Красный: энергия, сила, гнев, сексуальность, страсть, страх,эго

Оранжевый: самоконтроль, честолюбие, мужество, заботливость,безволие, апатия

Желтый: оптимизм, радость, интеллект, дружелюбие,нерешительность, склонность поддаваться чужому влиянию

Зеленый: покой, исцеление, сочувствие, обман, ревность

Голубой: духовность, верность, творчество, чуткость,доброта, перепады настроения

Фиолетовый: высокая духовность, мудрость, интуиция

Синий: благожелательность, интуиция, поиск

Розовый: любовь, искренность, дружба

Серый: подавленность, грусть, усталость, пониженная энергия,скептицизм

Коричневый: жадность, эгоизм, предвзятость

Черный: недостаток энергии, болезнь, близкая смерть

«Судьба — это не более как

наши поступки, совершенные в

прошлой жизни».

Ральф Уолдо Эмерсон

— Все состоит из энергии.

Темные глаза Деймена обращены ко мне и будто приказывают мнеприслушаться — на этот раз прислушаться по-настоящему.

— Все, что нас окружает... — он обводит рукой угасающийгоризонт — скоро тот совсем почернеет, — все в нашей Вселенной, которая кажетсяпрочной и вещественной, на самом деле состоит не из вещества, а из энергии. Изчистейших энергетических вибраций. И пускай органы чувств убеждают нас в том,что физические тела либо твердые, либо жидкие, либо газообразные, — наквантовом уровне все они состоят из частиц, а те, в свою очередь, тоже состоятиз частиц... Все это — одна лишь энергия.

Крепко сжав губы, я киваю. Слова Деймена заглушает голос уменя в голове: «Скажи ему! Скажи! Сколько можно тянуть, скажи, и дело с концом!Скорее, пока он снова не начал говорить!»

Но я молчу. Не произношу ни слова. Я просто жду, пока Дейменпродолжит, и можно будет дальше тянуть время.

— Подними руку.

Он протягивает ко мне ладонь. Я медленно, осторожно поднимаюруку — так, чтобы даже случайно не коснуться.

— А теперь скажи, что ты видишь?

Я прищуриваюсь, не вполне понимая, что он хочет услышать.

— Что я вижу? Бледная кожа, длинные пальцы, парочкавеснушек, ногти нуждаются в маникюре...

— Верно. — Он улыбается, словно я только что сдала самыйлегкий в мире тест. — А вот если бы ты могла видеть все таким, какое оно естьна самом деле, ты видела бы совсем другое. Ты видела бы множество молекул,которые состоят из протонов, нейтронов, электронов и кварков. А внутри этихкрошечных кварков ты не нашла бы ничего, кроме чистой энергии. Она движется такмедленно, что кажется нам плотной и вещественной, и в то же время настолькобыстро, что мы не в силах наблюдать ее такой, какой она является вдействительности.

Я прищуриваю глаза. Не знаю, верить ему или нет. Какаяразница, что он сотни лет изучает эти штуки

— Серьезно, Эвер, нет ничего отдельного. — Он склоняется комне, в голосе — азарт. — Все в мире едино. Вещественные тела, как ты, и я, ипесок, на котором мы сидим, на самом деле — всего лишь сосредоточение энергии,чьи вибрации настолько медленны, что нам все эти объекты представляютсяплотными, а у духов и призраков вибрации настолько быстрые, что людямпрактически невозможно их увидеть.

— Я вижу Райли, — напоминаю я. Когда-то я много общалась сумершей младшей сестрой. — Ну, то есть раньше видела — до того, как она перешлачерез мост.

— Именно поэтому ты и не можешь ее больше видеть, — киваетДеймен. — Ее вибрации стали слишком быстрыми. Хотя есть люди, которые способныувидеть ее даже и сейчас.

Я смотрю на океан. По нему катятся длинные волны — одна,другая… Бесконечные, неустанные, бессмертные... Совсем как мы.

— А теперь подними руку и поднеси ее так близко к моей,чтобы они почти соприкасались.

Я медлю, зачерпывая ладонью песок. В отличие от Деймена язнаю, какая страшная цена назначена мне за прикосновение к его коже, — поэтомус прошлой пятницы стараюсь не дотрагиваться до него. Поднимаю глаза, а он всееще ждет, не опускает руку. Сделав глубокий вдох, поднимаю свою ему навстречу,и у меня перехватывает дыхание, когда он подносит ладонь так близко, чтоостается промежуток не толще лезвия бритвы.

— Чувствуешь? — Деймен улыбается. — Жар и словно бы легкийзвон? Это взаимодействуют наши энергии.

Он чуть отводит руку назад и приближает вновь, заставляяпульсировать энергетическое поле между нами.

— Ты говоришь, все в мире едино... Почему же тогда мыощущаем все по-разному? — спрашиваю шепотом, и впрямь ощущая, как нас, будтомагнитом, притягивает друг к другу и по телу разливается чудесное тепло.

— Мы в самом деле созданы из одной и той же энергии, одних итех же вибраций. Но некоторые виды энергии ощущаются холодными, другие —чуть-чуть тепловатыми, а та энергия, которая предназначена тебе судьбой, — онаощущается вот так.

Я закрываю глаза и отворачиваю лицо. Слезы льются по щекам,я больше не могу их сдержать. Для меня теперь запретно прикосновение его губ,успокаивающее тепло его сильного тела. Энергетическое поле, что дрожит междунами, — предел близости, какую я могу себе позволить. И все из-за моей ужаснойошибки.

— Современная наука только приходит к пониманию того, чтовеками было известно метафизикам и великим духовным учителям человечества. Всесостоит из энергии. Все в мире — одно.

Я слышу в его голосе улыбку. Деймен придвигается ближе,хочет сплести свои пальцы с моими, — а я отшатываюсь и, встретившись с нимвзглядом, успеваю заметить обиду. Он часто смотрит на меня так с тех пор, как ядала ему противоядие. Деймен не может понять, почему я притихла, почему отдалиласьот него, не хочу прикасаться, а ведь не так давно оторваться от него не могла.Деймен вообразил, будто все из-за его флирта со Стейшей. На самом деле тогдаего — да и всю школу заодно — заколдовал Роман. Деймен не виноват.

Он другого не знает — что вернувшее его к жизни противоядие,куда я по глупой доверчивости добавила каплю своей крови, не позволяет нам бытьвместе.

И не позволит.

Никогда.

— Эвер? — шепчет он тихо и очень искренне.

А я не могу посмотреть ему в глаза. Не могу прикоснуться. Иникак не могу произнести слова, которые он вправе услышать: «Прости, я всеиспортила. Роман меня обманул, а я от отчаяния и собственной тупости ему поверила...Если ты меня поцелуешь... Если наши ДНК смешаются... Ты умрешь...»