— Грязь, слякоть и мертвечина. Ненавижу деревню! — пробурчал Лукас Бертон, хотя рядом с ним не было никого, кроме ворон, жадно терзающих труп какого-то мертвого зверька.

Он спугнул птиц, когда свернул с шоссе. Шумно хлопая черными крыльями, вороны недовольно взмыли вверх, но далеко не улетели, а принялись описывать круги над его головой. Под ногами зачавкало. Лукас опустил голову и увидел, что его дорогие туфли, старательно начищенные утром до зеркального блеска, утопают в жирной, густой грязи. Постепенно успокоившись, пернатые хищники спикировали вниз и возобновили пиршество. Они хрипло каркали и налетали друг на друга, ссорясь из-за добычи. Лукасу показалось, что пернатые разбойники издеваются над ним.

Он с трудом выдернул ногу из грязи. Послышался громкий всасывающий звук — как будто из раковины вынули затычку. След от его туфли сразу наполнился грязной водой. Чертыхаясь, Лукас доковылял до груды наваленных друг на друга гниющих деревянных поддонов и попытался отчистить подошвы, но вскоре понял, что все его усилия тщетны. Непонятно, что за почва у него под ногами — Лукасу даже и думать об этом не хотелось, — но грязь прилипла намертво, как клей. Придется смириться! Лукас глубоко вздохнул и зашлепал по черной жиже. Деваться ему некуда — пойдет ли он дальше или повернет назад, он все равно запачкается.

Встречу ему назначили на заброшенной ферме на вершине пологого холма. Почти к самой ферме вела грунтовая дорога. Сверху открывался чудесный вид, хотя Лукасу сейчас было не до любования красотами. С трех сторон — такие же пологие холмы, похожие на зеленые волны. С четвертой стороны склон оказался круче, внизу обзор закрывала довольно большая роща, с виду труднопроходимая.

— Глухомань какая! — снова пробормотал Лукас.

Сейчас его утешали даже звуки собственного голоса.

И зачем он вообще сюда потащился? Зачем понадобилось приглашать его в такое заброшенное место? Старая ферма действительно вдали от всего, но добраться до нее оказалось нетрудно. Здесь им никто не помешает — разве что дикие звери. Еще утром выбранное место казалось ему идеальным. Сейчас им овладела непонятная тревога. Что, если у человека, с которым они договорились здесь увидеться, нестандартное чувство юмора? Что, если он решил поиздеваться над Лукасом — совсем как подлые вороны на дороге?

Хорошо хоть, что сюда он добрался без труда. Тот, кто назначил Лукасу встречу, сообщил, что здешняя ферма называется «Сверчок». «Только не спрашивай, откуда такое название, — добавил он. — Во всяком случае, сверчков здесь точно не разводили».

— Ты уверен, что здесь никто не живет? — осведомился Лукас. — В таких вот глухих, заброшенных местах всякое бывает. Вроде ни одной живой души, как на «Марии Селесте»,[1]и вдруг глазом моргнуть не успеешь, как вокруг тебя толпится стадо коров.

— Успокойся, здесь никто не обитает уже лет сто. Хозяйственные постройки давно развалились, дом брошен, окна заколочены. Уж ты мне поверь, — заявил под конец его собеседник.

И все равно Лукасу стало как-то не по себе. Человек, назначивший ему встречу, был старым знакомым. Они много лет не виделись — и вот встретились. В прошлом они сотрудничали весьма плодотворно, Лукас надеялся, что и сейчас их ждет успех. До последнего времени у него не возникало никаких сомнений. Но сейчас, стоя в этом богом забытом месте, он начал тревожиться. Вдруг он сообразил, что ему слишком мало известно о предполагаемом компаньоне. Обычно Лукас полагался на свое чутье, но по натуре был человеком азартным. А ведь у всех азартных игроков, как известно, жизнь идет полосами: белую полосу везения сменяет черная полоса неудач.

Надо было надеть резиновые сапоги. Нет, дело не в сапогах… Надо было самому выбрать место для встречи. Лукас затравленно огляделся по сторонам. В глубине души нарастало дурное предчувствие.

Ему обещали, что «мерса» с дороги видно не будет. В самом деле так или… Слева и справа от него пустые, полуразвалившиеся амбары и коровники; сверху давит низкое свинцовое небо. Позади — дом, в котором жили здешние фермеры. Все окна и дверь заколочены досками, почерневшими от дождей и ветра. По всему видно: здесь уже давно никто не живет. Правда, в углу свалена куча металлолома. Кажется, недавно здесь кто-то был. Груда металлического хлама привлекла внимание Лукаса настолько, что он подошел поближе, чтобы лучше ее рассмотреть. Старые поломанные стиральные машины, ржавые кухонные плиты и прочая дрянь. Почти все покрыто ржавчиной. Интересно, откуда это все здесь взялось? Может, какой-нибудь заезжий водитель самосвала украдкой сбросил сюда свой груз, а потом умчался. Лукас неодобрительно покачал головой: за эту груду железа можно кое-что выручить! Правда, сущие пустяки… Не стоит того, чтобы связываться.

В том месте, где двор выходил на дорогу, зиял большой проем. На земле валялись проржавевшие стойки ворот. Самих ворот он нигде не увидел. И отсюда его драгоценный «мерседес» виден как на ладони. Дорогая машина в таком жалком окружении… Каждый обратит на нее внимание. Лучше загнать машину в укрытие. Но куда?

Слева стоял полуразвалившийся коровник без двери, крытый оцинкованными металлическими листами. Крыша давно прохудилась, от порывов ветра, особенно резкого на вершине холма, некоторые листы раскачивались и скрипели. Шлепая по грязи, Лукас подошел поближе и заглянул внутрь. Разве тут что-нибудь разглядишь? В коровнике было темно и до сих пор воняло прежними обитателями — точнее, отходами их жизнедеятельности. Лукас сделал несколько осторожных шажков вперед. Загонять сюда машину рискованно — того и гляди, проколешь покрышку. Наверняка на земле полным-полно ржавых острых обломков металлолома — вроде тех, что свалены в кучу в углу двора.

Глаза постепенно привыкали к полумраку. Лукас разглядел стойла. Под ногами хлюпала сгнившая солома. Лукасу вдруг стало любопытно. Когда-то здесь жили люди, вели хозяйство, держали коров, овец… Куда все подевались? Кстати, угодья вокруг довольно обширные. Судя по всему, их давно не используют по назначению. Земля сейчас дорожает. Если здешние угодья продаются, и удастся добыть разрешение на перепланировку, может получиться выгодное дельце! Да, о таком стоит серьезно подумать. Земля — не груда металлолома. Здесь пахнет большой прибылью. Только на одном этом дворе можно возвести шесть домиков… Или даже восемь, если поставить потеснее. Горожане, которые лелеют в душе мечту о сельской идиллии, раскупят их, как горячие пирожки. В большом городе такой крошечный домик никто не купит. А здесь, в глуши, многие готовы поселиться в настоящей кроличьей норе — был бы камин да красивый вид из окна.

Лукас уже представлял будущие домики — мечту уставших горожан. Хорошенькие коттеджи с остроконечными деревянными навесами над крылечками. Строить надо из местного, котсуолдского камня. Не настоящего, конечно. Найти подделку подешевле. Рядом разместить площадку для парковки. Гараж при доме — вещь хорошая, но дорогая. Да и места для гаражей не хватит… Лукас нехотя выгнал из головы прекрасное видение. Он приехал сюда не для того, чтобы осматривать землю под застройку. Правда, он гордился своей способностью ловить удачу за хвост. Многие его самые успешные деловые предприятия именно так и начинались: он замечал то, чего не видели конкуренты, и молниеносно принимал решение. Умел найти свою нишу.