою острую голову в поклоне, стоит только сделать на нее шаг.

— Паша, что от меня надо?

В конце концов, напрячься можно не только ради завершения коллекции, но и во имя любви, мне ли не знать, как страстно это чувство порой выжигает до тла.

Мы условились, что я приеду в Пулково-1 и буду держать табличку «Лена Котова» над головой.

Я сделал звонок Алене, но она не ответила. Вероятно, занята.

Жаль её отвлекать от дел, но так хочется услышать её дивный голос.

Помню, как она удивилась, когда я позвонил ей впервые: узнал номер у знакомого следователя, используя ее социальные сети.

Она была в восторге, кричала от радости. А может, не от радости, но её крик меня возбудил. Я смог её удивить.

Потом, она потеряла телефон, или что-то случилось с номером. В общем, мы потеряли связь.

Это было невыносимо и я нашел выход: приехал к ней на работу с цветами. Она призналась, что не любит цветы, а я поделился мнением о ее работе — торговать попкорном в зрелом возрасте несерьезно.

Так случилась наша первая ссора.

Мне стало радостно, когда она уволилась с этого злачного места.

Она прислушивалась ко мне, моя Алена. Послушная девочка в образе тигрицы.

Номер опять не ответил.

Я схватил шар, снова мигнувший «Останься дома» и закинул подальше. Я проигнорировал его предсказание. Если бы этот пластиковый Нострадамус изъяснялся конкретнее, все могло сложиться по-другому.

Я выехал в аэропорт заранее: очень хотелось увидеть мою девочку, хоть издалека.

Подкатив к красивой высотке, чей фасад был облюбован мной в последние месяцы, оставил машину подальше, чтоб не быть обнаруженным.

Хотелось увидеть её издалека, хоть краем глаза. Не хочу быть навязчивым.

Я подошел к детской площадке во дворе и спрятался в деревянном домике-беседке.

Дети тут не играли, и понятно почему: дом был весь утыкан бычками, валялись шприцы, истинный притон в святыне. Я присел ниже, выглядывая в квадратное окошко на окна дома. Свет не горел. Я подождал.

Весь в тревоге за мою девочку я набрал её домашний. Гудки. «Алло» отвечает ее мать, а я молчу. Я знаю, что она не равнодушна ко мне, и это взаимно. Молчу и дышу в трубку. Это забавно. Опять гудки. Я бы понервировал её еще, но этот Павел, со своей любовью.

Мне навстречу едет полицейская машина, разукрашивая серую улицу яркими красно-синими лампочками, как гирлянда на мрачной елке. Какое совпадение, Алена про них тоже упоминала. Улыбаюсь.

Еду в аэропорт. Купил огромный букет цветов, таких размеров, чтоб моя нимфа не смогла утопить его в своих объятьях. Скорее закончить, и опять поеду к Алене, на этот раз на новую работу, она мне про нее не сказала, скромница, но я внимательный ухажер, заметил фирменный логотип на футболке вчера. Я не переживу этот день без цветочного запаха её золотистых волос.

Пыльный аэропорт, топот многочисленных ног эхом раздается по кафельному покрытию. Раздражает, отвлекает от мыслей о ней. Я усаживаюсь в зоне встреч, прикрываюсь букетом, чтоб девушка Паши не видела, чем я занимаюсь, и не огорчилась заранее, а сам в телефоне листаю фотографии Алены, наслаждаясь ангельским лицом и искринками счастья в ее глазах, и представляю, что она улыбается мне.

Табличка прицеплена над головой. Пускай сама Лена Котова и ищет меня.

— Здравствуйте, вы Павел?

Слышу голос, что расцветает в душе первыми лепестками сирени в нежный майский день. Букет летит на пол.

— Снова ты? Помогите! — кричит громко и бежит.

На этот раз я поймаю тебя, моя девочка.