Легкий безмоторный планер бесшумно скользнул над головами, и один из фринов поднял голову, проводил ночную «птицу» недобрым взглядом. Двое других диверсантов даже не посмотрели вверх, они продолжали внимательно наблюдать за освещенным «островком» – тем местом, куда необходимо было проникнуть группе спецназа.

В стане людей не возникло ни суеты, ни какого-то аномального движения. Не прозвучал сигнал тревоги, хотя последний из планеров чуть не испортил все дело. Трое суток по земному времяисчислению диверсионный отряд фринов накапливал силы на Саванге, готовясь атаковать хорошо обустроенный военный гарнизон неприятеля. Что и говорить, люди знали толк в войнах, у них многому можно было научиться.

Собственно, фрины и делали это, прилежно и старательно, с тех пор как потерпели первое и весьма болезненное поражение в открытой схватке двух звездных флотов. Однако человечеству тоже не мешало бы кое-чему поучиться у фринов. Например, уверенности в собственных силах. Умению стойко переносить удары, восставать из небытия, чтобы отомстить обидчику.

Диверсионная группа «Призрак» хорошо усвоила уроки, преподанные армиями и спецназом противника. За несколько лет фрины постарались перенять все лучшее, что смогла за долгие столетия накопить военная наука земной цивилизации, и теперь настало время рассчитаться с врагом за прошлые неудачи.

Вот только последний планер чуть не испортил все дело. В штабе старательно разработали операцию, казалось, просчитали и отточили каждую мелочь, так что любой солдат диверсионного отряда мог посреди ночи, поднятый по тревоге, изложить свой маневр.

Мелочи решают все: с этой истиной фрины не раз сталкивались в людских мемуарах о спецназе, но сейчас убедились в ней на собственном опыте. Трое суток они накапливали силы на границе человеческого гарнизона на Саванге – на малом корабле незаметно подкрались к планете, а потом десантировались в гигантское болото по одному, используя малошумящие безмоторные планеры, так чтобы не насторожить врага. И вот, когда все было почти готово к началу операции, последний из спецназовцев чуть не подставил отряд: не разобрался в карте местности... или просто не смог правильно сманеврировать... но его большекрылая «птица» пронеслась в опасной близости от гарнизона людей, сиявшего во тьме яркими электрическими огнями.

К счастью, враги даже не предполагали, что неподалеку от их островка благополучия, на окраине гнилого болота, накапливается смерть, которая вскоре отыщет слабое место в обороне и вползет на территорию военного городка. Вползет, утопит в кровавой жиже и казармы, и радары дальнего обнаружения, и батареи кинетических орудий «Вулкан-16». Те самые батареи, ради которых верховный штаб фринов замыслил диверсионную операцию – в лучших традициях людского спецназа.

...Негромко чавкнула жижа, зашипели пузырьки, тонкой струйкой поднимаясь со дна неглубокой грязевой лужи: спецназовец с последнего планера безмятежным островом, залитым светом ярких прожекторов.

– Вы приказали явиться, командир?

– Будешь наказан за ошибку, – обернувшись в сторону проштрафившегося пилота, тихо произнес лидер спецгруппы.

«Если останешься жив», – мог бы добавить он. Но не добавил. Это и так было ясно каждому. Сколько бы они ни отрабатывали на полигоне захват батарей, доводя все до автоматизма, любой, даже самый малоопытный боец понимал, что без жертв в такой операции не обойдется.

– Да. Разрешите занять место, командир?

Лидер отряда спецназа еще раз посмотрел на провинившегося подчиненного, чуть не сорвавшего операцию по захвату новейших кинетических орудий врага.

– В последний ряд.

Это было худшее наказание из всех. Более явно и недвусмысленно выразить презрение к неловкому бойцу просто невозможно. Лучшие идут в первой группе, это известно каждому.

Огромные неподвижные глаза провинившегося фрина как-то странно блеснули, бледно-зеленая кожа потемнела. Однако солдат не сказал ни слова, безропотно выполнил приказ – исчез где-то позади группы, во тьме.

...Если бы в ту ночь кто-нибудь из людей выбрался погулять за территорию лагеря, оцепленного колючей проволокой, и добрел до края огромного болота, раскинувшегося позади отвоеванного у Саванга кусочка сухого пространства, то, возможно, такой гуляка умер бы не от оружия фринов, а от инфаркта. Ему стоило только увидеть одного из чужих солдат – зеленокожего, измазанного грязью гнилой топи, с непропорционально большим безволосым черепом, с огромными неподвижными глазами.

От подобного зрелища даже человек с крепкими нервами мог двинуться рассудком, не то что какая-нибудь впечатлительная особа. Все-таки в чужаках было что-то жутко неестественное по людским меркам. Неестественное и пугающее. Может, даже не в облике, а идущее изнутри. Некие внутренние волны – пси-поля, которые совершенно отличались от человеческих и от тех, что присущи дроглам.

В первой войне людей и фринов, происходившей около десяти лет назад, схлестнулись два звездных флота, но тогда людям почти не довелось повстречаться с чужаками лицом к лицу – главные боевые действия развернулись в космосе. Незваным гостям не позволили выбросить десант на обитаемые планеты, фринов просто разгромили на подступах к колониям и прогнали далеко за пределы освоенного человечеством пространства. Лишь немногие из людей видели фринов близко – в отличие от дроглов, которых теперь можно повстречать чуть ли не на каждой обитаемой планете.

К дроглам, вставшим на сторону людей, тоже привыкли не сразу. Мало того, что взрослые гномы ростом не превышали одного метра и выходцам из Солнечной системы все время казалось, будто они общаются с детьми, так еще поначалу в диковинку были и трехпалость чужих, и абсолютно голые «кожаные» черепа, без малейших признаков растительности. Но все же к дроглам люди притерлись довольно спокойно, возможно, потому, что от коротышек исходили исключительно положительные пси-волны.

Гномы при каждом удобном случае стремились подчеркнуть, что не являются противниками людей, с более мощной технической цивилизацией враждовать не собираются и, кроме того, ждут помощи в борьбе с фринами, которые пару-тройку десятилетий назад уже принесли немало горя на планеты «кожаных малышей».

Так или иначе, но люди не чувствовали никакой опасности со стороны дроглов, как взрослый не чувствует угрозы со стороны детей, играющих в песочнице или начертивших «классы» на асфальте.

А вот фрины, в отличие от дроглов, приводили людей в ужас как жутким внешним видом, так и мрачной тяжелой энергией, которую излучал любой из представителей этой расы. Те, кто сталкивался с чужаками вплотную, лицом к лицу, потом суеверно крестились и рассказывали, что, увидав такую «зелено-трупную поганку», хочется вопить от страха, удирать прочь со всех ног...

Но, увы, никто из солдат гарнизона не вышел в ту ночь к окраине гигантского гнилого болота, в котором, по мнению дроглов, скрывались живые разумные существа – представители какой-то сверхдревней цивилизации, начавшей агонизировать еще до того, как стала закатываться звезда «кожаных» гномов.