Я родился на Урале в Нижнем Тагиле — городе металлургов, машиностроителей и химиков. Родители, инженеры-экономисты, всю свою жизнь проработали на Нижнетагильском металлургическом комбинате.

В 1967 году окончил школу и поступил в Свердловский юридический институт. Вся моя дальнейшая трудовая жизнь связана с этим институтом, ныне переименованном в правовую академию. В нем я получил диплом о высшем юридическом образовании, ушел в армию, затем продолжил учебу в аспирантуре, защитился, получил звание доцента, еще раз защитился, стал доктором наук и профессором. В стенах этого института я написал свои научные статьи, две книги и несколько учебников, стал победителем Всесоюзного конкурса и лауреатом почетного диплома Академии наук СССР. Работа в юридическим институте дала мне ту базу, без которой я не смог бы стать депутатом и тем более — возглавить впоследствии такой сложный и ответственный участок, как парламентский комитет по законодательству.

Мое «попадание в политику», как я теперь понимаю, носит в достаточной степени случайный характер. По характеру я не лидер, не трибун, не оратор, а типичный ученый-аналитик. Судьбе было угодно свести меня в библиотеке с Рафиком Исхаковым, тогда — заместителем редактора областной молодежной газеты «На смену!». Только что были опубликованы «Правила проведения митингов и демонстраций» — реакция тогдашней партноменклатуры на Октябрьский пленум ЦК КПСС и выступление на нем Б. Н. Ельцина. Сидя за соседними столами, разговорились. Я изложил свою точку зрения на конституционность, а точнее — неконституционное^ этого документа, его противоречия, слабые места. Рафик предложил:

— Напиши статью.

— Так ведь не опубликуете.

— Это моя проблема, пиши.

Статью я написал в преднамеренно солидном, тяжеловесном «партийном» стиле и она была опубликована под заголовком «Перестройка и законность». Для меня эта акция закончилась практически без последствий — ну, обругали на пленуме горкома партии и отозвали приглашение перейти на работу в Академию наук. Значительно хуже обернулась она для Р. Исхакова, которого, в конечном итоге, уволили из газеты.

А дальше заработал «эскалатор». Меня стали приглашать на встречи, дискуссии, митинги; мой руководитель по кафедре, профессор С. С. Алексеев, пророчески заметил: «Теперь его не остановить».

В конце 1988 года были объявлены выборы народных депутатов СССР. Мы, группа свердловской интеллигенции — В. Быкодоров, В. Волков, С. Иванов, В. Исаков, Е. Королев, Б. Кустов и другие — собрались морозным зимним вечером в зале областного лектория общества «Знание» и подписали обращение о создании общественного комитета по подготовке и проведению выборов. Поскольку основной целью объединения был контроль за соблюдением законодательства и демократических принципов выборов, наша неформальная группа, по моему предложению, назвала себя «Движение за демократические выборы». Затем на ее основе сформировался свердловский «Демократический выбор».

Вступая в политическую борьбу, я не думал и не собирался участвовать в выборах лично. Но… эскалатор работал. И когда на предприятиях и в институтах стали выдвигать кандидатов в депутаты, всплыла и моя фамилия. На выборах в народные депутаты СССР я проиграл, уступив кандидату от рабочего класса — Андрею Захарову. Зато на выборах в народные депутаты РСФСР прошел в первом туре, набрав более пятидесяти процентов голосов. Затем был первый Съезд народных депутатов РСФСР и первая сессия Верховного Совета, на которой меня избрали председателем палаты — Совета Республики Верховного Совета РСФСР.

К этому времени наш «Демократический выбор» претерпел глубокую трансформацию: одни ушли в коммерцию, другие — в «демократическую» (уже в кавычках) власть, третьи — в оппозицию. Нарушения законности стали причиной и моих острых разногласий, а потом полного расхождения с «демократической» властью. Весной 1991 года (после заявления «шести») мне прислали выписку из протокола: из рядов «Демократического выбора» исключен… Однако до осени я оставался на своей должности председателя Совета Республики, был свидетелем августовского «путча» и всего что последовало за ним: ликвидации Союза и создания новой «демократической» России.

Собирая материал в книгу, я вынужден был кое-где поправить стиль прежних публикаций, исправить фактические ошибки, устранить противоречия и повторы. Но нигде не поменял главного — своего понимания ситуации, своей оценки событий и людей. И пусть не обижаются на меня те, кто хотел бы выглядеть в этой книге иначе: я ничего не стал поправлять в ней задним числом. И прозрения — мои, и ошибки — тоже мои.

В заключение обязан выполнить приятный долг — поблагодарить помощников, коллег и друзей Яна Лельчука, Валерия Хайрюзова, Наталью Култашеву, Марию Архипову и Любовь Лебедеву. Без их бескорыстной товарищеской помощи эта книга никогда не вышла бы в свет. Особую благодарность я хотел бы выразить Валентину Васильевичу Чикину, выпустившему в свет на страницах «Советской России» мои парламентские дневники.

Свой рассказ о событиях 1990–1991 гг. я начну с того, как формировалась «демократическая оппозиция». Приведу страницы из моего дневника, где речь идет о работе II Съезда народных депутатов СССР.

«9 декабря 1989 г. — Прилетел в Москву поздно вечером, устроился в гостинице «Москва». Накануне имел неприятный разговор с институтским руководством: несмотря на официальное приглашение на Съезд, не хотели давать командировку. Отношение к Съезду — плевое, как к какому-то второстепенному событию. Пришлось слегка надавить: пригрозил уйти научным консультантом в Уральский депутатский центр. Тут же выписали…

10 декабря — Присутствовал на втором дне заседания Межрегиональной депутатской группы — МДГ. По сравнению с предыдущими, оно прошло более организованно. Продолжалось обсуждение вопроса, на который ушел весь предыдущий день — заявления шести народных депутатов (Афанасьева, Мурашева, Попова, Сахарова, Черниченко и др.). Обнаружились две позиции. Мягкая: шаг не подготовлен, не согласован, не учтена ситуация. И жесткая: мягкие меры испробованы и не дали результата, пора переходить к жестким. Коснулись поступка Ю. Черниченко, который снял свою подпись под заявлением, опубликованным в «Известиях». Одни его осудили (Баткин), другие (Попов) отнеслись с пониманием — что ж делать, человека «ломали» и уломали.

11 декабря — в 9 утра в конференц-зале гостиницы «Россия» собралась Уральская депутатская группа. Обсудили позицию по повестке дня Съезда, предложения по ее изменению. Предложения следующие: начать с доклада Горбачева об итогах 9 месяцев его работы в качестве президента СССР, обсудить и принять Регламент, включить в повестку пункт об отмене статьи б-й (о руководящей роли КПСС). Вечером депутаты сообщили: на собрании представителей ни одно предложение не прошло. Горбачев заявил: в прежней Конституции статьи б-й не было, поэтому вопрос не имеет принципиального значения, нельзя решать такие серьезные вопросы «с наскока».