Иеромонах Прокопий (Пащенко)

Щит веры — воину-защитнику в помощь

От составителя

Сборник «Щит веры — воину-защитнику в помощь» издан с целью, обозначенной в названии. Как рассказывается в документальном фильме о полковых священниках «Воины духа», современные войны имеют такой масштаб, что человек может начать считать себя щепкой в адском котле. Вера же даёт человеку опору.

В сборник вошли избранные повести из книги «Отец Арсений», раскрывающие тему веры, показывающие, каким образом молитва может стать опорой в запредельных по человеческому суждению обстоятельствах. Это повести о людях, живших в годы массовых репрессий, в годы Второй мировой войны. Призванные на фронт, воины оказывались в тяжелейших условиях. В вере они обретали опору, в молитве — помощь и утешение. Став духовными чадами отца Арсения, они по его просьбе описали свой опыт обретения веры, выживания в трудных обстоятельствах. Опыт подобного рода был и у отца Арсения.

Также в сборник включены стихи русских классиков на военно-патриотическую тематику.

Главы из книги «Отец Арсений», а также стихи добавлены в сборник не случайно. Дело в том, что специалисты, занимающиеся помощью людям с посттравматическим стрессовым расстройством (ПТСР), отмечают, что травма носит иногда бессловесный характер. То есть человек не имеет в своём арсенале слов и средств для того, чтобы описать происшедшее с ним. Стихи, а также описания, данные другими людьми, могут сообщить человеку определённые образы и смыслы, с помощью которых он, может быть, сумеет облечь в словесную форму пережитое.

В частности, В. К. Шамрей в своей монографии «Психиатрия войн и катастроф» приводит следующие данные, полученные одной исследовательницей: «Дети редко способны говорить о своём травматическом опыте. Не имея возможности трансформировать внутренние конфликты и чувства в слова, они самовыражаются в навязчивых повторных действиях»[1].

Эти данные могут быть приложимы и к случаям со взрослыми. Если не сформирована та высшая смысловая вертикаль, которую мы называет «человеком культурным», то и взрослым трудно осмыслить полученный опыт травматического характера. Трудно освободиться от навязчивого желания в стереотипном ключе выражать своей беспокойство по поводу данного опыта. Помогая человеку выстраивать смысловую вертикаль, мы помогаем ему освободиться от власти навязчивых образов, в том числе полученных во время нахождения в экстремальных обстоятельствах. Некоторые физиологические аспекты ПТСР, возникающие в результате контакта человека с экстремальными обстоятельствами, а также действие смысловой вертикали, формирующее иммунитет к травмирующим воздействия среды рассматриваются в книге.

Стоит отметить, что не все описания такого плана помогают в конструктивном ключе облечь в образы невыразимый опыт и, с помощью этих образом и смыслов, перестроить этот опыт. Важно не просто высказать определённые смыслы о происшедшем с собой, важно включить эти смыслы в более широкий контекст, задаваемый определённой картиной мира. Тогда смыслы, ассоциирующиеся с травмирующими событиями, будут восприниматься не изолированно, а в русле этой определённой картины мира.

Так, например, богатые описания опыта, который в ином случае, имел все шансы стать основой для ПТСР, содержатся в псалмах Давида. Долгое время он скрывался в горах, уходя от преследования убийц, посланных царем Саулом. Читающий псалмы узнаёт своё состояние отчаяния в стихе: Мучения адовы охватили меня, настигли меня сети смертные (Пс. 17, 6). Но в псалме состояние, описанное данными словами, переводится в иную плоскость: Но в скорби моей призвал я Господа, к Богу моему воззвал (Пс. 17, 7). То есть состояние отчаяния включается в иной контекст, вследствие чего оно теряет свою власть над человеком. Царь Давид за время странствий по горам приобрёл колоссальный опыт ведения партизанской войны, и этот опыт помог ему в будущем. После смерти царя Саула он стал всеми признанным царём и возглавил освободительную борьбу своего народа против филистимлян. Скорбные годы странствий послужили делу победы. Опыт прошлого был интегрирован в жизнь — как то, что звало к молитве и к богообщению, и как то, что в итоге привело к победе.

Основную часть сборника составляют выдержки из материалов насельника Соловецкого монастыря иеромонаха Прокопия (Пащенко), в которых поднимается тема преодоления феномена, получившего название боевой психической травмы. Материалы содержат воспоминания воинов, выживших в экстремальных обстоятельствах и поделившихся своим опытом. Материалы поддерживаются лекциями, записи которых выложены на сайте Соловецкого монастыря, в разделе «Пастырская страничка», в подразделе «Беседы о проблемах личности», в частности циклами лекций «Остаться человеком: офисы, мегаполисы, концлагеря», «Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты».

В основу цикла лекций «Остаться человеком…» положен опыт людей, прошедших через экстремальные обстоятельства: катастрофы, кораблекрушения, революции, войны, концентрационные лагеря, голод, гонения, нищету, тюремное заключение, психологическое давление, принудительное заключение в психиатрических клиниках, изоляцию.

О проекте «Преодоление травматического опыта…», который включает в себя как лекции, так и тексты, рассказывается в статье «„Преодоление травматического опыта: христианские и психологические аспекты“ — тексты и беседы иеромонаха Прокопия (Пащенко)»[2].

Ядро травматического опыта можно представить как скукоживание личности вследствие сильных переживаний. Они могут быть вызваны войной, грубостью ближних, голодом, болезнями, неудачами. Развитие личности блокируется, она более не разворачивает лепестки навстречу солнцу, впадает в спячку, апатию. В текстах и лекциях один из аспектов травматического опыта представлен как неуправляемое состояние, некогда пережитое и потом, в определённые отрезки жизни, возобновляемое и дополняемое новыми данными. В результате насилия (физического, сексуального), травмы во время боевых действий, а также одиночества, страха (например, вследствие ощущения перспективы собственной смерти во время падения самолёта в воздушной яме), горя (например, смерти близких) нервная система человека входит в определённое состояние — образуется патологическая доминанта. И эта доминанта в последующие годы, приходя в движение, воспроизводится, крепнет и всё более захватывает нервно-психическую организацию человека, если ей не противопоставить новую, бодрую доминанту. На основании нового опыта, относящегося к иной доминанте, травматическая доминанта перестраивается, теряет своё «травматического жало», преодолевается.

Упомянутые лекции и тексты объединены общими названиями, но не повторяют друг друга, а, скорее, дополняют.

Посттравматический рост — о чём говорит это понятие? Согласно исследованиям, после критической ситуации, вызванной каким-то бедствием, бо́льшая половина выживших (хотя эта статистика, может быть, не совсем точна) уходит в минус — замкнутость, апатию, неизбывное горе. Это относится не только к авариям, но и к разного рода жизненным катастрофам, таким как смерть близкого человека, изнасилование, участие в боевых действиях… Подобные события приводят человека к внутреннему ступору. Меньшая же половина «выходит в рост», после пережитого кризиса становясь мудрее. Такие люди больше любят жизнь, понимая, что она может в любой миг