я уж точно не верила, что призраки Кэлвина Эйрли или его неизвестной влюбленной бродили по комнатам Эйркрофта.

Отбросив мысли о всяких суеверных глупостях, я припарковалась на круге рядом с парадными дверями дома. Схватив дорожную кружку и холщовую сумку, я вылезла из машины и посмотрела на часы. Без пятнадцати восемь. Отлично. Затем, внимательно глядя под ноги, чтобы не споткнуться о булыжники, я направилась к главному входу.

Внезапно раздались звуки шагов, и стоило мне поднять голову, как я заметила пару мужчин. Они быстро вышли из тумана со стороны садов, после чего остановились как вкопанные и принялись вполголоса переговариваться о чем-то. Заметив их сутулые плечи и то, как бурно жестикулирует тот, кто повыше, я насторожилась. Они точно не вели обычную беседу и явно выглядели встревоженными.

Полностью увлеченные разговором, они не замечали меня, это позволило мне молча оценить их. Они представляли лучший пример противоположностей. Один – высокий, поразительно красивый мужчина с черными коротко подстриженными на макушке волосами, темной кожей и глазами. Я бы дала ему лет сорок, может, чуть больше. Его собеседник, который выглядел немного старше, был гораздо ниже ростом, хотя и хорошо сложен. Благодаря ветру его бледное лицо приобрело едва заметный розовый оттенок, а короткая бородка цвета корицы наводила на мысль, что когда-то у него были рыжие волосы, хотя под твидовой кепкой я видела лишь лысину.

– Привет, – подходя к ним, поздоровалась я. – Я Джейн Хантер.

Оба явно были застигнуты врасплох моим появлением, мужчина пониже ростом моргнул и прочистил горло.

– О, новый библиотекарь Кэма. Не знал, что вы уже работаете, хотя Кэм предупреждал о вашем скором приезде.

– Предупреждал? – Я приподняла брови. – Обещаю, я не Горгона.

– Я так и понял, ведь вы не превратили меня в камень.

Напряжение, которое я заметила на лице бородатого мужчины, испарилось, как поднимающийся туман, когда он протянул руку.

– Кайл Трент.

Я быстро ответила на рукопожатие.

– Отвечая на ваш вопрос – да, я новый сотрудник.

Кайл оглядел меня, его голубые глаза светились любопытством.

– Значит, вы приехали, чтобы привести в порядок коллекции Кэма?

– Таков план, – подтвердила я, переключая внимание на его спутника. – Ваше лицо кажется мне знакомым, хотя не думаю, что мы встречались раньше. Вы знаменитость?

От улыбки в уголках темно-карих глаз высокого мужчины появились морщинки.

– Не совсем. Я Брендан Слоан. Имя не такое уж известное, но, возможно, вы видели в округе некоторые мои работы.

– Вы тот скульптор, который создает удивительные произведения из стекла? – Я сжала ладони, подавляя порыв захлопать. – Моей дочери нравится ваше творчество. Несколько лет назад она водила меня на выставку в государственный музей.

– Да, это я, – ответил Брендан. – Приехал в Эйркрофт ради старого товарища. В жизни, а не в искусстве, – добавил он, кладя руку на плечо низкорослого спутника. – Кайл – профессор социологии в Уэйке и один из друзей Кэма, из тех, кто иногда живет здесь.

Кайл Трент повел плечами, побуждая Брендана опустить руку.

– Не совсем живу. Я останавливаюсь здесь лишь время от времени, обычно во время университетских каникул. Кэм проявляет великодушие, приглашая нас недолго пожить здесь… Воспользоваться его библиотекой и поучаствовать в оживленной дискуссии.

– Я слышала, он разрешил двум гостям устроить здесь вчерашнюю вечеринку. – Затем огляделась по сторонам. – Хотя нет никаких свидетельств мероприятия. Я рассчитывала увидеть мусор или нечто такое, ожидалось довольно много гостей.

– Они наняли специальную компанию, которая убрала все сразу же после торжества. Обычно так и поступают, – объяснил Кайл.

– Конечно мы присутствовали на вчерашнем мероприятии, – сказал Брендан, заслужив недовольный взгляд от своего друга. Он пожал плечами и сосредоточился на мне. – Было очень много народа. Честно говоря, рад, что все закончилось. Я предпочитаю небольшие компании. Не то чтобы я вносил огромную лепту, но мне нравится слушать разговоры. Бывает весело.

– На мой взгляд, хорошая дискуссия всегда вызывает интерес, – согласилась я.

Кайл потянул за поля кепки, натягивая ее пониже на лоб.

– У нас и правда часто бывает довольно оживленно. Полагаю, что-то вроде небольшого Алгонкинского круглого стола.

– Возможно, беседы получаются не столь остроумными, но, безусловно, занимательными. – Брендан одарил меня улыбкой.

– Иногда нам случается участвовать в весьма плодотворных дискуссиях, – сухо заметил Кайл.

Я улыбнулась, подумав о том, как приятно общаться с другими людьми, которым нравятся книги и изучение чего-то нового.

– С удовольствием бы послушала. И, возможно, даже как-нибудь присоединилась бы к такому обсуждению.

– Конечно, будем рады видеть вас среди участников, – сказал Брендан.

Кайл загадочно посмотрел на него и ответил:

– Что ж, не будем вас задерживать. Думаю, вы направлялись на работу, и уверен, не хотите опоздать в свой первый рабочий день.

– Точно. Не позволяйте нам вас задерживать. – Брендан похлопал Кайла по плечу. – Нам тоже нужно поторопиться, если мы планируем заняться делами до завтрака.

Я пожелала им хорошего дня, мысленно удивляясь, что, судя по всему, в поместье еще не подавали завтрак. «Вот как живут богачи», – подумала я и тут же отругала себя. Скорее всего, Кайл и Брендан, как и Ханна с Наоми, жили так лишь малую часть времени. Как сказала Ханна, профессора зарабатывают не так много, и, конечно, то же самое можно сказать о скульпторах, пусть и успешных.

Войдя в холл, я тоже не заметила следы вчерашнего празднества. «Кэм определенно выбрал отличную клининговую компанию», – решила я, направляясь в коридор, который вел в библиотеку. В этом помещении без окон было гораздо темнее, несмотря на янтарное сияние старинных потолочных светильников. На этот раз я шла медленнее и уделяла больше внимания тому, что меня окружает. Над покрытыми темным лаком деревянными панелями на позолоченных проволоках висели картины, они были прикреплены к рейке, которая сочеталась с молдингами из полированного дерева. Меня не слишком интересовали большинство картин, в основном это были натюрморты или пейзажи, написанные маслом. Изображения были покрыты таким густым слоем лака, что казалось, будто на каждую сцену накинута завеса. Из-за этого единственное исключение из общей массы – выполненное в цвете живописное изображение заросшего сада – поражало еще сильнее, оно выделялось так, как выделялась бы неоновая вывеска, закрепленная над церковным алтарем.

Я наклонилась, чтобы рассмотреть эту работу, которая висела прямо у двери в библиотеку. Подпись, нацарапанная в одном углу витиеватым почерком, представляла собой заглавную букву «Р», за которой следовало что-то вроде «Бенедикт» или «Беннетт». Отступив, я узнала колонны и деревянную крышу сооружения и поняла, что на рисунке изображены сады поместья, а точнее вид на них из более дикой части, обращенной к павильону.

«Сдается мне, эту картину нарисовал кто-то посторонний, –