а где-то в подсознании появилось то самое тщеславное глупое удивление такому количеству смертей.

Поэтому я даже обрадовался, когда в последнюю двадцать четвертую вылазку в тумане вдруг раздался оглушительной силы треск, сменившийся адской силы грохотом. Под ногами дрогнула земля и не устояв, я рухнул на спину. Извернувшись, вскочил, скрежетнул шипами по льду и рванул прочь. Все выглядело как в дешевых фильмах ужасов — несущийся навстречу коридор, плывущий над землей туман, нарастающий шум сзади… В этот момент мне было не до радости, но когда благополучно выскочил, отбежал на пару шагов и… позорно так поскользнулся, упав и пропахав лбом пару метров снега… вот тогда радость пришла вместе с никак не вяжущимся с ситуацией смехом. Встав и отряхнувшись, махнув уже бегущим ко мне фигуркам, я повернулся к лабиринту сераков и понял — я пойду туда. Точно пойду. Не знаю заманил меня все же ледник или нет, но я решение принял. А вместе со снегом я с большим облегчением наконец-то стряхнул с плеч все эти странные ощущения некоего своего геройства или даже избранности. Я никой не избранный, а передо мной не мистический лабиринт, а просто растрескавшаяся ледяная пробка, через которую мне необходимо пройти, чтобы добраться до пустоты в склоне холма.

И это не какое-то там великое испытание — на это намекал Филимон, то и дело крестя меня. Нет. Это не испытание, а конкретная задача, которую необходимо успешно решить.

Я не восходитель и не покоритель вершин, стоящий не высочайшем пике с развернутым флагом над головой. И пусть я из тех, кому приходится на эти вершины взбираться довольно часто, я скорее нагруженный тяжеленым рюкзаком шерп, сопровождающий геройского восходителя. Для него — эпичная победа. А для меня опасная, но рутинная работа, необходимая, чтобы прокормить семью. И правильное для меня отношение к этому чересчур уж воспетому леднику должно быть не иначе как житейским.

Забросив за спину рюкзак, я неспешно зашагал вверх по склону — сегодня ночую в тепле.

Глава 3

Глава третья.

— Разразись между нашими планетами война на равных — вы бы победили — уверенно заявил Чифф, после чего сделал крохотный глоток из почти полной стопки и назидательно добавил — Алкоголь убивает разум и посему прибегайте к нему реже!

— Эти две мысли между собой никак не вяжутся — заметил я, согревая руки о горячую кружку с чаем.

Я сидел на гостевых угловых нарах поодаль от собравшихся за столом всех текущих обитателей станции Пытливость и был занят сортировкой содержимого рюкзака, пытаясь сделать невозможное — убрать лишний вес и при этом набрать побольше полезных вещей. На Земле это вполне реализуемо при наличии денег. Кинь в экран компьютера пачку денег — и будет тебе почти невесомый спальный мешок, современный сытный пеммикан, шоколадные плитки, титановый мультитул и все прочее столь же современное, легкое и надежное. А я вот сидел и думал стоит ли брать с собой две пары запасных портянок или хватит одной.

— Мысли не связаны — согласился Чифф, косясь на сидящую рядом с ним Милену, продолжающую вводить в ноутбук данные по леднику — Первая мысль выдана холодным разумом повидавшего жизнь чудаковатого, но трезво мыслящего ученого. А мысль о алкоголе исходит из сердца не имеющего внуков старика.

— И почему земляне победят? — Милена спросила это, не отрывая усталых глаз от мерцающего экрана.

— Объяснить не смогу. Но знаю, что так думаю не только я.

— И часто луковианцы думаю о войне с Землей? — спросил я.

— Не слышу в твоем голосе удивления, Охотник — вопросом на вопрос ответил Чифф — Ты ведь тоже думал об этом?

— Думал — признал я — Как не думать? Тут в ледяных пустошах столкнулось несколько прежде не знавших друг от друге планетарных цивилизаций.

— Но почему ты думал о войне, а не о мире, Охотник? Ведь мы так похожи друг на друга.

— В этом и беда — ответил я — Мы слишком похожи. Мы дышим одним и тем же воздухом, нам подходят одна и та же пища и вода. Нам легко воевать, нам есть за что воевать, и мы можем сражаться как на наших, так и на ваших территориях. А попробуй повоевать с какими-нибудь иными формами жизни, которые, предположим, дышат парами серной кислоты и купаются в океанах серной кислоты.

— С ними сражаться будет тяжело?

— Бессмысленно — поправил я — Что нам с ними делить, верно? А вот нам с вами подраться есть за что…

— Грустные ты вещи говоришь, Охотник — вздохнул Чифф и сидящий, с другой стороны, от него Филимон часто закивал, глядя на меня с немой укоризной.

Пожав плечами, я поднял руку с вязаным носком и ткнул им на узкий стол у стены. Там лежала многослойная кожаная сумка с единственным отделением внутри. Там хранился очередной замысловатый представитель здешних технологий. Механизм, имеющий прямое отношение к главной цели предстоящей вылазки.

— Телепортация — произнес я единственное слово и в комнате повисла тяжелая тишина.

Даже Милена прекратила стучать клавиатурой и уставилась на кожаную сумку. Чифф медленно кивнул:

— Во вселенной многие пойдут на многое ради этой технологии. Будут готовы и убить.

— Убить? — я невольно рассмеялся — Не знаю насчет вселенной, а на моей родной планете воевали и куда за меньшее. Если же на кону телепортация… Думаю, дальше можно не продолжать. Уверен, что луковианцы тоже будут готовы сражаться за эту технологию.

— Любая цивилизация будет сражаться за такое — сказала Милена и, пожав плечами, вернулась к работе — Хотя… лично мне телепортация особо не важна. А вот когда человек просто дергает несколько раз в день за какой-то там рычаг и взамен получает бесплатную энергию, питающую его дом и удовлетворяющую все его нужды… вот за такое я бы на Земле убила. Как вспомню счета за коммуналку и бензин…

— Так почему земляне победят в войне? — повторил я свой вопрос.

— Не объяснить — отозвался Чифф и сделал еще один глоточек из стопки — Но это крепкое многолетнее убеждение, подпитываемое новыми мелкими подтверждениями практически каждый год.

— Какими подтверждениями?

— Мелкими да колкими — улыбнулся Чифф и махнул рукой, будто отгоняя муху или надоедливую мысль — Это лишь гипотетические рассуждения. Мы слишком разные и уж точно, чего не будет, так это битвы на равных