Хайдар Байзаков

Сарайшык

Сарайшык — ХVI век

Степь! Долгожданная!

Юный джигит верхом на молодой лошади несся навстречу солнцу. Копыта сильной кобылицы мягко ложились в светло-изумрудный ковер степи. Отвыкший от постоянной верховой езды, привыкший передвигаться пешком по замкнутому дворцу Сарайшыка, всадник с радостью снова ощущал силу конного полета на открытом просторе степи. Окружающие и бьющие прямо в ноздри сладковато-горькие, нежные и терпкие запахи степных трав дурманили и пробуждали у юноши забытые чувства. Шальной, как будто после выпитого пьянящего кумыса, джигит радостно кричал во весь голос.

Он спешил в родной аул. К отцу. Давно, как только он прошел первый мушел, двенадцатилетний цикл, то сразу же после встречи нового года, празднования Наурыза, отец отдал его во дворец Сарайшык. Чтобы не зависел сын от Степи с ее неспокойным характером. Чтобы всегда был сыт и в безопасности. Еще тайную надежду имел при себе отец. Он мечтал, что его сын станет могущественным мурзой при правителе Сарайчика. Чтобы он разрешал вечные споры между родами за земли, зимовки, за колодцы в пользу своего родного аула.

Жива была память, как тридцать лет назад в результате трёхлетней засухи и гололедицы зимой пал весь скот, началась междоусобная борьба, следом пришла эпидемия чумы, до половины населения Ногайской Орды вымерло, и стали роды откочёвывать на Северный Кавказ. Отец помнил эти времена. Как почерневшие от горя родители хоронили своих детей, погибших от голода. Как каждый раз сами умирали при этом. Как изможденные, истощенные от недоедания кочевники бились за каждый зеленый кусок пастбища, как брали силой друг у друг скот. Чтобы хоть один ребенок выжил. Чтобы не пропасть, чтобы было потомство, чтобы продолжался род.

Мурзы дворца именем правителя Сарайшыка собирали глав родов, аул, уважаемых старейшин для решения спор, возникших в Степи. И делили не поровну, а по совести и справедливости. А справедливость всегда была на стороне сильных и богатых. Поэтому так важно было для мудрого и все понимающего отца, чтобы его сын Касым стал могущественным в Сарайшыке, чтобы решал все споры между аулами в пользу своего рода. А иначе зачем тогда власть, если ты не используешь ее для себя, для рода?

Важные придворные мастера, прослушав мальчика и прощупав хрупкое тело, поручили последнее задание. Произносили незнакомые слова, и он в точности повторял их одно за другим. Заставляли слушать пение дворцовых птиц, и он, старательно вытягивая свою тоненькую шею, повторял их мелодичность. Так его судьба в ставке правителя Сарайшыка была решена. Он стал толмачом. Переводчиком языков.

Отец очень огорчился. Он отдал лучших лошадей, чтобы его сын вырос в Сарайшыке, обрел там власть, могущество и стал бы самым главным по спорам между аулами в Степи. Чтобы их род возвысился над другими. А вместо этого Касым теперь станет переводить караванщиков. Несправедливо.

Учителем мальчика стал пленный грек. Древний, белый, как верблюд зимой. Много лет назад его захватили в одном из походов и доставили в ставку вместе с его богатой библиотекой.

Мальчик и Учитель сблизились. Оба, оторванные от домов, ощущали себя пленниками духовно и телесно. Учитель, одинокий со своими рукописями, и юный кочевник, запертый в глиняных стенах, лишенный простора степи. Мальчик вдали от родовой юрты.

Учитель хорошо взялся за его обучение. Впервые степняк увидел книги. И это не был священный Коран. А свитки, рукописи. Бумаги разговаривали с мальчиком на чужих языках и повествовали о других землях и других временах.

Вскоре юного толмача допустили к переговорам с караванами. Через Сарайшык лежали оживлённые торговые пути из Крыма, с Кавказа в Каракорум и Китай. Возили военное снаряжение, золото и серебро, изделия из стекла, кожу и шерсть, ковры и ткани, экзотические фрукты, курдючных овец и охотничьих собак, леопардов и тигров. Из Китая караваны везли фарфор и металлическую посуду, лакированные изделия и косметику, чай и рис. В дорожных мешках купцов можно было найти слоновые бивни, носорожьи рога, черепаховые панцири, пряности и многое другое. Любопытный мальчик увидел интересных, не похожих на степняков, людей. Проходили тонкие и быстрые на движения генуэзские торговцы, важные пузатые купцы с Московского княжества, тихие продавцы шелка с Китая, одетые в невиданные легкие платья и халаты. Караваны получали пайцзу на беспрепятственный проход по всей территории и шли дальше. Еще интересней было, когда приходили послы или присылали письма. Тогда толмача наряжали и вели к правителю Ногайской Орды. Тихо стоял Касым рядом с мурзами и переводил им.

Вскоре рядом с Касымом появился еще один такой же мальчик, тоже толмач по имени Казбек. Такой же худенький, но с ясными голубыми глазами. Казбек лучше и быстрее переводил, чем Касым. Теперь только Казбека вызывали на встречу с послами и важными купцами. Все реже и реже Касым переводил тайные запечатанные послания, передаваемые обученными птицами. А он сам этому был только и рад. Ему больше нравилось проводить время с Учителем в его жилище, заставленном свитками и книгами. Он читал и читал, погружаясь в неведомый для степняка мир. И не замечал юный дворцовый толмач, как хмурится мурза Бату.

Касым возле поля, где обитали несколько сотен семей сурков, притормозил кобылицу. Опасно. На быстрой скорости копыто могло попасть в нору, и тогда гибель ждала ездока и лошадь. Всадник медленно побрел по полю сурков. Это место так и называлось, сурковое поле. Сурки издревле являлись объектами охоты кочевников. Из легкого и теплого меха сурка степняки шили головные уборы, легкие женские и детские одежды. Мясо сурка не ели, жир и желчь использовали для лечения многих болезней.

Грустные воспоминания нахлынули на Касыма на сурковом поле.

***

Два смеющихся подростка на маленьких рыжих степных лошадях, обгоняя друг друга, радуясь своим маленьким победам, ранним утром мчались по степи. Только перед сурковым полем они сбавили бег. Не только страх попадания копыт в одну из многочисленных норок остановил их. Но и одинокая фигура всадника на небольшом пыльном холме. Глаза, еще не испорченные книгами, свитками и привыкшие видеть дальние расстояния, смогли разглядеть, что это воин из ночной стражи.

Удивленно и испуганно переглядывались между собой Касым и Казбек, приближаясь к одинокому всаднику. В Степи все придерживались обычая, согласно которому тот, кто желает оказать уважение при встрече другому лицу, должен сойти с лошади на землю; только равный с равным могут приветствовать друг друга, оставаясь на лошадях. Как себя вести в Степи