- Совсем запутались мы с мужем, первый раз здесь, - мило улыбнулась женщина.

Макс удивился, но всё же привстал, огляделся и указал странной парочке правильное направление, говоря:

- Да, и в самом деле, этот выход запрятали. Сейчас спускаетесь вниз и идете налево, там, или уточните еще раз, или сами по вывескам разберетесь.

- Спасибо, вам молодой человек. – улыбнулись иностранцы и зашагали в указанном Максом направлении.

Платов младший сел, заметив, открывшего от удивления рот, отца. Тот даже говорить перестал, с восхищением таращась на сына.

- Ну, Макс, ты даёшь! – дружески хлопнул его по плечу родитель.

- Да чего уж там? – пожал плечами парень.

Отец хмыкнул и,  прежде чем вернуться к разговору, тихо пробормотал:

- Видимо, не зря я твоей репетиторше по «косарю» за каждое занятие отваливал. Вон как «шпрехаешь»…

Подивившись словам отца, Макс невольно принялся прислушиваться к окружавшим его людям: все они говорили на «великом и могучем». Даже парочка чернокожих кудрявых ребят, обсуждали какую-то компьютерную программу на языке Пушкина…

«Что за…», - подумал, было, парень и ощутил, как стыренное колечко, буквально, пылает на его мизинце. Его взгляд на побрякушку перехватил папа и, прервав разговор, недовольно приказал:

- Сними цацку! Что за замашки у тебя? Вроде мужик растёт, а как девка, на себя всё цепляет! Тьфу!

Макс покрутил колечко, не желавшее так просто сниматься, но, всё же, стащил его. Зал вылетов тут же наполнился гулом непонятных голосов. Парнишки говорили на французском, слышалась английская и другая, вообще непонятная речь.

«Кольцо!» - ошарашенно подумал Макс и незаметно для папы, надел его обратно. Опять всё вокруг стало ясным. – «Вот это да! Ну и сувенирчик я прихватил из тайника! Интересно, какие возможности может дать корона?»

Лицо Макса, по мере того, как он осознавал, какие перспективы открывает ему эта «побрякушка», делалось всё более озаренным.

Я вышла на проспект и подняла руку. Единственная ехавшая в этот час тонированная лада тут же затормозила. Объяснила водителю куда следует ехать и, уловив его заинтересованный из-под круглых очков, какой-то нехороший взгляд, всё же, с опаской села на заднее сидение. Других-то машин всё равно не наблюдалось.

Водитель ехал всю дорогу молча, не приставая, и я расслабилась – мало ли какое выражения лица бывает у людей. А зря…

- Приехали, – притормаживая, произнес мужчина. – Дальше куда?

Если бы я сама знала, куда! Вроде по этой дороге с утра нас вёз автобус. Теперь надо выйти и сообразить, под каким кустом мне стало плохо, и где реальность пошутила над нами, выдав неправильный путь.

- Тут, наверное, выйду, – неуверенно проговорила я и полезла в карман за наличностью, - сколько с меня?

Водитель обернулся, оценивающе оглядел попутчицу, и толстые губы его растянулись в циничной улыбочке:

- А может, так договоримся?

Вот такого я не ожидала! Подарочек, блин, на День Рождения! Только этого урода мне не хватало для полного счастья! Опрометью кинулась из салона – благо в отечественном автомобиле не было автоблокировки дверей. Но и мужчина с непристойным предложением не мешкал. Выбежал следом, гад.

Сердце ухало в груди, не разбирая дороги, в темноте, я неслась прочь от преследователя. Сильно ударилась ногой о придорожный камень и упала навзничь.

Водитель нагнал в два счета. Присел, сволочь такая прямо на мою пятую точку, придавил собой, пытаясь скрутить руки. Рывком развернул к себе. Что-то острое воткнулось мне в шею, царапая кожу в районе горла.

- Что же ты такая несговорчивая? Хотел по-хорошему, а теперь, как получится.

Я с отвращением глядела на вспотевшее пухлое лицо мерзавца и его сальную челочку, практически касавшуюся моего лба. Потом скосила глаза вниз и поняла, что он держит нож прямо у сонной артерии. Бли-и-ин… как же страшно! Вот чего меня понесло на ночь глядя?! 

- Отпустите!

- Угу, - нагло ухмылялся он. - Сейчас!

- Я отдам вам все деньги и драгоценности. Только не троньте. Вот, - мне кое-как удалось высвободить руку, - колечко, заберите! – дрожащими пальцами стянула ободок с руническими, как мне всегда казалось, символами и протянула нападавшему. – Еще серьги и цепочка, в кармане – деньги!

- Ой, насмешила! – хмыкнул мне в лицо кислым запахом мерзавец. – Мне не цацки твои нужны, а кое-что получше!

О, Боже! Вот попала, так попала. Но в мои планы это совершенно не входило, и крепко зажав колечко в руке я отбивалась от него как могла, царапаясь и кусаясь без разбору. Дурацкие очки его слетели, явив маленькие поросячьи глазки.

- Да что же ты такая несговорчивая! – прошипел мужчина и ткнул мне ножиком куда-то под ребро.

Кипяток обжигающей боли подействовал на меня лучше озверина. Я неистово царапалась, кусалась и брыкалась, как могла, словно в меня вселилась взбесившаяся кошка. Скорее всего, попала уроду ногтём в глаз, потому как обидчик вскричал точно раненый зверь, и, зажав лицо ладонями, отпрянул-таки от меня. Извернувшись, я ухитрилась скинуть его с себя и, держась за левый бок, почему-то ставший мокрым и теплым, быстро поковыляла в придорожные кусты.

С каждой минутой силы мои таяли. В голове раздавались звуки приближавшихся шагов мерзавца. Добралась до горной породы, и притаилась за выемкой.

- Куда спряталась? – орал мерзавец. – А ну выходи, всё равно найду!

Ага, «щаз», выйду, как же! Ори побольше! Прислонившись пораненным боком к холодной поверхности камня, я натянула колечко на окровавленный палец. Ну, где же это чёртово искривлённое пространство?! Если сейчас не найду его, то урод найдет меня!

Прислушалась. Вроде, тишина. То ли он уехал, то ли тоже притаился. Луна показалась из-за туч на несколько мгновений и озарила знакомую разбитую старую дорогу, поросшую бурьяном. Вот она!

Облегченно вздохнув, я тут же ойкнула от боли в раненном боку. Решившись покинуть укрытие, я медленно и осторожно побрела в утреннем направлении. Рюкзак остался там, на обычной дороге, забытый в пылу борьбы с уродским таксистом.

Кто молодец? Я – молодец! Хвалила себя и подбадривала. Это отвлекало от боли.  Ох, водички бы сейчас, да и пластырь наклеить, но рюкзака нет. Чёрт, как же больно!

Накрапывавший всё это время дождь перешел в ливень. Совсем хорошо. Если выживу от ножевого, то помру от пневмонии…

Надо дойти, морщась, тихонько шептала себе. Царапина, подумаешь! Зажму рану посильнее и всё равно найду ту пещеру. Луна, видимо, решила наградить меня за упорство, еще на мгновение показалась из-за туч и озарила ощерившийся рот подземного лаза.

Ура! Нашла! Камни скользили под ногами, так и норовя скинуть незадачливую путницу. Некстати вспомнилось, как меня поддерживал Макс, стало почему-то еще жальче себя. Но я почти дошла – осталось чуть-чуть. Вот и призрачное свечение колыхается голубоватым маревом. Тратя последние силы, я, не раздумывая, подалась вперед.