Пролог

Рядом оглушительно громыхнуло, мигнул свет, ребристые металлические стены гулко завибрировали. Полторы тысячи бойцов, плотно набившиеся в брюхо огромного транспортного биоробота класса «титан», не издали ни звука. Кто‑то лязгнул зубами, кто‑то с кем‑то переглянулся, кто‑то просто не обратил внимания на удар, продолжая наносить на лицо маскировочную краску. Смысла в такой маскировке немного – скорей уже дань армейской традиции. Что‑то вроде боевой раскраски «ночных бабочек», только с куда меньшим профитом.

Металлическая палуба под ногами продолжала вздрагивать, сообщая о продвижении транспорта все дальше и дальше в глубь территории противника. Технология «стеллс‑2» позволяла оставаться незамеченным громадной махине величиной с пятиэтажный дом. Силовые поля «титана» давали возможность какое‑то время выдерживать прямые попадания снарядов, выгадывая время на эвакуацию десанта. Но такое развитие событий было бы равносильно провалу операции. А потому ударные биороботы по флангам, перейдя в атаку, отвлекали врага, оттягивая на себя значительные силы оборонявшихся.

Но никто здесь не испытывал иллюзий: шансы на успех ничтожны.

Бойцы сидели плотными рядами в несколько уровней, отделенных друг от друга легкими решетчатыми палубами. Нижнюю палубу занимали контейнеры с боеприпасами, боевые машины и роботы поддержки. Все это ждало своего часа, чтобы по команде вывалиться из «титана», как набор игрушечных солдатиков под ноги гигантского злого ребенка.

Новый взрыв прогремел еще ближе. Железную громаду ощутимо качнуло.

– Мне кажется, или нас заметили? – с напускным равнодушием поинтересовался Роджер, здоровенный накачанный стероидами афроамериканец, отвечавший за переносную противотанковую ракетную установку типа «Тоу».

– Если бы заметили, ты бы не задавал дурацких вопросов, – холодно сказал Берти. – У русских есть чем набить этот трухлявый контейнер.

– Это точно. Все мы тут смертники, – грызя замусоленную спичку, заметил Николас.

У него на коленях была модернизированная штурмовая винтовка М‑4 с подствольным гранатометом, и Роджер смотрел с завистью на такой ничтожный груз. Как всегда, самую тяжелую работу командование повесило на черномазого.

– Не каркай, – лениво отозвалась Эми. – А на твоем месте, Роджер, я бы не беспокоилась – твоя черная рожа прекрасно сливается с местностью.

Губастенькая, смуглая, коротко стриженная, своим миловидным личиком она могла кого угодно ввести в заблуждение насчет своей способности постоять за себя. Ошибка могла стоить обидчику сломанной руки или свернутой шеи. И тем не менее с нее не сводил глаз молоденький, тощий и бледный как смерть Хорхе, сидевший напротив нее и нервно покусывавший тонкие губы.

– Чего таращишься? – с угрозой поинтересовалась у него Эми. – Хочешь, чтобы тебя комиссовали по ранению? Да только разбитые моей ногой яйца – не повод, чтобы не идти в атаку!

Морпехи по соседству заржали. Хорхе лишь криво улыбнулся, но не отвел взгляда.

– А ну, тихо! – мрачно прошипел сержант Гомес. – Враг сканирует пространство! Соблюдаем режим тишины!

В наступившей тишине хохмач Вуди с задумчивым видом оглушительно и протяжно выпустил газы. Морпехи молча сложились от беззвучного смеха. Это больше походило на истерику: смешного в их миссии было мало.

Смех оборвался, когда в пространство между рядами вышел собственной персоной полковник Сеймур. Необычным было не то, что миссией в принципе командовал офицер более высокого ранга, чем полагалось по штату, и даже не то, что полковник легкомысленно насвистывал, нарушая режим тишины. Всех поразило то, что Сеймур был облачен в парадную форму – грудь, плотно усеянная наградными планками, при белом ремне и белой же фуражке.

Эми впилась взглядом в белоснежные перчатки полковника. Отчего‑то больше всего ее поразили именно эти перчатки. Наверное, на фоне всего дерьма, что творилось сейчас вокруг.

Обычно тяжеловесный, уверенный в себе полковник выглядел непривычно. Двигался он как‑то неровно, взгляд его блуждал. Остановившись спиной к Эми, он как будто собрался и заговорил, глядя поверх касок – отрывисто и четко, став прежним полковником Сеймуром, командующим специальной секретной миссией:

– Бойцы! Я только что получил сообщение непосредственно из Комитета Начальников Штабов. Час назад русские применили по нашему континенту систему «Статус‑6». Ядерный заряд повышенной мощности был взорван у восточного побережья, что вызвало цунами и многочисленные разрушения. Потеряна связь с Нью‑Йорком, Филадельфией, Вашингтоном. Есть основания считать, что эти города уничтожены…

Он замолчал, чтобы облизать пересохшие губы. Реакция слушателей его не интересовала. А это было гробовое молчание.

– Это только часть новостей. Наша система противоракетной обороны не справилась, – полковник криво улыбнулся. В глазах появились неприятные огоньки. – Ядерные удары нанесены по всем промышленным и военным центрам. Господа, Соединенные Штаты Америки прекратили свое существование.

Кто‑то тихо и тонко завыл. Но в его сторону даже не посмотрели.

– Лично мне здесь больше делать нечего, – сказал Сеймур, расстегивая кобуру. – Это была большая честь служить вместе с вами!

С этими словами полковник выдернул из кобуры пистолет, резко передернул затвор и сунул ствол себе в рот. Гулко грохнуло. В лицо Эми брызнуло кровавыми, вперемешку с мозгами и обломками черепных костей, каплями.

Тело полковника во всем своем парадном блеске бревном грохнулось на решетчатую палубу. Кровь сквозь решетку струей хлынула на головы морпехов, расположившихся ниже.

– Вот же срань господня… – выдохнул Роджер. – Это, мать вашу, хреновая примета. Не к добру увидеть такое перед миссией!

– Ты слышал, что он сказал? – стирая кровь с лица, отозвалась Эми. – Нашей стране – крышка.

– Да нет, – неуверенно пробормотал Хорхе. – Это он чего‑то напутал. Нам же говорили: система ПРО совершенно непробиваема.

Коренастый Джорж вдруг резко подскочил со своего места, подхватил баул со снаряжением, штурмовую винтовку и заявил, глядя на тело:

– Валить отсюда надо! Кто со мной?

– Ты чего, Джорж? – неодобрительно прогудел Роджер. – Это же дезертирство! Знаешь, что за это бывает?

– Да плевать я хотел! – зло выкрикнул Джорж. – Если полковник прав – то все уже не имеет смысла! За что воевать, если вокруг – один радиоактивный пепел?!

– Рядовой, ни с места! – рявкнул низкий и жесткий голос. – Брось винтовку и подыми руки!

К трупу полковника подошла высокая плотная женщина в форме корпуса морской пехоты, но с ярко‑оранжевой повязкой на левом рукаве. Это была заместитель командира «по боевому духу» – капитан Коллинз. Должность ввели всего неделю назад, когда наступление на Москву стало вязнуть в позициях упорно оборонявшихся русских. И сразу же назначенные на нее обрели крайне неприятную славу.