— Будь счастлива!

…Приближался новогодний праздник. Антонина Ивановна целую неделю ходила по магазинам, покупая продукты к столу. Заполнила холодильник мясом, колбасой, рыбой.

Для Зинаиды приготовила подарок — отрез трикотина. Три часа за ним выстояла в очереди. Но зато как радовалась Антонина Ивановна, когда спешила домой с покупкой! На ходу несколько раз заглядывала в сумку, откуда торчал кусочек материала небесной голубизны.

Тридцать первого декабря Антонина Ивановна проснулась раньше обычного. Лежа в постели, мысленно переделала все, что нужно было для праздничного стола. Очень боялась что-нибудь упустить.

За завтраком Зинаида была очень внимательна, расспрашивала о здоровье. А за чаем сказала:

— Антонина Ивановна, у меня к вам большая просьба. Ко мне придут гости, — запнулась, кашлянув, продолжила: — Будет моя подруга Таня с мужем. И Кирилла Васильевича я пригласила. Валера уйдет. Мы вам помешаем, гости будут стесняться. Вы не против к Тане пойти, с ее мамой встретить Новый год?

— Хорошо, только я не знаю Танину маму, — спокойно ответила Антонина Ивановна.

Как обидели се слова Зинаиды! Но она и виду не подала. Заговорила, как ни в чем ни бывало, о погоде, о праздничной суматохе в городе.

— Мне вам стол приготовить?

— Если и с очень трудно, то, пожалуйста, — тихо ответила Зинаида, отведя глаза в сторону.

Когда она ушла, Антонина Ивановна сразу же решила приняться за приготовление пирога. Но, взявшись за сито, отложила его.

«Ничего особенного не произошло, — стала уговаривать себя женщина, — зачем мне, старухе, праздновать с молодыми? Все правильно, так и должно быть».

Но от обиды у нее дрожали губы. Наконец она взяла себя в руки и принялась взбивать крем из яичных белков.

Когда стемнело, пришли Зинаида с Татьяной. Наблюдая за ними, Антонина Ивановна отметила, как помолодела ее родственница. Чудо, как изменяется влюбленная женщина.

Заглядывая в кастрюли, Зинаида начала пробовать приготовленные блюда.

— Здорово! — похвалила она, — как в лучших ресторанах. Нет, куда им!

Антонина Ивановна собиралась уходить. Надела будничное платье, но только более тщательно причесалась.

— Я готова, — сказала она, выходя на кухню, где подруги раскладывали на тарелки кушанья. Татьяна, взглянув на Антонину Ивановну, смущенно кашлянула. А Зинаида спокойно посоветовала:

— Возьмите что-нибудь поесть, здесь столько наготовлено! А то у Ташошки сегодня стол не праздничный. Сейчас она проводит вас.

Антонина Ивановна взяла с подоконника заранее положенный подарок, завернутый в яркий целлофановый пакет, и протянула Зинаиде:

— С Новым годом! Будь счастлива!

Зинаида вытащила материал и ахнула:

— Какая красота! Спасибо! Как мне с вами повезло! — Она обняла Антонину Ивановну. — Вы очень хорошая. Простите, если когда бываю к вам недостаточно внимательна. Жизнь, суета, твердеем, черствеем. Правда, Танюша?

— Мы свои, друг друга поймем, — остановила Антонина Ивановна Зинаиду, и улыбнулась, забыв об обиде.

К Татьяне домой она поехала с веселым настроением. Ее мама оказалась сухонькой и глуховатой старушкой. Она усадила гостью за стол, налила чаю и сразу стала рассказывать о своих болезнях, о ссорах с соседями. Бесконечные жалобы быстро прискучили гостье. Она с облегчением вздохнула, когда включили телевизор. Хозяйка заснула в кресле, свернувшись, как ребенок, калачиком. Не дождавшись полуночи, и Антонина Ивановна легла спать на узеньком диване, прикрывшись своей вязаной кофтой.

Проснулась она часов в пять утра. Было темно. За окном, на ветру, трещала вертушка, повешенная у самой форточки. Снизу, наверное с первого этажа, доносилась музыка, смех. Гуляют. Антонина Ивановна стала вспоминать, как встречала новогодние праздники с мужем. У них всегда было очень весело. Красиво наряжали большую елку. Приглашали много гостей, пели, шутили, показывали фокусы. После полуночи всей компанией шли в лес. Он был от дома совсем недалеко. Там тоже наряжали елочку, лепили снеговика, даже играли в прятки.

«А этот Новый год я проспала», — вздохнула Антонина Ивановна. Лежать ей надоело. Хотелось скорее попасть домой. В рань заявляться неудобно, ночью гости гуляли, теперь отсыпаются…

Приехав к вечеру, Антонина Ивановна удивилась, какой беспорядок был в комнатах! На столе стояла немытая посуда, на полу разбросаны окурки, в углу валялись журналы, газеты, на тумбочке была раскрошена свеча.

Зинаида суетливо собиралась в гости. Уходя, она сказала:

— Мы провели буйную, очень веселую ночь. Без меня не убирайте этот погром. Вдвоем быстро управимся.

Не дожидаясь ее, Антонина Ивановна взялась наводить порядок. И когда Зинаида вернулась, в квартире, как обычно, все было на своих местах. Но она будто не заметила этого и сразу пошла спать.

Антонина Ивановна вновь попала в свою рабочую колею. Магазины, обеды, стирка. Дома она чаще оставалась одна, но скучать было некогда. Женщина радовалась, что к ней вернулось ровное, спокойное настроение, которое нарушили праздники. Пришли новые хлопоты. Зинаида собиралась на день рождения к Татьяне и никак не могла выбрать подарок. По магазинам ходила с нею и Антонина Ивановна. Выбрали в подарок кофейный сервиз с позолоченным рисунком…

Валера захотел держать в доме рыбок. Он три дня просил у матери денег на аквариум. Получив их, позвал Антонину Ивановну за покупкой в магазин.

Дома не знали, куда поставить аквариум, чтобы не мешал. Пристроили сбоку письменного стола. Валера стал его оборудовать. По воскресеньям он с Антониной Ивановной ходил покупать рыбок.

К этому увлечению Валерий быстро охладел. Кормить рыбок, менять воду стала Антонина Ивановна.

…Однажды, вернувшись из магазина, она замешкалась в прихожей. Копаясь в сумке, искала варежку. Не потеряла ли ее? Нашла в кармане. Вздохнула, прислушалась к голосам в кухне. Уже сели обедать?

— Ума не приложу, как теперь быть, — озабоченно говорила Зинаида. — Тебе, оболтусу, все равно. Ты и мать видишь раз в неделю, за обедом по выходным. Опять, наверное, куда-нибудь навострился?

— У меня ответственный матч, — пробубнил, что-то прожевывая, Валера.

— Ну, вот, домашние дела тебя не интересуют.

— А что ими интересоваться? Все прекрасно. У тебя, можно сказать, вторая молодость началась.

— С тобой можно хоть когда-нибудь вести серьезный разговор? Да, мне сделали предложение. А я разве не имею права на счастье? Но как я приведу сюда мужа? В нашу тесноту четвертого человека.

— Четвертый лишний. Кто-то из нас явно лишний, — ядовито рассмеялся Валера.

— Может, Антонине Ивановне хоть на время квартиру снять?

— Что-то, матушка, не пойму тебя. То не могла ею нахвалиться, а теперь — квартиру снять. Она ж только и крутится для нас.

— Я ничего не имею против. Как домохозяйка она — клад. Но Кирилл Васильевич… Он даже не знает, что у нас живет дальняя родственница. Как он на это посмотрит? — шумно вздохнула Зинаида.

— Да еще сынок в придачу, — насмешливо вставил Валера.