Надя смотрела на кузину и размышляла.

Да или нет?

Послать её или нет?

Послать – не в смысле отказать. А в смысле направить по одному адресу.

«Помощь», конечно, с подвохом, но Слава об этом ещё не знает.

Знает только Надя. И ей предстоит решать.

Она закурила и сразу же увидела, как кузина поморщилась. Даже рот открыла, чтобы попросить её потушить сигарету, но в последний момент передумала, лишь недовольно поджав губы.

Дрянь мелкая. Надя тоже поджала губы и наигранно медленно выпустила сигаретный дым.

Потерпит.

В конце концов, это Славе от неё нужна помощь.

Надя снова посмотрела на молчащий пока ещё телефон.

Так да или нет?

Скоро с неё спросят, и ей надо будет дать ответ. Вернее, надо будет кого-то отправить.

На базу.

Куда очень хочет попасть Славочка.

Наивная, романтическая дурочка, до сих пор верящая в то, что если ты не причиняешь вред другому, то и тебе никто не сделает ничего плохого.

Зря Слава не послушалась отца и выбрала исторический факультет, отказавшись поступать в военное училище. С её внешними данными она быстро продвигалась бы по «служебной» лестнице и, определенно, не вышагивала бы по плацу в берцах. В марш-бросках тоже не участвовала бы. Скорее, приезжала бы на полигон с полковниками или даже с генералом. В их часть часто большие «шишки» заглядывали.

Слишком часто…

Слава обладала интересной внешностью. Необычной. Яркой. Невысокая, с копной непослушных светлых волос и кучей веснушек, которые она никак не скрывала. Не пыталась вывести, замаскировать. Носила их, как некое достоинство. Смешно, честное слово.

Стройная, но округлая в нужных местах. Грудь на месте, охрененно тонкая талия, переходящая в крутые бедра. Как дядя над ней подтрунивал: статуэточка. Ласково всегда говорил, и на дочь смотрел с нежностью. Гордился ей.

А Надя дико завидовала. И осознавала это. Сначала было не по себе. Отец Славы, Михаил Потапович, принял Надю, как родную дочь. Когда у той в аварии погибли родители и встал вопрос о том, чтобы определить девочку в детский дом, он поднял связи. Сначала ему отказали в опеке, потому что Михаил Потапович сам воспитывал дочь в неполной семье. Жена умерла при родах, и он больше не женился. Не от большой и светлой любви к матери Славы, а потому что его устраивало быть холостяком. Маленькая Слава больше времени проводила у дедушки, не обременяя его лишними хлопотами. Так, приедет на каникулы в очередную войсковую часть, побудет недельку-другую и снова к дедушке.

Почему Михаил Потапович решил обременить себя ещё одним ребенком – непонятно. На тот момент Наде было тринадцать, в детский дом она попасть не жаждала и ластилась к дяде, как только можно и нельзя. Обещала быть послушной, не доставлять лишних хлопот. Да что говорить! Надя собиралась обслуживать взрослого мужика, заменив ему домработницу. Про секс она, естественно, не думала. Они родственники.

Михаил по итогу удочерил её, и именно она с ним моталась по гарнизонам, терпя новых любовниц, которые её иначе как «принеси-подай» не воспринимали.

Дядя хорошо к ней относился, никогда не обижал. И Наде даже казалось, что он смог её полюбить, как дочь.

Но всё менялось с очередным приездом Славы.

Долбаной статуэточки.

Она врывалась в их отлаженную жизнь, наводила шорох, отодвигая Надю на второй план. Почему, черт побери?! Это она постоянно находилась рядом с Михаилом Потаповичем! Не Слава!..

Надя затушила сигарету и посмотрела на кузину, которая, кстати, снова заявилась без приглашения. Позвонила накануне и как бы невзначай поинтересовалась, где Надя служит. В какой войсковой части. Несколько раз уточнила. Надя, конечно, в свою очередь поинтересовалась, какой у Славы интерес, но та извернулась.

А сейчас стояла перед ней и хлопала длинными ресницами.

Причем Слава подготовилась.

Потому что знала, что Надя может выписать ей пропуск на базу.

– Надюш, мне очень надо. Очень.

Надя закинула одну ногу на другую, отметив, что пора наведаться на эпиляцию.

Испытывала ли Надежда чувство вины? Сложный вопрос.

Слава всё-таки ей кузина. Родственная душа. Одна кровь… Но они не сестры.

Опять же… Надя не была уверена, что поступила бы иначе, будь Слава ей родной сестрой. Как говорят в народе? Своя шкура ближе? Вот-вот.

К тому же Слава никогда не пыталась подружиться с Надей. Справедливости ради стоит заметить, что и последняя не проявляла рвения.

Поэтому… Пофигу.

– Доступ в дом я тебе обеспечу.

Надя решила дать Славе последний шанс.

Мало ли…

– Ты так и не скажешь, зачем тебе туда надо, Слав?

Давай, скажи, и она отменит всё. Найдет причину и возможность попасть на базу, когда там реально, кроме лениво прохлаждающейся охраны, никого не будет, тогда они спокойно сделают свои дела и уйдут незамеченными. Надя даже камеры подчистит, если девушки внезапно на них засветятся. Делов-то.

Но Надя знала: Слава ничего не скажет.

– Прости.

– Понятно. Я помню, что крестный там какое-то время работал.

Слава кивнула, после чего порывисто поднялась со стоящего напротив кресла и подошла к окну, повернувшись к кузине спиной. Та снова лениво прошлась по фигуре гостьи.

Хороша, сучка.

Сама Надя тоже не жаловалась, природа наделила её длинными ногами, а регулярные занятия фитнесом дали хороший результат в виде тонкой талии и попы-ореха.

Но Славе… Черт, Надя и сама с ней переспала бы.

Если та, конечно, заплатила бы деньги.

Глаза хозяйки недобро блеснули.

Слава нервничала. Сжала ладонями подоконник.

А может, Надя заблуждается, и кузина точно знает, что делает?

Куда лезет.

Но следующий вопрос девушки развеял мимолетную мысль:

– Надя, там точно никого не будет?

– Никого.

Кроме полковника Коваля.

Испытывала ли Надя чувство вины? Нет и ещё раз нет. Она после прошлого раза с Ковалем не отошла. А деньги у неё уже на счету. Её просили найти покладистую девочку-курсантку.

Слава идеально подходила. Плюс сама напрашивалась.

Заявилась к ней с просьбой помочь пройти на тщательно охраняемую базу. Не дура ли? На закрытую базу, пусть и давно не функционирующую! Да вся округа знала, что туда шлюх возят для больших мальчиков.