* * *

Меня зовут Кэт. Я тут квартиру снимаю. Ее смешно назвать квартирой, конечно. Так, халупа. Полуподвал. Три комнаты, а крошечные, как спичечные коробки. Я вообще-то курю, можно, я закурю?

Спасибо.

Я люблю вдыхать дым и на него смотреть. Как он разводами над головой ползает.

Тут хозяйка – бабка одна, ее родня увезла в деревню. Она там живет, а я родне деньги плачу. Деньги небольшие. Хорошо я договорилась.

Старый комп у меня, да? Смешной? Мне хватает. Мальчишки когда курят, паразиты – в монитор, в дырки, пепел стряхивают. Дураки.

Мои пацаны! Я их о-о-о-очень люблю, о-о-о-очень… Вы не думайте, я с ними не трахаюсь. Хотя кокетничаю! Ну какая же женщина…

Брысь, Ларсик! Кот какой, идиот, со стола кусок упер!

Почему – Ларсик? А, это! Ларс фон Триер – так кота зовут. Обалденный кот, правда? Я рада, что вам нравится. Роскошный котик! Глядите, какая мордочка! И гладить можно, где угодно, и не укусит. Смотрите, повалили его набок, и живот ему, паразиту, чешут, и лапки сексуально так раскинул, у, сволочь! Красотуля.

У, дым летит ему в нос! Не любит. Ну, иди! Иди вон, Ларс! Вали в форточку! Бр-р-р-рысь! Открыта.

Смотрю на себя в зеркало – сигарета в зубах мне идет. Я бы могла запросто в фильмеце клевом сняться! Вы не находите? Да нет, не в сериале сраном! Именно – в фильмеце классном, об этом речь и идет.

Вы думаете – поздно мне?

Вы на что намекаете?

На то, что я… типа – в возрасте?

А плевала я. Мои мальчики моего возраста не замечают. Они мне так и говорят: Кэт, ты клевая чувиха! Ты – наша!

А этого, между прочим, добиться надо, если тебе говорят: «ты – наша».

Потому что люди все друг другу – чужие.

Все! Всегда! Везде! В любой стране!

Стойте. В окно стучат!

Кто там?!

А, это вы! Мои родные! Суслики! Приве-е-ет!

Привет, Зубр! Ты вроде бы еще порыжел. Ба, да ты не один!

Глядите-ка, все за батареей в подъезде прячутся! В прятки со мной играют! Хотят Кэт обмануть, мол, мало их! А они – вон, все привалили!

Давай, валяй, Бес, ну что ты встал! Долго же ты за сигаретами шлялся! И всех их, заметь, все-е-е-ех! – подцепил! И сюда приволок!

Ну, ты тут, у меня под крылом… это понятно. И Культпросвет – тоже свой. А эти, эти-то откуда взялись? Ах, вы договорили-и-ись?! Чтобы, значит, Кэт сюрприз устроить?! И что, вот так, как снег на голову?!

А, вы захватили с собой!

Да ну, так много! Зачем так много! Мы упьемся.

Садитесь, садитесь! Сейчас картошечки… Быстро! В одну секунду!

Бес, сыграй пока новое. Знаете, пацаны, у Беса, кроме шуток, такие песни новые классные! Давай, вот. Если текст наизусть не помнишь – вот тебе бумажка, это ведь ты стишки накарябал?!.. Мне нравится, как тут у тебя: «в грязи, в пыли – беженец с Земли… А-а-а-а!»

Вот «а-а-а-а!» особенно нравится…

Ты!.. не замахивайся. Я сама тебя ударю, если надо! Но мне сейчас не надо.

Ну да, я поняла, ты в шутку…

Тише! Слушайте! Поет…

А я сейчас картошечку… струг-струг, шелуха из-под ножа, летит, как наша жизнь просто… И так же – в мусорку – швырк! А потом сожгут. Или – на свалку. И под небом будем гнить.

Под небом га-алубым… есть город за-а-алатой…

Старая песня. Может, она уже умерла. Бес, свою пой!

Нет, тихо… «Беженец с Земли» – песня называется…

И мы все тоже, мы все, понимаете, все, мы – беженцы – с Земли… Мы все когда-нибудь повесимся. Или застрелимся. Или нас в драке убьют. Или – в тюрьме расстреляют. Но мы никогда, никогда не доживем до старости. Мы – умрем молодыми. Дураки, что вы морщитесь?! Ну, еще заплачьте давайте! Ведь это так здорово – умереть молодыми! Не дожить до морщин поганых! До пуканья на всю Европу! До седых волосенок! До шарканья ножками гнутыми! До полного маразма! Вы ведь не хотите дожить до маразма? Ну вот и я тоже не хочу.

Я, Кэт! Думаете – кликуха? Нет! Меня мама так называла! Еще в розовом детстве.

Стоп, дайте затянусь. И помолчим немного давайте.

А теперь снова картошечку чистить. Эй, кто со мной? Кузя, давай бери нож! Лентяй! Не лентяй? Тогда валяй! Вперед!

Белый, вон грибы! На ниточках висят, над плитой! Воду в кастрюлю налей, в воде размочи.

Блин, как хорошо! Паук, открой пивка! У меня руки грязные, в картошке, ты мне горлышко поднеси, я из рук твоих выпью… вот так! Уф. Спасибо. Освежил. Пиво без водки – деньги на ветер.

Ух ты! Гришка! Гляди-ка, что принес! Селедка! Вру, скумбрия. Скумбрия, да? Блестит, как нефть на асфальте, разноцветно.

Культпросвет, «Черный дождь» поставь! Эту… мою любимую. «Зверь ответил мне молчаньем…»

А мы все, люди, кто мы? Разве – не звери?

Зверь – это каждый из нас. Это – в нас.

Что толку, что мы все говорим словами, языком балакаем.

Сигарета… Бес, дай баночку!.. тьфу!.. Гришка, вытащи, будь другом, и огонька дай. Сигарету – в рот мне всунь… бла-го-да-рю… и огня… я сама прикурю… м-м-м-м!.. вкусно. Вкусней, чем грибной суп!

Что, Бесенок, так глядишь? Думаешь, Кэт наркоманка?! До наркоманки мне далеко. Я вот пьянею от песен твоих! Давай, давай, не прекращай, играй! «Холодная война, и время как вода…» Что ты, это же не твое! Это «Би-Два». Ты свое давай!

Все! Почистила. Белый, вода уже кипит? Отлично! Луковицу дай! Вон, под табуретом, в мешке!

Когда лук крошу – все время плачу… плачу и плачу… и остановиться не могу…

Меня любовник бросил. Он старше меня на тридцать лет был. Или даже больше, на сорок. Короче, старик. Но классный дядька. Такого папика поискать. И вот я, типа, не могла это пережить. Хотела покончить с собой. Ну, слабачка. Ебарь бросил – это же не повод, чтобы ручонки на себя наложить. А я вот захотела. И – пошла топиться.

Прихожу на мост. На мост через Оку. Высокий, между прочим, мост. Сорок метров вниз лететь. Серая такая вода, стальная, блестит, как железо, и день серый. И на душе у меня дико, жутко. Вообще все херово. Подошла близко к перилам. Машины мимо несутся! Трамваи гремят! А я ногами на железяке какой-то, с заклепками, стою, и мост подо мной трясется. Сейчас, думаю, ка-ак сигану! И вниз гляжу. И голова закружилась. И…

И…

Погодите, затянусь…

И подо мной мост поплыл, как лодка! А вроде на попятный – стыдно. Самой себя стыдно. И жалко. И все в башке плывет к черту. Думаю: надо быстрее. Перевалилась животом через перила. Уже ногу перебросила. Уже – задница перетягивала, чувствую, сейчас начну падать, вот… А руки-то, руки – железо холодное – хватают… Пальцы как крючья сделались, как когти…