* * *

Спасибо библиотеке Катона-Виллидж за кресло у камина и понимание, несмотря на просроченный абонемент.

Где-то у побережья штата Мэн

На острове стоял один-единственный дом, а вокруг всё заросло соснами. Их плотная кол ючая стена даже в самые погожие деньки накрывала пляж мрачной тенью. Лесная чаща скрывала от наблюдателей с проходящих мимо яхт большую часть строений, три бассейна – открытый, закрытый и спортивный, теннисные корты, вертолётные площадки, посадочную полосу и четырёхместный гараж. Ближе забредали разве что туристы.

Местные были в курсе. Знали о бугаях в чёрных футболках, которые гоняли на резиновых моторках и могли обрезать рыбаку леску или просигналить так, что уши закладывало.

Знали про опасные течения и бешеные шквалы в проливе, каких не бывает в бухте.

Знали и старались держаться подальше.

В застывшем воздухе разливались звуки скрипки. Пальцы шестнадцатилетней скрипачки безошибочно скользили по струнам, рождая чистые и звонкие, как хрусталь, ноты. Всё, что прежде сковывало её, теперь исчезло. Главное – добросовестно заниматься, а талант приложится.

Так ей говорил отец.

Только что на корте тринадцатилетний парнишка в пух и прах разбил маститого теннисиста, особо не напрягаясь. Тот даже не пытался скрыть своего удивления. Погоди, скоро удивишься ещё сильней, когда узнаешь, что уволен. Папаша мальчика всегда увольнял тренера, который проигрывал ученику. Нет в них инстинкта убийцы, объяснял он. Ты же не хочешь закончить как они, сынок? Когда тренер наклонился взять сумку, парнишка мощным ударом послал мяч ему в спину. В яблочко! И больно до жути. Это мальчик знал по себе.

– Никогда не поворачивайся к противнику спиной! – ликовал он.

Тоже слова отца.

Инстинкт убийцы.

Далеко в открытом море плавал мужчина, рассекая волны уверенными отточенными движениями. Никакие три бассейна не сравнятся с настоящей стихией. В этом году тюлени держались всё ближе к берегу. А значит, и хищные белые акулы снуют неподалеку в поисках добычи.

Это придавало заплыву особую… пикантность.

В три размашистых гребка мужчина достиг причала, выбрался на берег и зашагал к дому. Невысокий, но атлетически сложенный парень в чёрной футболке бросил ему полотенце. Пловец вытер лицо и не глядя бросил полотенце на землю. Бросил и забыл.

Полотенце поднимут, постирают и положат на место. Тут и думать нечего. Нет, мужчину занимали совсем другие мысли. Мысли значительные и сложные, почти мирового масштаба.

Шагнув в гостиную через дверь веранды, он мысленно содрогнулся под взглядом сотни стеклянных глаз. Жена разбирала и переставляла свою коллекцию. Снова. Он поспешно проскользнул мимо, чтобы не вступать в беседу.

В кабинете было тихо и прохладно. Набросив на плечи махровый халат, мужчина активировал многочисленные мониторы.

Замелькали данные. Хозяин кабинета впитывал их как губка – легко и быстро. Его стратегическое мышление не отставало от стремительного потока информации на экранах.

Цель уже близка. Осталось совсем чуть-чуть. Лишь двое на планете способны ему помешать. Пора устранить их раз и навсегда.

Где-то близ горы Вашингтон, штат Нью-Гэмпшир

Когда они пополняли припасы в ближайшем городке, то говорили о командировке: якобы начальство послало потренироваться в условиях дикой природы. «Командировочные» – все, до единого, мужчины – были совершенно на одно лицо.

Все мускулистые, подтянутые, с короткой стрижкой, одевались они тоже одинаково: спортивные брюки, футболка или походное снаряжение. Общались приветливо, но к болтовне не располагали. После их ухода продавец или заправщик вдруг понимал, что не может отличить одного от другого. Даже по именам было трудно запомнить: Джо, Фрэнк, Джон, Майк.

В лагере перебывало более сотни человек, но в последний месяц группа съёжилась до шестерых. Только лучшие из лучших. Самые умные и надёжные.

Всегда в отличной форме – по долгу службы. За этот месяц они нарастили свою мощь вдвое, затем вчетверо. Четырнадцать раз взбирались на гору. Оттачивали навыки агрессивного вождения, слежки и боевых искусств. Учились носить итальянские костюмы, эксклюзивную обувь на каучуковой подошве и куртки со специальными карманами, чтобы держать оружие незаметно и под рукой.

Теперь они готовы. Правда, неясно, для чего. Ясно только, что сейчас они сильны как никогда, на самом пике. Рассевшись на жёстких стульях, они смотрели на экраны с анимированными маршрутами отступления из города, как вдруг у главного звякнул мобильник. Текстовое сообщение.

Самый высокий и загорелый, с чересчур белыми ровными зубами (свои потерял в пьяной драке на Корсике), главный с непроницаемым лицом объявил мобилизацию.

Задание получено.

Он подсоединил мобильный к компьютеру. На большом мониторе вспыхнули две фотографии.

– Цель первая, цель вторая, – бесстрастно произнёс главный.

На лицах мужчин не дрогнул ни один мускул. Притом что обе цели оказались детьми.

Эттлборо, Массачусетс

День выдался погожий и солнечный. В такие дни особенно хочется жить. К несчастью, Эми Кэхилл окружали одни покойники.

Она опустила голову и зажмурилась. Слишком много похорон ей довелось посетить в свои шестнадцать. Слишком многим пришлось сказать «прощай».

Полгода назад она похоронила двоюродного брата и дядю, сегодня настал черёд Уильяма Джеймса Макинтайра, семейного адвоката и горячо любимого друга.

В кармане завибрировал мобильный. Сообщение от Джейка Розенблюма, её парня. Разница с Римом, где он живёт, шесть часов, там уже сумерки. Джейк закончил заниматься и скоро пойдёт ужинать.

«В курсе про похороны. Жаль, не могу приехать. Как ты?»

Палец Эми завис над клавишей, взгляд скользнул по травянистому холму к блестящему серому камню в окружении покосившихся, выцветших от непогоды надгробий. Здесь покоились многие поколения Толливеров, обитавших в Эттлборо со времён Войны за независимость. С такого расстояния надпись на камне было не разобрать, но Эми и так знала, что там выбито.

ЭВАН ДЖОЗЕФ ТОЛЛИВЕР

Эми сунула телефон в карман. На глаза навернулись слёзы. Полгода назад, надев траурное платье, она пошла проститься с Эваном, но его мать захлопнула дверь у неё перед носом. Эми не обиделась, она сама винила себя в смерти Эвана не меньше. Не будь её, Эван был бы жив. Всё так же помогал бы местному приюту, возглавлял компьютерный клуб, дразнил младшую сестрёнку, стоял в очереди за кофе с фундуком и взбитыми сливками. Жил бы на земле, вдыхал ветер, смотрел в небо, радовался ранней весне. А теперь он в могиле. Возлюбленный, который погиб ради Эми, так и не узнав, что она собирается променять его на Джейка.