Мои родители погибли, когда мне было три года. Автомобильная катастрофа. Я выжила лишь потому, что была в детском кресле на заднем сиденье. Поэтому, я их совсем не помню. Наверное, мне повезло, что я осталась жива, вот только оказалась совершенно никому не нужной. Выросла я в детском доме, т.к. из живых родственников у меня никого не нашли. Это конечно странно, ведь у каждого человека хоть кто-то, но должен быть. Я очень завидовала тем детям, к которым изредка приезжали родственники. Они привозили сладости и подарки. В такие дни казалось, что всем перепадет хоть немного внимания и счастья. Иногда я украдкой подглядывала в дверную щель, смотря как какую-нибудь девочку обнимает бабушка или мама. Да, некоторые мамы исправлялись и забирали своих детей, но нередко эти самые дети возвращались вновь в казенные стены, потому что терпения у взрослых, сопротивляться вредным привычкам, было мало.

А мне так хотелось тепла. Ласковых объятий матери, ее голоса… После таких наблюдений я ночью рыдала в подушку, ругаю жизнь, за то что та так несправедлива поступила со мной, не оставив в живых ни единого родственника. Так хотелось чтоб кто-то тебя любил… Чтоб именно тебе говорили: ты моя умница! Ты самая лучшая дочка в мире. Но этого не была. И никогда не будет. Я это отлично понимала, поэтому и не верила в чудеса. Знала, что никакого Деда Мороза не существует, это всего лишь наша воспитательница, одетая в костюм. Когда меня спрашивали, какое желание я загадала на новый год, я пожимала плечами и отвечала: никакое. Какой смысл что-то загадывать, если ты знаешь, что это все равно никогда не исполнится.

Я была очень своенравным ребёнком. Часто капризничала и пакостила. За что постоянно отбывала наказания. Возможно, таким способом я показывала, что нуждаюсь во внимании. Только воспитателям было все равно. Они приходили, отрабатывали свою смену и уходили домой, где их ждали мужья и дети. Свою любовь и заботу они отдавали именно им, а с нами словно просто отбывали наказание.

Время шло, менялись мои взгляды. В подростковом возрасте я уже не могла дождаться того момента, когда уже наконец-то закончу школу и покину детский дом. Здесь меня ничего не держало. Чем старше я становилась, тем сильнее портился мой характер. Я огрызалась и доводила воспитателей. Иногда, мы даже сбегали из детского дома, но нас все равно находили и возвращали. Хотя, в основном мы возвращались сами, так как за стенами казенного дома мы никому не были нужны.

И вот мне исполнилось 17 лет. Я закончила одиннадцатый класс и определилась со своей будущей профессией. Так как мне всегда нравилось шить и рисовать, я выбрала для себя профессию модельер-художник и подала документы в институт. Экзамены будут в августе. Наконец-то я буду свободна от всех своих надсмотрщиков! Совсем скоро я покину ненавистные стены и перееду жить в общежитие. В предвкушении скорой свободы, я строила планы. Впервые начала мечтать и засыпала с улыбкой на губах. У меня все получится. Свою новую жизнь я буду режиссировать сама. Стану учиться, а в свободное время смогу заниматься только тем, что нравится мне самой и никто не станет заставлять меня делать то, что не хочется. Возможно, даже получится устроиться на работу. Я знала, что государство обеспечивает детей-сирот до двадцати трех лет, но деньги лишними не бывают. К тому же, мне должны будут дать жилье, а там точно нужны будут деньги, чтоб обставить его мебелью.

Я представляла, как стану оформлять свою квартиру, и у меня на душе было безмерно радостно. Целая квартира будет моя! Впервые за всю мою жизнь! Не кровать в общей комнате, а всё пространство будет моим. Я смогу жить одна, без вечных соседей, от которых не знаешь куда деваться. Смогу слушать музыку, включив ее громко, а не затыкая уши наушниками. Смогу танцевать, сидеть в интернете хоть до утра и даже расхаживать по квартире раздетой. Боже, какой же это будет кайф! До реализации моей мечты останется совсем немного потерпеть.

И тут как гром среди ясного неба объявился мой опекун.

Я не думала, что меня может ошарашить что-то настолько, что практически выбьет из колеи. Особенно теперь, когда до долгожданной свободы оставался один шаг. Судьба решила сыграть со мной злую шутку, подкинув такой внезапный «подарочек».

Опекун! Мне! В мои 17 лет! Я уже взрослая и практически совершеннолетняя! Сама могу решать, как мне жить дальше! Да я уже будущее распланировала на годы вперед. Какого черта вообще? Почему моя бабуля не связалась со мной раньше? Да потому что я ей нафиг не нужна была. А перед смертью ей наверное стыдно стало. Вот и объявилась. Жаль только что я смогу выразить ей свое недовольство в лицо. Она умерла, а я все так же осталась одинока. И не нужен мне никто, тем более новый надсмотрщик. Прожила же я как-то до этих лет, вот и дальше справлюсь сама. Пусть меня никто не трогает. Не нужно мне никаких подачек. Сама справлюсь.

Но меня почему-то никто не захотел слушать. Просто смотрели как на глупого ребенка, который несет ерунду и отмахивались. Так как я все еще находилась в детском доме, за меня продолжали принимать решения. И всем было плевать, что чувствую я в этот момент. Было обидно до слез, но изменить что-то я не могла. Оставалось только смириться и пойти узнавать подробности. Вот тебе и новая жизнь. Прощай свобода, ты была так близко…

***

Чёртов опекун! Свалился же на мою голову негадано – нежданно!

Оказалось, что он был поверенным моей бабушки, которая умерла в мае, оставив ему меня в наследство. Попахивало бредом. Я сильно сомневалась в законности данного мероприятия, но конечно, кто бы меня еще слушал. Однако, я рассчитывала на здравый смысл взрослых, который обязательно должен проснуться. Ну реально, не могут же меня просто так отдать незнакомому мужику. Вдруг этот старик окажется извращенцем? Мало ли у человека какие тараканы бродят в голове. Да и вообще, сдается мне, он сам ненормальный, потому согласился на эту сомнительную авантюру. Мыслей было много, и я собиралась все разузнать. Просто так не сдамся. Где это слыхано! Живых людей по наследству передавать! Я дико злилась.

Директор пытался донести до меня все плюсы неожиданно свалившегося наследства. Что я стану очень богатой, как только вступлю в права, просто нужно немного подождать, отучиться, и вообще, ничего плохого в этом нет, одни лишь сказочные перспективы на дальнейшие будущее. И я должна быть им благодарна за все. И чтоб не забывала о них, особенно когда смогу самостоятельно распоряжаться деньгами, ведь детский дом нуждается в ремонте, и у детей давно пора обновить всю мебель, одежду и игрушки. В общем, лил мне в уши что ждет меня прекрасное будущее.

Когда я уточнила, до какого возраста я буду под надзором опекуна, директор немного стушевался, но все же ответил. И вот здесь я снова обалдела: до двадцати трех лет! То есть, еще пят лет моей жизни должно пройти под чью – то указку. Это было настолько ужасно, что я сначала даже слов не смогла найти. А потом снова разозлилась.

Меня принялись успокаивать и объяснять, что как только мне исполнится 23 года, я смогу вступить в права наследования. А наследовать было много чего: огромный двухэтажный особняк, фирма по изготовлению авиа-техники, и несколько элитных магазинов. Озвучив мне цену наследства, а оно составляло такую головокружительную цифру, о которой я даже мечтать не могла. Директор стал убеждать меня, что я буду непозволительно богата! Я не верила своим ушам. Мне казалось, что это какой-то розыгрыш. Но если это действительно правда, то я могу смириться и с опекуном. Пофиг на него. Пусть только попробует мне что –то сделать, сразу вызову полицию.