— Не знаю. Это у того спрашивать надо, кто на стене внизу висит…

Он постучал ладонью по полу. Избор упруго вскочил и помог Исину спуститься вниз. Там все еще висел на копье последний чужак. Кровь под ним перестала быть алой, потемнела, но еще не успела подсохнуть. Избор подошел поближе, устроил у стенки Исина и приподнял бледное от бескровия лицо. По нему пробежала короткая судорога. В глазах еще теплилась жизнь.

— Кто это был? — спокойно спросил Избор. В его голосе не было гнева или злости. Он говорил с врагом как воин говорит бы с воином. Умирающий молчал. Половиной души он уже прибывал в ином мире. Волхв, косясь на перекошенное лицо воеводы, из-за спины брызнул в лицо убийце водой. Тот вскинулся и поднял глаза.

— Кто это был? — повторил Избор.

— Честный… человек… — ответил пришелец. — Очень честный… Всегда… Не обманул…

Зубы его щелкнули словно овечьи ножницы, перекусывающие нить жизни. Разбойник обмяк, несколько мгновений он еще стоял на ногах, но когда колени ослабли, он упал, выворотив из стены оба копья.

— Не разобрались, — сказал волхв, носком сапога поворачивая голову покойника. — С покойника не спросишь.

— А четвертый где? — спросил Исин. — Тот, что главным был? Взяли его?

Избор отрицательно качнул головой.

— Ушел.

— Ушел? — не поверил Исин. — Куда тут уйдешь?

— Улетел, — поправился Избор. Одинаковым движением закусив губы, они смотрели друг на друга.

— Чего же тогда гадать? — хмуро сказал Исин. — Разобрались. Эти из остроголовых будут. Есть такая вредная порода.

Избор не ответил. Снизу, с первого поверха грянул крик:

— Воевода Избор! Воевода! Там ты?

Избор свесился за перила.

— Тут.

— Князь зовет! Сказал, что бы ты на стену бежал.

Драконы ползали по земле и никак не хотели подниматься в воздух. Сверху, с башни, да еще издали они походили на двух ящериц, то ли от холода, то ли из-за хорошо набитого брюха медленно перебирая лапами, искали место, что бы приткнуться и поспать. Но это у них никак не получалось. Вокруг суетились мелкие люди, пытавшиеся что-то заставить их сделать этих громадин.

Исин, до сих пор о драконах только слышавший, с интересом смотрел на тварей. Кто-то из воинов у него за спиной заулюлюкал, засвистел. Дракон был далеко и не казался опасным, но Избор, смотревший на все это из-под козырька ладони, оборвал весельчака. Уж он-то знал, что такое дракон и понимал, чего добиваются людишки вокруг него.

Он покосился на Исина. Тот стоял справа и сзади, и лицо его было кислым. Избору даже почудился запах скисшего молока, скисшего и подгорелого. Хазарин видел драконов едва ли чаще, чем молодые дружинники Пинского князя, но он вполне доверял Избору, и если уж тот безо всякой радости смотрел на огромных, с терем ящериц, то и ему радоваться совсем не пристало.

— Ну, что думаешь? Одолеем? — спросил Избор.

— Или одолеем, или помрем, — подумав, ответил Исин.

— Философ, — вздохнул Избор, — как это тебя князь еще в сотниках держит?

Его сейчас интересовало, что за зверей привели с собой песиголовцы, огнедышащих или нет. Ему приходилось видеть в деле и тех и других, в ту войну, когда базилевс воевал с саркинозами. Тамошние волхвы умели приручать этих тварей, и правильно обученный дракон стоил сотни воинов, а то и не одной сотни.

— Что это «философ»? — перебил его мысли Исин. Избор глубоко вздохнул, пытаясь из воздуха выделить запах гари, что всегда шел от огнедышащих драконов.

— Ромейское ругательство, — отмахнулся он. — Слишком умный, это если по-нашему говорить.

Он опять потянул воздух.

— Гари не чувствуешь? Нет ничего такого в воздухе?

Хазарин принюхался.

— С чего бы? До ужина еще далеко. Чему гореть-то?

Избор ткнул пальцем в далеких драконов. Исин не успел переспросить, что это значит. За спиной послышался скрип открывшегося люка, и над площадкой башни показалась голова князя. Исин протянул руку, помогая Брячеславу выбраться наверх, и через миг доски заскрипели под молодым, налитым силой телом. За князем вылез один из телохранителей, Куняк. Быстрым взглядом окинув хазарина, Брячеслав улыбнулся.

— Молодец, сотник. Спасибо…Послужил сегодня… Не забуду.

Избор кашлянул, привлекая его внимания, и княжеская улыбка угасла.

— Что там? — спросил князь.

— Драконы, — виновато, словно именно он был в ответе за происходящее, ответил Исин. Князь покусал губу, прищурился.

— Я вижу двух. Огнедышащие?

Избор пожал плечами.

— Откуда они у песиголовцев? — спросил князь. — Сроду их у них никаких драконов не было.

— И таран приволокли… — напомнил Избор. — Таранов у них тоже сроду не было.

— Не нравится мне все это, ох не нравится, — пробормотал Куняк, разглядывая лагерь песиголовцев. Он выдернул из волос соломину, и пусти ее по воздуху определяя направление ветра.

— Девок на сеновал таскать куда как приятнее, — согласился хазарин, глядя в другую сторону.

— А это что там?

— Где?

— Вон там, левее двух дымов.

Избор присмотрелся.

— Светлые Боги! — охнул он. — Камнеметы!

Князь повернулся, свесился с башни. Он висел так несколько долгих секунд, похожий на большую летучую мышь, потом обернулся.

— Точно песиголовцы?

— Точно, — подтвердил Избор. — Песиголовцы. Сам же знаешь, их с лица ни с кем не спутаешь. А не веришь, так сам посмотри. Вон перед воротами четверо лежат.

— А камнеметы тогда откуда? — переспросил Куняк. — Сроду у них камнеметов не было…. У них ума хватало только на то, что бы дубинами махать, да кусаться.

Избор и Исин догадывались, откуда у них все это, но при Куняке говорить об этом не стоило.

— Значит поумнели. Побывали в хороших руках и поумнели…. По себе знаю — битье, оно ум вострит.

— Ладно вам, — оборвал их князь. — Сколько их?

— Сотен пять. Не меньше.

Князь опять посмотрел на драконов. Пока они разглядывали песиголовцев, одну их тварей сумели взнуздать, и теперь ее спину украшало что-то вроде седла. Глядя на неуклюжие попытки поднять дракона в воздух, сказал:

— Пусть лезут. Есть чем встретить.

Штурм начался спустя три часа. Песиголовцы не взяв город с налета решили попытать счастья еще раз, пока осажденные не успели как следует приготовится к осаде. В их стане грохнули барабаны, и под дружный вой толпа песиголовцев бросилась на стены.

Даже отсюда, сверху они казались опасными. Избору приходилось сталкиваться с песиголовцами и раньше… Наверное, Род создавал их, уже раздумывая над тем каким ему делать человека, оттого они и оказались похожими друг на друга. Песиголовцы стояли ближе к животным, были сильнее и грубее человека, но внешне это проявлялось только в обилие шерсти на крупном, вполне человеческом теле, большими обвисшими ушами и зубами, выпирающими вперед на манер собачьей морды.