Я открыла один глаз и очень удивилась, когда поняла, что проснулась сама, а не оттого, что возле моей кровати скачет мой старший братец, с маниакальным упорством лупя половником по чугунной сковороде. После того как мы с сожалением отказались от идеи выкупить у государства Царь-колокол, моя семья не придумала другого способа будить меня по утрам.

Я попыталась на глаз определить, который сейчас час. Но глаз решительно отказался что-либо определять и закрылся обратно. Я пошарила рукой под кроватью, пытаясь нащупать там будильник. Будильник этот, с успехом имитировавший грохот колхозного трактора и трэш-металлическую обработку советского гимна, я еще в прошлом году стибрила у бабули. Им мои родные пользовались в особо тяжелых случаях, когда брат отказывался наяривать побудку на сковороде.

Вытащив из-под кровати свои очки, мамулины тапки, дискету с новым вирусом (не забыть бы загнать Васе-хакеру) и кучу браткиных носков (этот поганец, вместо того чтобы их стирать, прячет свое тряпье у меня под кроватью, как какая-нибудь собака), я наконец-то выковыряла из остального хлама будилу. Еще с вечера я любовно завела его и положила пузом вниз для надежности. Сегодня мне ну просто необходимо было проснуться в половине девятого…

Десять утра!!! Я соскребла глазки со лба и посмотрела опять. В кои-то веки бабулин будила не сработал! Дальше я не успевала думать, запаренной выдрой летая по комнате в поисках каких-нибудь предметов одежды. А надо, надо было думать, шевелить тем, что Эйнштейн гордо называл мозгами! Сегодня все решительно указывало на то, что мне надо было забаррикадироваться в шкафу и даже пятки на улицу не высовывать. И братец-то затих аки ангел, и будильник заткнулся, и уверена, что этот день в мамулином астрологическом календаре был ознаменован какой-нибудь бойней планет, не меньше.

Но я даже позавтракать не успела, не то что в календарь заглянуть. Я с ходу форсировала лифт, чуть не проломила дверь в единственном городском автобусе, которым сроду не пользовалась, а потом как хороший комбайн утоптала все клумбы в городском парке, в общем, выбрала наикратчайший путь к НИИЧу. И что бы мне, сыроежке ушастой, остановиться хоть на секунду, почесать репу, поразмыслить… Нет, как танк вперед ломила!

Чуть не выломав дверь в приемной, я наткнулась на скучающую секретаршу. Девушка, похожая на хиппующую мышь в засаде, усиленно скрывавшая свой возраст и столь же усиленно открывавшая грудь, вяло кушала яблоко и с отвращением читала любовный роман. Меня она порадовала сообщением о том, что тестирование еще не начиналось. Один профессор на два часа застрял с молоденькой практиканткой в лифте. Допустим.

В коридорчике перед кабинетом профессора топталось еще человек десять скучающих студентов и свободных художников, как я. Я в кои-то веки порядочно и культурно заняла очередь и отправилась сдавать анкетные данные хипповатой мыши. Поскольку девица умела печатать только двумя пальцами, провозились мы долго. Под конец я даже предложила оплатить ей курсы повышения квалификации с восстановлением начального образования…

Bay! Совсем забыла ввести вас в курс дела. Ну, со мной и не такое бывает. Как это там по правилам этикета? А, сначала надо представиться. Зовут меня Полина. Кузнецова, если вам интересна и фамилия. Для большей части взрослых и учителей — хрестоматийная гадкая девчонка, для знакомых — Полинка Параноидная, или Таран, для братца и кучи родственничков — затрудненный ребенок, для родителей, ясен пень, лучшая дочь на свете.

Все началось с того, что наш НИИЧ (Научно-исследовательский Институт Человека, бредовейшее, кстати, название) замутил грандиозный эксперимент на деньги одной западной лаборатории, занимающейся сходными вопросами. Точнее, на остатки денег, потому что все работники НИИЧа, услышав, что руководство разжилось денежками, организовали жесткий митинг-шантаж с требованиями немедленно выплатить им зарплату за все время существования НИИЧа. Победа им была обеспечена, так как к этому делу бастующие привлекли местных коммунистов, которых руководство боялось еще по старой памяти, и дворничиху тетю Парашу, мощное оружие в борьбе с эксплуататорами. Ах, вы не знаете тети Параши? Жаль, жаль, колоритная личность…

Так вот, зарплату интеллигентам отдали, а на остатки капиталистических субсидий все-таки решили устроить эксперимент по исследованию возможности реинкарнирования и изучению прошлых жизней отдельно взятой души, если таковые обнаружатся. А я как раз этим летом злорадными молитвами моих, к счастью бывших, учителей не поступила в высшее учебное заведение и делать мне было абсолютно нечего. Вот я и записалась в участники эксперимента.

Собеседование с желающими участвовать в эксперименте должно было начаться в девять утра, так что теперь вам, надеюсь, понятно, с чего это я вдруг чуть не снесла с фундамента весь город, торопясь в НИИЧ.

Не буду томить вас подробностями, скажу только, что собеседование и кучу других тестов я прошла легко. Еще бы, я здорова как вол, ем за троих, а если стукну по столу кулаком, с потолка сыпется штукатурка вместе с соседским линолеумом. Таран он и есть таран!

После тестирования всех сомнительных счастливчиков, попавших в число участников эксперимента, собрали в актовом зале НИИЧа, и какая-то тетка, оказавшаяся на самом деле крупным специалистом в области реинкарнаций и всего такого, долго и заунывно вещала нам что-то на сугубо научном языке. Я только и поняла, что нас будут учить впадать в транс по методике индийских йогов. Мол, после того как впадаешь в транс, все чакры мирятся с мантрами и кармами, мозги расслабляются и вспоминают все свои прошлые жизни. Ну, не знаю, сможет ли что-то расслабиться в моей голове, ведь даже мои родители всерьез озадачивались вопросом наличия там хоть чего-нибудь.

* * *

Всю следующую неделю нас учили методике расслабления и транса. Кое-как, но я въехала в основной принцип и уже не удивлялась, когда тетенька в желтом сари с выражением неземного озарения на личике просила нас представить себя листиком на дереве, ромашкой в поле, лучом света в темном царстве и так далее, у кого на что фантазии хватит. Вообще-то я наивно полагала, что все вот такие ромашки и розочки уже давно растут в соответствующей теплице вместе с наполеонами и добрыми агрономами в белых халатах, а вот поди ж ты! К началу испытаний я уже всерьез начала задумываться, а не бабочка ли я!

Первый же день эксперимента оказался для меня и последним, но обо всем по порядку. Итак, меня вместе с “опытным” специалистом — лаборанткой мединститута и членом общества “Буддисты против нудистов” засунули в крохотную каморку, гордо именовавшуюся экспериментаторской кабиной. Вышеупомянутый спец по реинкарнациям, девушка по имени Аня, непосредственно перед началом эксперимента популярно мне разъяснила в нескольких словах то, что заумная баба в актовом зале НИИЧа выкладывала в течение двух часов. Оказывается, что:

реинкарнация происходит приблизительно через шестьдесят-семьдесят лет после смерти очередного тела;