Егор Фаизов

Черные кисти

ПРЕДИСЛОВИЕ.

Издревле перед писателем стоят извечные проблемы — как начать повествование и как его закончить. Чем больше человечество ходит по родной планете, чем больше читает, тем меньше остается способов оригинально начать или закончить произведение. Методов почти не осталось! Перестаньте читать!

Пожалуй, начну не с самого конца, но с той части, которая является завершительной. "…и вот теперь, когда мысли мои снова обращаются к реальности, я понимаю, что вижу в лице себя существо, утратившее человеческий облик; в совершенно темной и холодной комнате, в самом ее центре стоит стул, на котором сидит это несчастное существо — то, во что я превратился…"

Немного интригующе начинать с самого конца — извините мне такой избитый прием! Людям, как биологическому виду, давно уже пора перейти от устаревшего способа передачи информации (визуальные образы, звуки) к чему-то совершенно новому… пусть это будут горячие танцы! Где-то это уже было…

Все это очень славно, что в своем нынешнем состоянии я пытаюсь шутить. Похвально, похвально!

ДЕТСТВО.

Я плохо помню свое детство, помню солнечные дни, запах дерева, чьи-то заботливые руки, помню зеленую траву и чистый воздух. Какие замечательные воспоминания…

Известно ли вам что есть Вода? Я думаю, знаете, и по ходу повествования вы поймете, что это просто слово-шифр и что оно значит. Но будет слишком поздно… Вода — она и горе, и радость; надежда для разбитых душ, и отчаяние для душ пресыщенных. Однако мечты она не исполняет, она просто есть, и каждый, кто вкушает ее, сам вкладывает смысл в свои поступки.

ЮНОСТЬ.

Дни моей юности прошли так же, как и у всех — какое-то время я был влюблен, какое-то время был зол, но уже тогда, еще не совсем явственно, но все ближе и ближе мы ощущали присутствие Воды в нашей жизни, до этого почти невидимое в наших детских глазах.

И вот, немного пожив, я вступил во взрослую жизнь. Замечательная история! Было бы хорошо, если бы она закончилась здесь. И вы не знаете, к какой развязке я буду вести свой рассказ, но чует сердце — явно не к добру.

ВЗРОСЛАЯ ЖИЗНЬ.

Взрослая жизнь оказалась совсем не такой, какой я представлял ее в детстве. Теперь присутствие Воды было явственным. Старые друзья разошлись по разным путям, новые друзья были недоверчивы и объединяла меня с ними только Вода. Да и сам я стал совсем скучным, хотя, возможно, всегда таким и был.

ПЕРВАЯ РАБОТА.

Первую работу я потерял случайно (Вода дала темный оттенок). Я не слишком жалел, потому что знал, что время восстановиться еще есть. Таким образом я поменял…

ЕЩЕ НЕСКОЛЬКО РАБОТ.

Через какое-то время у меня появилась жена — миленькое личико, совсем не помню ее имени. Уже в то время кончики моих пальцев стали темнеть. Я потерял новых друзей (Вода снова дала горькую вязь), нашел еще более новых, жизнь шла свои чередом.

СНОВИДЕНИЕ.

Да, это было самое настоящее сновидение — я буквально летал во сне, клянусь вам! Это было настолько потрясающе, что я хотел поделиться своими эмоциями со всеми окружающими — я говорил, но не на родном языке, а люди смотрели на меня, выпучив глаза, и ничего не понимали. После того, как я летал во сне, меня положили в больницу на обследование.

ЛЕТО.

Родился сын, я назвал его в честь прадеда <…>, цвет глаз он унаследовал от мамы, от меня же достались…

ТЕМНЫЕ КОНЧИКИ ПАЛЬЦЕВ.

Работа отнимала много времени и сил, не было времени смотреть на свои руки или вспоминать, сколько Воды выпито. Но в один день эти самые руки подвели меня, они предательски задрожали и из-за меня погиб человек. Меня отправили в тюрьму…

ЗИМА.

После освобождения я вернулся в родной город, все было, как и прежде, все на своих местах, но я был уже другим человеком, и было много времени у меня, чтобы внимательно рассмотреть темнеющие с каждым днем кисти рук и понять, что тьма эта достает и до моего сердца. Жена моя постарела, на голове появилось пара седых ленточек, сын тоже подрос, но уже не смотрел на меня, глаза он отводил в сторону, и весь его вид был немым вопросом — зачем, ты, отец, вернулся?

НЕ РАБОТАТЬ.

Новую работу найти было тяжело, новые друзья, теперь уже ставшие старыми, все так же приветливо встречали меня, но года разделяли нас, и нам было практически не о чем говорить. Вскоре я перестал ходить к ним, сидел дома и читал книги, зима не заканчивалась, жена с сыном жили в одной квартире со мной (точнее, я жил у них), но всегда избегали меня, как будто боялись, и заговаривали, только если была крайняя необходимость. Так я стал чужим в собственном доме, и со временем превратился в…

ПОЖИРАТЕЛЯ ВОДЫ.

О да! Не было в моей тогдашней жизни слаще меда, чем горькая Вода. Я пил ее без продыху, мне не нужна была пища, Вода была и моим другом, и советником; от нее я страдал еще больше. Все реже я стал выходить из квартиры, потом перестал выходить из комнаты, зеркало в трельяже треснуло на тысячу осколков и мне стало плевать, как я выгляжу.

ПОМРАЧЕННЫЙ.

Когда мне было грустно — я плакал, когда было весело — смеялся… Я выкинул всю мебель из своей комнаты, оставив лишь стул посередине, на котором сидело существо, некогда бывшее человеком, некогда бывшее мной. Жена и сын ушли от меня, я им стал больше не нужен, друзей у меня не было, врагов тоже. Осталась лишь Вода, тихонько капавшая где-то позади меня, в полной темноте…

…сидя на стуле посреди комнаты, в тишине, прерываемой лишь плеском воды, существо, некогда бывшее человеком, подняло к своему лицу черные кисти собственных рук… И ЗАДУШИЛО САМО СЕБЯ СВОИМИ ЖЕ ЧЕРНЫМИ КИСТЯМИ С ТАКОЙ НЕНАВИСТЬЮ, КОТОРУЮ НЕ ИСПЫТЫВАЮТ ДАЖЕ К ВРАГАМ.