Михаил Власов

Суббота, нулевой век

— Никуда ты не пойдёшь, не пущу! — в этот раз жена была настроена очень воинственно.

— Но я же не навсегда ухожу, — возразил я.

— Ты о детях подумал? — не унималась она.

— А я именно о них и думаю! Хочу дать им всё лучшее! К тому же, это совсем не опасно!

Я стал собираться, стараясь делать это как можно решительнее: хмурил брови и сосредоточенно сопел, старательно не обращая внимания на охи и вздохи своей супруги.

«Так! Сейчас самое главное — не ошибиться и не упустить ни одной мелочи! — думал я. — Проверяем программу глобального позиционирования, складываем в рюкзак всё необходимое: сверхпрочную верёвку, страховочное устройство, металлический крюк, аптечку, запасные перчатки…»

— У тебя же средств защиты нет! — не сдавалась жена. — Без них нельзя!

— Да я давно уже всё купил! — сказал я, доставая с антресолей наколенники, налокотники и специальную каску с мощным фонарём. — С такой экипировкой сам чёрт не страшен!

— А маску, маску-то забыл!? — вспомнила она в отчаянной попытке остановить меня. — У нас все маски и респираторы как раз закончились! Даже не думай выходить на улицу!

Я лишь удовлетворённо хмыкнул. Ещё на прошлой неделе один приятель достал мне самый настоящий современный противогаз! Молча вытащив это чудо-изделие из коробки, я торжественно показал его опешившей жене. Она растерянно замолчала и только глазами хлопала: на этот раз возразить ей было нечего.

Зазвонил телефон. В трубке раздался взволнованный голос мамы. «Ну, вот, началось: жена наябедничала», — понял я. Мама говорила что-то об ответственности, о безрассудстве, о том, что я весь в отца и никого не слушаю, и что если бы он был жив, то он бы мне сказал… Успокоив её совершенно нелепым враньём, какое могут принять только мамы, я положил трубку, и, выразительно посмотрев на жену, продолжил сборы. «Ничего не забыть, ничего не забыть… Что там у нас ещё? Комплект термобелья, носки…», — перебирал я в уме.

— Дети, идите сюда! Ваш папа уходит! — пустила в ход последний козырь жена.

Из детской выбежали восьмилетний сын и шестилетняя дочка. «Папа, папа, ты куда?» — наперебой закричали они, прижимаясь ко мне. Я по очереди поднял их на руки, крепко обнял и сказал: «Не бойтесь, я скоро вернусь! Слушайтесь маму!»

Дети притихли и только во все глаза смотрели, как я укладываю вещи. У меня сжалось сердце, и я постарался побыстрее закончить. Одевшись и проверив ещё раз снаряжение, я вышел из дома.

Снаружи был жуткий мороз: даже термобельё и непродуваемый комбинезон не спасали от холода. Город встретил меня совершеннейшим безлюдьем. Плохая экология и климатические изменения сделали своё дело: на улицах остались лишь погодные датчики, эко-зонды, дроны да автоперевозчики грузов.

Дорога не просматривалась, густой смог вперемешку с ядовитым колючим снегом создавали ощущение, будто движешься сквозь измельчённую стекловату. К тому же из-за толстой шапки и шлема до меня не доносилось ни единого звука: я слышал лишь собственное тяжёлое дыхание в противогазе.

«Похоже, в ближайшем будущем постоянными спутниками нашей жизни станут нулевая видимость, нулевая слышимость, близкие к абсолютному нулю температуры и нулевая связь с внешним миром, который давно уже отдан нами на откуп машинам. Наверное, это и есть нулевой век», — думал я, медленно, почти на ощупь, продвигаясь к цели своего путешествия.

Из-за сильного ветра приходилось сначала выбирать ориентир — столб или дерево, потом бросать верёвку с крюком так, чтобы он за них зацепился, и идти вперёд, перебирая руками натянутый, как струна, канат.

Один раз, поскользнувшись, я чуть не свалился в какую-то внезапно возникшую на пути яму. Спасло страховочное устройство. Потом меня просто чудом не задавил один из беспилотных грузовиков, с огромной скоростью снующих по обезлюдевшему городу.

«Надо быть повнимательнее», — подумал я, и остаток пути двигался просто с черепашьей скоростью, постоянно сверяясь по спутниковому навигатору, чтобы случайно не выскочить на проезжую часть.

Наконец я оказался перед заветной дверью. Нужно было приставить к автоматическому замку карту клиента. Пришлось снять одну перчатку. Рука тут же закоченела, и я никак не мог нащупать в кармане пластиковый прямоугольник. «Неужели забыл?!» — пронеслось в голове.

Мозг тут же услужливо нарисовал удручающую картину моего бесславного возвращения домой, укоризненный взгляд жены и разочарованных детей. На лбу выступил холодный пот, и я с удвоенной энергией стал шарить по всем карманам.

В результате заветная карточка всё-таки была найдена, и я вошёл внутрь. Кроме меня, здесь был только один посетитель — атлетического телосложения мужчина в форме: военный или полицейский. Мы понимающе переглянулись.

Сделав покупки и рассчитавшись с автоматическим кассиром, я отправился домой. Обратно идти было легче: то ли ветер дул в спину, то ли ноги сами несли меня вперёд, а может, мне это просто показалось. Обессиленный, я ввалился в прихожую и отдал радостно причитающей жене две буханки настоящего, ароматного, ещё тёплого свежеиспечённого хлеба!