— Ма-а-ам, ты уверена, что это именно вуз?

Я смотрела на двухэтажное длинное здание из белого силикатного кирпича, на низкие окна, словно уходящие под землю, на выщербленное бетонное крыльцо…

— Это училище, от академии здесь только филиал, — мама втащила меня в распахнутые решетчатые ворота, выкрашенные противно-зеленым цветом.

— Изолятор какой-то, — пробурчала я.

Высокий забор из того же, что и здание, кирпича как бы намекал: «Оставь надежду, всяк сюда входящий».

И только большая овальная клумба, засаженная желтенькими бархатцами и фиолетовой петуньей, радовала взор.

Крыльцо в две ступени, тяжелая дверь, сейчас припертая кирпичом и… пять ступенек вниз — так и есть, первый этаж располагался в полуподвале.

Коричневые полы, скрипучие деревянные лестницы, покрытые масляной краской стены… Прямо декорации из древнего советского фильма про специализированное учебное заведение. Куда я попала?

— Мам, я не буду здесь учиться!

— А тебя никто и не спрашивает! — мама отпустила мою руку лишь на минуту, чтобы достать из сумки документы. — Это единственное приличное учебное заведение в городе, к тому же медицинское! Отучишься — поступишь в вуз, станешь врачом, уважаемым человеком…

Это была мечта всей ее жизни: сделать дочку врачом. Мама спала и видела, как я иду по коридору больницы в белом накрахмаленном халате, а вокруг роем вьются почтительные медсестры и санитарки, а больные плачут от благодарности.

To, что медицину я ненавидела с детства, во внимание не принималось.

Как и то, что в этом провинциальном городе даже «единственное приличное учебное заведение» не давало путевку в жизнь.

Ну кому я нужна буду с этим дипломом? И ладно бы вуз, так нет — училище!

— Мам, может, одиннадцать классов закончить? — в рекреации толпились сверстники. Кто-то пришел сам, кого-то, как и меня, привели родители. Ну, со мной- то все понятно — чтобы не сбежала. А эти? Мамочкины детки!

Я давно знала, что от медицины не отверчусь. Но почему учиться нужно именно здесь? Что заставило родителей продать квартиру в большом городе и уехать к черту на кулички именно сейчас? Сорвать меня с занятий перед самым ОГЭ? Лишить возможности поступить в приличное учебное заведение…

Объяснений не было. Просто мамочку всегда тянуло на родину, и дом от бабули остался хороший, добротный, со всеми удобствами, даже перестраивать не пришлось. И сейчас, по мнению родителей, было самое время для переезда. А училище… да какая разница, где оно — в огромном городе или провинциальном городишке, который больше, чем наполовину еще деревня?

ОГЭ я сдала. И баллы набрала хорошие, здесь проходной куда ниже. Доучиться бы в школе, да поступить на высшее…

— Нечего два года терять! Получишь диплом фельдшера, а потом уже выбирай любой вуз, какой душа пожелает! — твердили родители.

«Если он будет медицинским», — молча добавляла я. И подчинялась, потому что выхода не было.

Но мама все равно не доверяла. Контролировала каждый шаг, даже документы сама понесла. Мне оставалось только изучать плакаты на стенах.

— Ты в курсе, что здесь униформа? Белый халатик и шапочка… высотой 20 сантиметров. Прямо поварской колпак! — почему-то насмешили именно цифры, расписанные, как на чертеже каких-нибудь мудреных деталей.

— Где? — щелкнул смартфон — мама сфотографировала стенд. — Дома разберусь. А халаты есть, я уже купила.

От этого стало еще тоскливее.

Правила, правила, правила… Да как же их все запомнить?

Стоящие рядом девушки заволновались. Я оторвалась от плакатов и оглянулась.

По коридору, не обращая внимания на толпу поступающих, шел парень.

Высокий, широкоплечий, красивый… Вот реально — красивый! Острые скулы, прямой нос, чистый лоб, потрясающие губы… А общем, мой типаж! Цвет глаз в полумраке не рассмотрела, ну и ладно. А вот фиолетовую прядь в темных волосах

— вполне.

Девчонки вокруг притихли. Даже, кажется, дышать перестали. Во мне на мгновение проснулась жалость: рассматривают, как диковинного жучка, чуть ли не под микроскопом.

Но тот словно не замечал всеобщего восхищения: мазнув равнодушным взглядом по притихшим девчонкам, он скрылся за дверью с надписью «директор». Вот это выдержка! Я даже восхитилась, вспомнив собственные демарши.

Тишина взорвалась громкими шепотками.

Я тут же узнала, что зовут красавца Кирилл Романов, что учится он на третьем курсе в Академии, что туда никого не берут просто так… Ну, и что половина явившихся поступать сделала это только чтобы быть поближе к своему кумиру. Идиотки! Нужны ему такие курицы!

А тот вышел от директора и направился дальше. Падающий из окна свет позволил рассмотреть парня получше.

Футболка с какими-то странными символами, рубашка в фиолетовую — в тон волосам — клеточку, на руке — широкий кожаный браслет с заклепками. Мелькнула мысль, что хочу такой же — стильно! И круто! Когда Кирилл повернул голову, в правом ухе сверкнул фиолетовый же камень. Еще и серьги носит, пижон!

— Кирь! Подожди!

Парень остановился, а сквозь с трудом расступающуюся толпу недовольных абитуриенток протолкнулась девушка.

Обычная такая: бесформенная кофта, длинная, почти в пол, коричневая юбка. Через плечо перекинута торба со рваной бахромой, словно ей моль лакомилась. И сама владелица… никакая. Бесцветные волосы забраны в бабушкин пучок, круглые очки, которые совершенно никому не идут. Бррр.

Шепотки тут же сообщили, что эта мышь серая — тоже со спецкурса. Они прошли мимо, даже не взглянув на меня. Пф, ну и не надо!

Интересно, что это за академия такая, что открывает филиалы в затрапезных училищах и принимает к себе… фриков?

Надо сказать мамуле! Может, испугается и передумает запихивать меня именно сюда? В конце концов, время еще есть, целых два года!

Но та уже тянула меня в распахнувшиеся навстречу двери — подошла наша очередь.

Сидящая за длинным столом женщина равнодушно посмотрела на нас и подала бумаги, которые следовало заполнить собственноручно. В местах для подписи стояли жирные галочки.

Ненавижу! Чего я ненавижу едва ли не больше больниц, это заполнение всяких документов. Обязательно ошибусь!

И прежде чем вписать что-то в очередную графу, долго думала, не обращая внимание на недовольное фырканье мамы:

— Ну что ты там возишься?

— Стараюсь все сделать правильно! Ты же хочешь, чтобы я поступила? — протянула капризно.