О. Генри

Случай в департаменте

У этого рассказа, написанного знаменитым американским новеллистом О'Генри, интересная судьба.

Сорок лет пролежал он никем не замеченный в архивах газеты «Хьюстон Дэйли Пост» в городе Хьюстон, штат Техас.

Литературоведы считали, что все литературное наследие писателя составляют двести семьдесят три рассказа и один роман.

Считалось также, что первый свой рассказ О'Генри написал в колумбийской каторжной тюрьме, где он отбывал наказание по обвинению в растрате[1], и что до тюрьмы он никогда не писал рассказов.

В 1935 году Мэри Харрел, учительница из города Остин, штат Техас, работая над биографией О'Генри, разбирала архив газеты «Пост» и в номерах за 1895–1896 годы обнаружила двадцать восемь рассказов, по стилю и языку очень похожих на новеллы О'Генри.

Рассказы были подписаны псевдонимом «Почтальон».

Профессор Техасского университета доктор Пэйн, профессор Колумбийского университета Вернон Логгинс и другие литературоведы после тщательной экспертизы установили, что рассказы действительно принадлежат перу О'Генри и что становление О'Генри как писателя произошло не в тюрьме, а значительно раньше.

Большинство найденных рассказов О'Генри опубликовал американский журнал «Рэдбук» в 1936 году. Некоторые из них были переведены на русский язык и напечатаны в советских журналах.

Вниманию читателей предлагается один из не переводившихся у нас рассказов замечательного американского новеллиста «Случай в департаменте». Он относится к числу ранних рассказов. В нем нет еще зрелости и стилистической отточенности позднего О'Генри. Однако, читая этот рассказ, можно почувствовать все особенности таланта писателя: юмор, лаконичность, остроумие и человечность.

* * *

В Техасе можно пройти напрямик тысячу миль. Если же вы идете неправедными путями, то расстояние и скорость, с которой вы передвигаетесь, значительно увеличиваются. Облака здесь спокойно плывут против ветра. В унылом крике здешнего козодоя можно уловить звуки, совсем не похожие на те, что слышатся в крике его северного собрата. Пусть будет засуха, но стоит после нее пройти свежему дождю — и за одну ночь на каменистой почве вырастают лилии сказочной красоты.

Округ Том Грин служил когда-то стандартной мерой. Я не припомню сейчас, сколько штатов Нью-Джерси и Род-Айленд можно было упрятать и затерять в чащах его кустарников. Но топор законодательства искромсал округ Том Грин и превратил его в целую кучу округов, из которых каждый только немногим больше какого-нибудь затерянного европейского королевства. Законодательное собрание заседает в Остине, рядом с географическим центром штата, и в то время как представитель от Рио-Гранде, отправляясь в столицу, берет с собой пальмовый веер и полотняный плащ, законодатель из Пэн-Хендля, отправляясь туда же, наматывает шарф поверх плотно застегнутого пальто и сбивает снег с башмаков, густо смазанных жиром.

Из всего сказанного выше вы можете сделать вывод, что огромная республика Юго-Запада представляет собою довольно внушительную звезду на государственном флаге и что здесь могут происходить события, не укладывающиеся ни в какие мерки и границы.

Должность уполномоченного по страхованию, статистике и истории представляла собой официальный пост не слишком большого, но и не очень малого значения. Мы говорим в прошедшем времени, так как в настоящее время в штате есть только уполномоченный по страхованию. Слова «история» и «статистика» уже не пишутся с большой буквы в официальных документах.

В 188… году распоряжением губернатора на этот пост был назначен Люк Кэнрод Стендифер. Ему было в это время пятьдесят пять лет, и он был техасцем до мозга костей. Отец его был одним из первых поселенцев и пионеров штата. Сам Стендифер немало послужил родине: он сражался с индейцами, участвовал в войнах, был пограничником и законодателем. Он не мог похвалиться большой ученостью, но его жизненный опыт был для него неиссякаемым источником познаний.

Если бы даже для этого не было множества других оснований, то и тогда на скрижалях славы Техас должен был бы занять почетное место, как страна благодарная. Потому что и в бытность республикой и будучи штатом он неустанно расточал почести и даже более ощутительные награды своим сынам, выведшим его из первобытного состояния. По этой самой причине Люк Кэнрод Стендифер, сын Эзры Стендифера, бывший пограничник, чистейшей воды демократ и счастливый обитатель той части политической карты, которая даже не имеет своего представителя в законодательном собрании, был назначен уполномоченным по страхованию, статистике и истории.

Стендифер принял эту почесть с некоторым недоумением. Ему было не совсем ясно, в чем будут состоять его новые функции и хватит ли у него способностей для их выполнения. Все же он согласился с назначением и даже известил власти об этом по телеграфу. Он тотчас отправился в путь из маленького провинциального городка, где за гроши исполнял скучнейшую и бесплоднейшую должность по съемке планов и составлению карт. Перед отъездом он просмотрел в Британской Энциклопедии под буквами I (Insurance — страхование), S (Statistics — статистика), Н (History — история)　всю информацию о своих будущих служебных обязанностях.

Несколько недель пребывания в должности уменьшили страх нового уполномоченного перед большими и сложными задачами, которые он призван был выполнять. По мере того как он знакомился ближе с делом, жизнь снова приобретала привычное для него течение. В его канцелярии работал старый очкастый клерк — посвященный во все детали, все знающий способный автомат, который занимал свое место за конторкой независимо от смены глав ведомства. Старый Кауфман неприметно обучал своего начальника департаментским премудростям и не позволял ни одному винтику нарушать плавное вращение колес механизма.

Впрочем, бремя обязанностей, возложенных штатом на Департамент страхования, статистики и истории, было не слишком тяжело. Главная его функция сводилась к контролю над деятельностью иностранных страховых компаний в штате, причем руководствоваться ему предлагалось исключительно буквой закона. Что касается статистики, то здесь дело сводилось　к тому, чтобы рассылать запросы окружным чиновникам, делать вырезки из отчетов других лиц и раз в год самому составлять из них отчеты об урожае хлеба и хлопка, о количестве ореховых деревьев и свиней, белого и цветного населения, а также огромное количество колонок цифр с заголовками «бушелей», «акров» и «квадратных миль». Больше ничего не требовалось. История? Эта наука играла в департаменте чисто пассивную роль.

Старые дамы, интересующиеся этой областью, заваливали департамент отчетами о работах организованных ими исторических обществ. Двадцать — тридцать человек каждый год писали в департамент о том, что им удалось найти карманный нож Сэма Хьюстона или походную фляжку Санта-Анна, или винтовку Дэви Крокета — подлинность всех этих вещей может быть безусловно подтверждена, — и