«Многоуважаемая сударыня! Поскольку Бетсалин Макдауэлл желает получить место горничной в поместье Арнел, я выдаю ей это рекомендательное письмо с наилучшими пожеланиями и благодарностью за многолетние трудолюбие и старание, коие Бетсалин проявляла в отношении возложенных на нее задач».

Писать рекомендательные письма оказалось неимоверно утомительным делом.

Я писала уже четвертое. Миссис Макстон, возвышаясь надо мной, давала советы и рекомендации по формулировкам. На самом деле как экономка моего дома, она заведовала наймом и увольнением слуг, а потому, в сущности, данная крайне утомительная обязанность должна была возлечь на ее плечи, но все неожиданно сошлись во мнении, что у меня почерк лучше.

«В моем доме, — продолжила с огромным неудовольствием я, — Бетсалин выполняла свои обязанности со всей серьезностью и в то же время с готовностью возлагала на себя дополнительные».

— Это вычеркиваем, — решила вдруг миссис Макстон.

В сотый раз искренне порадовалась тому, что я маг.

— Evanescet! — движение рукой и уже не надо сминать этот лист бумаги и брать следующий, чтобы переписать все заново.

К моему искреннему сожалению я вспомнила о своих возможностях довольно поздно, а потому мусорная корзина в углу была полна испорченной бумаги, и первые письма я действительно переписывала сызнова как прилежная ученица. На мое счастье профессор Наруа заглянул, узрел имеющееся и напомнил об очевидном. Я была ему безмерно благодарна. После его совета дело пошло куда быстрее.

— Почему вычеркиваем? — спросила, вновь беря перо в руку.

— Потому что уже чересчур, я бы не стала брать излишне инициативную прислугу, — пояснила миссис Макстон.

Тут мне сказать было совершенно нечего, я в целом никогда не сталкивалась ни с наймом прислуги, ни с наймом в качестве прислуги. Да, мне предстояло получить совершенно новый опыт.

***

С рекомендательными письмами мы управились к восьми утра. Завтракали быстро, и напряженно, в то время как профессор Наруа сидел и… подделывал подпись профессора Стентона. Дело это было непростое, но у меня не вышло, хотя профессорским почерком я овладела достаточно давно и успешно. Почерком, но не подписью, а на моем резюме мне требовалась именно подпись.

Однако, справились и с ней.

Напряженный завтрак проходил быстро, от еды отрывались исключительно обсуждая детали:

— Мисс Ваерти, запомните, вы имеете право общаться только с прислугой второго этажа, — уже не помню в который раз напомнила миссис Макстон.

Я кивнула, молча жуя булочку.

— При встрече с лордами? – продолжила экономка.

— Взгляд вниз и не умничать, — да, я все помнила.

— Место женщины? — не сдавалась миссис Макстон.

— У меня место девицы в синих чулках, — напомнила уже ей.

— А, ну да, — покивала женщина. — Бетси, если все пройдет как следует, не забудьте вечером съездить за синими чулками в лавку готового платья.

Горничная кивнула, и перекрестилась. Она переживала больше всех, чувствуя себя ответственной, потому как это была в основном ее идея.

— И, мисс Ваерти, зарубите себе на носу — хорошенькой девушке всегда следует держать язык за зубами! — завершила с напутствиями миссис Макстон.

— А не хорошеньким? — мгновенно заинтересовалась я.

— Тем более, — еще более жестко сообщила экономка. И добавила: — Старая леди Арнел крайне ревностно требует неукоснительного соблюдения данного правила. И что с глазами?

Перестав есть, переспросила:

— А что с глазами?

— Одолжу вам свои очки, — сообщил профессор Наруа. — Они придадут вам солидности.

О, Боже, во что мы все ввязались?!

Но отступать было явно не в наших правилах.

***

Мое третье посещение родового особняка Арнелов.

И именно третий раз заставил мое сердце то испуганно трепетать, то торжественно биться преисполнившись решимости помочь драконам, то трусливо замирать, при мысли о возможном унижении, что постигнет при разоблачении нашего нехитрого плана. А разоблачение постигнет неизменно, ведь все тайное становится явным…

Стараясь скрыть охватившие меня тревоги и сомнения, я попыталась вспомнить, что в принципе мне известно о найме слуг. В наше прогрессивное время, когда экономика империи находилась на пике своего развития, позволить себе прислугу мог каждый представитель среднего класса. К примеру, помнится, во времена моего детства папенька брал меня на «трудовую ярмарку» подыскивая достойного конюха на смену покинувшего нас мистера Уильямся. Тот день запомнился мне шумом и гвалтом, нестройными рядами людей, что держали в руках предметы, прямо намекающие на их профессиональную спецификацию, и недовольством маменьки, сетующей на то, что все приличные люди ищут прислугу через агентства, а потому маменька намеревалась искать новую горничную именно так. Папенька же отстаивал свою позицию, заверяя, что никакой «мошенник в агентстве» никогда не нюхавший настоящего конского навоза, не сможет отличить обычного коновала от настоящего специалиста, способного с первой секунды найти общий язык с лошадьми. Забегая вперед, вынуждена признать, что ошиблись оба. Отец действительно нашел замечательного конюха, и тот действительно мгновенно поладил с нашими лошадьми да так, что в одно далеко не радостное утро сгинул со всеми тремя нашими лошадями. А горничная, подобранная маменькой через агентства и имеющая множество рекомендательных писем, оказалась крайне невоздержанной в распитии спиртных напитков, в состоянии же алкогольного опьянения становилась злобной фурией, однажды попытавшейся поднять руку даже на маменьку, после чего была уволена с позором. С тех пор мои родители, как впрочем и большинство известных мне семей, в выборе прислуги руководствовались мнением уже имеющихся у них работников, таким образом рекомендации передавались из уст в уста, и это был наиболее безопасный способ найма прислуги.

На это мы и сделали ставку.

Старая нянюшка миссис Боутон встретила нас на дороге, где стояла уже некоторое время, заметно нервничая, и практически бросившись под колеса нашего экипажа, едва увидев его.

Мистер Илнер, соскочив с козел, помог старой женщине подняться по ступеням, мы с миссис Макстон подвинулись, освобождая место, и едва сев, нянюшка перевела дух, продемонстрировав как сильно была напряжена, и насколько значительным является ее нервное напряжение.

— Мисс Ваерти, душечка, у меня слов нет, чтобы выразить вам свою благодарность, — начала она, едва мы вновь пустились в путь.

— Прошу прощения, — выразила я свое недоумение по поводу принесения благодарности.

Старая женщина улыбнулась и пояснила: