Мы останавливаемся в дешевом мотеле, где никто и никогда не станет спрашивать документы. Здесь же я и тачку меняю.

Надо ехать дальше. Но только после того, как сам себя залатаю.

Вика не смотрит на меня. Ее взгляд направлен на мою рубашку, которая насквозь пропитана кровью и сейчас валяется на полу.

Сучка тянется за пачкой сигарет. Черт знает, кто их здесь оставил. Щелкает зажигалкой и закуривает.

Она не курила. Раньше. Тоже муж научил?

Перед глазами багровая пелена, когда думаю, чем эта дрянь занималась три года. Явно же не только училась стрелять из пушки.

Они спали в одной кровати. Он ее лапал? Слюнявил ее губы? Сука. С кем она вообще трахалась?

Мозг плывет. Опять. Делаю одну ошибку за другой. В прошлый раз когда я так расслабился, эта ведьма достала пистолет и направила на меня. Наивная, да.

А я нет? Я вообще как последний дебил, когда речь заходит о ней.

Моя единственная слабость. И… сила.

Злость на нее подстегивала выжить и выбраться из тюряги. Гремучая ревность меня заряжала. Раз за разом толкала вперед.

Выйти на свободу. Найти. Наказать. Вернуть. Драть до хрипоты, до судорог, до истошных воплей.

Пусть эта блядь задохнется подо мной. Пусть сдохнет.

Но сперва надо выгрызть свободу. Выйти на волю.

Все оказалось не так легко и просто. Разумеется, Хагену я не поверил. Его обещания про мой выход из тюряги звучали слишком просто и сладко.

А главное — на черта такому мутному типу вдруг мне помогать?

Я оклемался и вышел из лазарета. Не спешил расслабляться. Понимал, тут еще не раз придется доказывать силу.

На прогулке ко мне подошел афроамериканец.

— Пойдем, — сказал. — В зал.

Я перевел взгляд на охранника, который стоял рядом. Покидать территорию без разрешения нельзя. Не то чтобы я собирался следовать всем правилам. Тогда я вообще прикидывал план побега. Но зачем нарываться раньше времени?

— Забей, — отмахнулся громила. — Тебя вызывает Дипломат, так что охране навалить, если ты уйдешь.

Дипломат? Эту кличку я слышал впервые. Тут хватало разных банд. Азиаты. Мексиканцы. Афроамериканцы. Но вот про “дипломата” слышал впервые.

Прозвище мало впечатляло. Долго задерживаться в тюряге я не собирался, а значит смысла налаживать контакт с местными авторитетами нет.

Я тут проездом.

— Раз этому “дипломату” что-то от меня надо, пусть сам приходит, — ответил я.

— Чего? — громила явно удивился. — Ты реально хочешь отказаться?

Уже.

Больше он ничего не спрашивал.

— Ну ты и шутник, — хмыкнул и покачал головой. — Ну или просто отбитый псих. Черт тебя разберет.

9

В тот день остаток свободного времени я использовал для тренировки. Понимал, крепкое тело мне здесь точно пригодится. Хоть для побега, хоть для выживания в самые ближайшие дни. Иллюзий не строил. Тупо качался. Через боль. Через силу. Плевал на прострелы в мышцах. На спазмы и судороги. Занимался до черноты в глазах. Только это и помогало угомонить бушующую внутри злобу. Выпустить мою ярость на волю.

Перебрал. Рана на животе открылась. Кровь проступила через футболку. Но я заметил это только под конец тренировки. Ничего, само зарастет. Не в первый раз. Когда у нас война была, меня и круче прикладывало. А тут — херня. Реально царапина.

Ребра ныли. Но это в порядке вещей. Ребра долго срастаются.

Я оттолкнулся от земли и ухватился за турник. Растянул спину. Поморщился.

Казалось, не так много времени провалялся на койке, а уже сдал. Хотя я и до этого вышел из привычной формы. Сытая жизнь не пошла на пользу. До тюряги я успел расслабиться. Забил на тренировки. Пару раз в неделю это же ни о чем. Стоило держать режим. Тогда и мозг работает лучше. Сейчас я чувствовал, как разум проясняется. Железо всегда меня круто выручало.

— Ты выбрал себе банду, Нуб?

Рядом возник старикан. Сухой как щепка. Смуглый. По ходу латинос. Хотя обратился он без акцента. Я его раньше не встречал. Но тут столько народа вокруг, что всех и запомнить нереально. Одна из самый больших тюрем Америки.

— Чего молчишь? — он усмехнулся. — Язык отсох?

Я бы обернулся, чтобы убедиться, ко мне ли этот дряхлый дед обращается, но я и так знал, что рядом никого другого нет. Здесь нужно быть начеку. Никогда не знаешь, в какой момент тебя решат прижать.

— Проваливай, старик.

Врезать этому деду не позволяла моя собственная мораль. Все равно что ребенку пинок дать. Дерьмовая затея. Такого старикана только тронь. Развалится.

— Думаешь, у тебя в запасе пара лишних жизней?

— Ты чего ко мне приебался?

— Я задал вопрос, Нуб.

— Какой я тебе “Нуб”? Это что, блять, вообще такое?

— Тебе пора открыть пользу книг. На следующей неделе тебя определят в библиотеку. Если не сдохнешь. Там есть что почитать. Даже доступ к Интернету дают.

Ясно. Он просто псих. Блаженный старик, который несет полную хуету.

— Здесь не выжить в одиночку, — продолжил дед. — Ты еще этого не понял? Каждый должен выбрать банду. Быть против всех не получится.

Его советы на хуй не нужны. Но пояснять это я не собирался. Просто набросил куртку и молча двинул в другую сторону.

— А ты еще тупее, чем кажешься, Нуб, — заявил дед. — Скоро опять будешь харкать кровью. И как долго протянешь? Система тебя сломает.

Я усмехнулся. Не стал ничего ему отвечать. Не видел резона спорить. А врезать старикану значит унизить самого себя. Чокнутый чудак — что с него взять?

Но следующая фраза этого уебка меня проняла.

— Или ты думаешь, что уже сломан, а значит, ни черта не поменяется?

Я даже остановился. Сжал кулаки. На автомате.

Такое муторное чувство. Блядь. Откуда он может знать? Нет, суть не в том, будто я реально так считал. Но по нутру