Татьяна Александрова

СКАЗКИ

Сказка про сказочницу

Жила в Москве на Большой Почтовой девочка, Таня Александрова. Её звали двойным именем — Таньнаташа. Они с сестрой Наташей — двойняшки, и к каждой обращались с таким именем. А иногда друзья кричали ей: «Та-рас!» Нет-нет, это не имя, это секретное слово, которое значит: «Таня, рассказывай!» Игра кончается, все садятся на травку, и Таня рассказывает, например, про принцессу, которая любила всех маленьких, даже гусениц, и спасала их. Но вот дворец заняли враги. А там были статуи. Принцесса замерла, и её приняли за статую. А потом птенцы, зверята, жуки с гусеницами спасли её и прогнали врагов.

Все интересные книжки казались Тане слишком короткими. И когда она пересказывала их друзьям, то у Буратино или у мальчика Пенты из «Айболита» приключений становилось в три раза больше.

У сестёр была няня Матрёшенька, Матрёна Федотовна Царёва, крестьянка с Волги. Её пословицы, песни, истории про домовых с лешими и даже рассказы о деревенском детстве тоже становились Таниными сказками. Вы найдёте в этой книге сказки про девочку Мотю из старой деревни. Это память о Матрёшеньке.

В войну Таня, ещё совсем девочка, работала воспитательницей у заводских малышей. Как же ей помогли и сказки, и рисунки, ведь Таня хотела стать художницей. После школы она пошла учиться на сказочницу. Да, в Институте кинематографии есть художественный факультет с отделением мультипликации, откуда никого, кроме сказочников, не выпускают. Она работала на мультстудии, потом преподавала детям во Дворце пионеров живопись и рисунок.

И всюду — сказка. Вслушаться, о чём говорят дети, когда рисуют или отдыхают в игротеке, — и только успевай записывать сказку за сказкой. Посмотришь на брошенные ими игрушки, станешь писать натюрморт (так называют картину, где изображены вещи, цветы, плоды), а выйдет опять-таки сказка: Ванька-встанька в калоше, как в карете.

Татьяна Ивановна любила рисовать детей. А чтобы те не скучали, рассказывала им сказки. И на всех портретах дети серьёзны, взволнованы необыкновенными событиями, о которых они слушают. А ещё рисовала, как она их называла, портреты цветов. На выставках ребята останавливались у нарисованных ею цветов и обсуждали, какой у какого цветка характер. Рисуя, она не сорвала ни одного цветка!

Часто она ходила с маленькими художниками в лес. «Рисуйте спокойно, — говорила она, — и начнётся сказка». И в самом деле. Птицы и звери переставали бояться художников, и лес жил при них своей скрытой от других жизнью. Птицы подлетали, а звери подходили к людям.

А ещё Татьяна Ивановна любила науку и людей науки: слушала научные доклады, рисовала учёных и опять придумывала сказки, но уже про роботов, про космические корабли, неведомые планеты и планетки, про то, в каких школах станут учиться дети будущего и как интересно им будет учиться, изобретая людей разных эпох, путешествуя во времени и в космосе.

Из художницы она постепенно стала писательницей. Наблюдала за играми малышей и встревожилась: у детей есть книжки, а у кукол только посуда и наряды, а книжек нет. Взяла и нарисовала, написала восемь сказок для «Сундучка с книжками», игрушечной библиотеки, и восемь игрушечных учебников для «Игрушечной школы». А потом написала целую книгу «Катя в игрушечном городе» (я писал туда стихи) и большую сказку «Кузька» про маленького домовёнка. Кто не читал её, тот, наверное, видел мультфильмы про то, как этот озорник живёт в лесу у леших, а потом в двух домах (один для плохого, другой для хорошего настроения) у Бабы-Яги, а потом уже и в современном доме у девочки Наташи.

Есть у неё и книжка для малышей: «Ляля Голубая и Ляля Розовая» — про глупеньких кукол-красоток, которые умеют только смотреться в зеркало, но зато всех поучают. Есть рассказы о своём детстве для взрослых и для детей: «Друзья зимние, друзья летние».

А в этой книге собраны для школьников её другие сказки. Про всё, что любила Татьяна Ивановна: и про живопись, и про цветы, и про старую деревню, где росла её любимая Матрёшенька, и про домовых с лешими, родственников Кузьки, и про до сих пор никому не известного Мафку, учёного ёжика с мягкими иголками, и про сказочные планеты с их угрюмыми или весёлыми обитателями.

Рассказывая или читая свои сказки, Татьяна Ивановна всегда давала слушателям бумагу и карандаши, чтоб ребята рисовали то, о чём слышат. А у домовёнка Кузьки был волшебный сундучок: нарисуешь, положишь в сундучок свой рисунок, и сундучок сам расскажет сказку про то, что ты нарисовал. Сказочница хотела, чтобы все ребята любили и умели рисовать и сочинять сказки. Тогда, став взрослыми, они будут делать только красивые вещи, беречь и умножать красоту Земли и, конечно же, всё время изобретать и открывать, узнавать что-то новое. Для того и нужны сказки!

Валентин Берестов

СКАЗКИ МУДРОГО ПРОФЕССОРА

Мудрый профессор 

Мудрый профессор посмотрел на капельки крови, достал из аптечки йод и большой хороший бинт, разулся и хорошенько завязал себе мизинец на левой ноге — он был очень рассеянным, этот Мудрый профессор.

Тут он вспомнил, что обещал зайти к друзьям посмотреть щеночков. Друзья жили ниже этажом, у них были две прекрасные собаки, а теперь ещё пять щеночков.

«Щеночки подрастут, — думал Мудрый профессор, — и я не узнаю, какие они были маленькие».

Он пробрался к двери, стараясь не наступить на осколки, и спустился этажом ниже.

Щеночки были чудесные, один другого лучше. Они ползали по низенькому загончику, валялись кверху лапками, натыкались друг на друга. Один щеночек подумал, что завязанная нога Мудрого профессора тоже собачка, тем более что бинт развязался