Часть первая. Сказочное царство

Глава первая, повествующая о Тибальде, гномах и подземельях

Однажды жил да был глубоко под землей гном. И звали его Тибальдом. День и ночь он добывал золото и драгоценные камни. Так повелось в их славном гномьем царстве Дорфии. Его отец добывал золото, отец его отца добывал золото, и отец отца его отца добывал золото.

Нелегок был труд гнома. Вставал он ни свет ни заря – какие же свет и заря могут быть глубоко под землей, – одевался, умывался из ручья, что протекал поблизости, и брел в Рабочие Пещеры. Глубоко жил гном, а Рабочие Пещеры находились гораздо глубже. Там всегда было темно и сыро. Вечная тьма и вечный сумрак были уделом маленьких бедных созданий, трудившихся в лабиринтах подземелий. Даже дождевые черви и кроты не забирались так глубоко!

Спустившись в Рабочие Пещеры, Тибальд подвешивал к потолку Магический Бриллиант. Бриллиант тускло мерцал, освещая стены подземелий, а Тибальд уныло долбил породу; удар за ударом, тук, тук, тук… Магический Бриллиант служил гному и часами и освещением – единственным средством, разгонявшим невыносимую тьму.

Много сокровищ скопили его предки, такие же гномы, как и он. Алмазы, изумруды, сапфиры, аметисты… Целые россыпи драгоценных камней! Но все они хранились в сундуках Пещер Сокровищ. Крепко заперты были эти сундуки. Магические заклинания защищали труд бедных гномов от рук и глаз любителей поживы. Неисчислимые проклятия были бы уделом смельчака, вскрывшего магические замки. Жизнь существа, осмелившегося открыть сундуки, превратилась бы в ад. Но кто посмел бы проникнуть в это царство вечной тьмы и страха!

Все тусклее и тусклее становился свет Бриллианта. Когда его полностью поглощала тьма, Тибальд погружал все, добытое за день, в мешок и в темноте двигался, сгибаясь от тяжести, в Пещеры Сокровищ, еще глубже под землю. Там он сбрасывал свой мешок и произносил магическое заклинание для открывания потайных замков: «Ахолифт»; замки, скрежеща, открывались, гном перекладывал туда свои сокровища и на ощупь в полной темноте брел назад. Магические замки закрывались сами.

Ходили слухи о гноме, который забыл магическое заклинание для открывания Пещеры Сокровищ. Он попытался открыть замок вручную при помощи инструментов для добычи руды. Провозившись несколько часов, он наконец вскрыл замок. Вернувшись в Спальные Пещеры, он рассказал о случившемся своим товарищам. На следующий день гном пропал. Его никто не видел еще несколько лет. Однажды гномы, возвращающиеся с работы, нашли останки его тела, разбросанные по Пещерам Сокровищ – они были так искромсаны и истерзаны, как будто какое-то страшное чудовище долго грызло и терзало несчастного. С тех пор гномов учили этому заклинанию с самого рождения, а взрослые повторяли его каждую свободную минуту.

Погрузив содержимое мешка в сундук, Тибальд шел назад. Он проходил через Пещеры Смерти, Рабочие Пещеры, Пещеры Сумрака и наконец доходил до Спальных Пещер. Там он вставлял Бриллиант в магическую подставку, падал в изнеможении на свою каменную кровать и засыпал. Просыпался он от тусклого света Бриллианта и снова брел на работу. Так заканчивался Бриллиантовый День и наступал новый. В гномьем царстве днем называют время, когда Магические Бриллианты тускло светятся.

Раз в сто двадцать три дня свет Бриллианта менялся на более яркий, фиолетовый. Наступал Фиолетовый День Похвальбы. В этот день Тибальд поднимался в Пещеру Похвальбы и встречал там своих товарищей. Гномы собирались в углу пещеры, где стояли Магические Весы. Старейшина гномов Мадор громко выкрикивал имена товарищей, и чаша весов поднималась или опускалась в зависимости от того, сколько сокровищ было добыто. Гномы, которые добыли меньше линда – так называлась минимальная гномья норма, – исчезали. Ходили слухи, что они навечно вмурованы в камень в Сумеречных Пещерах. После исчезновения нерадивого Гнома светильники в Пещере вспыхивали ярче, и Весы провозглашали: «Гному – гномья смерть!» По рядам подземных жителей проходила дрожь…

Наконец похвальба заканчивалась. Гномы садились за столы. Они проводили этот праздник, сравнивая добытые сокровища, сплетничая, поедая стронну и бропс – изысканные лакомства всех подземных жителей – и вспоминая исчезнувших товарищей. А Магические Весы громко хвалили добытчиков. Но когда светильники тускнели, гномы опять возвращались в Спальные Пещеры…

Как-то, в один из Бриллиантовых Дней, Тибальд, как всегда, копал руду. День выдался очень плохой. Кирка отлетала от твердой породы стен, не оставляя следов. Прошло уже полдня, а стена выглядела так, будто ее и не касались инструменты. Мешок под ногами гнома оставался пуст. Провозившись еще несколько часов, Тибальд решил покопать в другом месте.

Собрав свои инструменты, он переместился в дальний конец пещеры. Положение не улучшилось, кучка драгоценностей на земле не росла. Гном, наложив на кирку и молоток двойное магическое заклинание твердости, продолжал работу, но кирка все так же отскакивала от стены. Время шло, и страх медленно одолевал Тибальда. Он бормотал про себя:

– Если так продолжится еще несколько дней, меня ждут Сумеречные Пещеры.

Наконец Бриллиантовый День подошел к концу. Закинув свой почти пустой мешок за плечи, Тибальд налегке поплелся наверх. Вечный сумрак подземелий на этот раз показался ему еще мрачнее и страшнее. Густая тьма навевала невеселые мысли. Проходя мимо Спальных Пещер, Тибальд съеживался: ему мерещились десятки гномов, с осуждением уставившихся на его добычу.

Ночью он не уснул: слишком реальной была угроза смерти. Не прошло и часа, как гном встал и поплелся вниз в Пещеры Сокровищ. Новая Пещера, в которую Тибальд был послан на этот раз, не порадовала его. Несмотря на упорный труд вдвое больше обычного, гном опять не добыл ни крошки. Наконец подавленный и испуганный, Тибальд двинулся обратно.

– Что с тобой? Почему ты так согнулся? Осторожно, не упади, – услышал он окрик, вздрогнув от неожиданности.

Это был его приятель Вака.

– А чему радоваться, – прошептал Тибальд, – Взгляни на мой мешок.

Вака, высокий гном с непозволительно короткой бородой и до неприличия коротким колпаком, посмотрел на него.

– Через два дня День Похвальбы, а у тебя ничего нет…

– Да, быть может, мне осталось жить всего несколько дней.

– Всему причиной – твое настроение. Чего ты такой грустный? – весело поинтересовался Вака.

– Да уж, будешь тут грустным!

– Вообще-то, у меня есть связи, ведь я знаю самого Мадора!

– Ты? – не поверил Тибальд. – Мадора?

– Я! Мадора! – еще больше развеселился Вака.

– Так ты мне сможешь помочь?

– Я тебе помогу, – твердо и уверенно сказал Вака. – Вот увидишь, завтра ты соберешь столько сокровищ, сколько никогда не собирал. Веришь?

– Я