В нижней части конуса образовалось отверстие: небольшое, круглое. Из него на заиндевелую поляну выпал сноп света. Это отверстие и этот свет живо напомнили Птицелову виденную им железную птицу и коричневого бога на берегу Голубой Змеи.

Неужели красивый молодой бог прилетел за тощей, лысой, кровохаркающей мутанткой?!

— Лия-аа!

Птицелов выскочил на поляну, занес над головой ржавое оружие… но не успел сделать и трех шагов.

Лесоруб швырнул девушку в светящуюся дыру — небрежно, будто полено в топку, — и повернулся к Птицелову. На лезвии его топора играли блики. Но Птицелов словно и не заметил этого. Он завороженно смотрел, как зарастает отверстие в конусе. И как конус медленно тает в зеленоватом сумраке.

Порыв горячего ветра хлестнул Птицелова по лицу и привел в чувство. Он увидел занесенный топор и черное безглазое лицо Лесоруба.

Попятился, наткнулся на ствол поваленного дерева. Обогнул его, цепляясь за смолистую кору. Споткнулся, заорал благим матом и… вывалился из тумана в Норушкин карьер.

— Птицелов! — возопил Бошку, бросаясь ему навстречу. — Живой, чудила!

Холоден был и пустынен Мир до начала Мирового Света…

Птицелов поглядел на птаху с желтым клювом. Ему вдруг стало стыдно за свое имя.

— Бесконечна пустыня, хранящая в себе зерна Мировых Светов, — прошамкала клювом птаха. — В этой пустыне скрыт и вопрос и ответ. Ваш разум силится отыскать смысл и всякий раз признает свое поражение. Пытаясь расширить границы познания, вы вступаете в конфликт с собственным миропониманием и вынуждены ставить перед собой еще более сложные вопросы. Совесть побуждает вас к действию, в то же время разум сбит с толку. Вы вынуждены мыслить доселе недоступными категориями, и все ваше естество противится этому. Но ваша совесть не дает поблажки, она побуждает еще сильнее, и задача усложняется по экспоненте, со временем становясь абсурдной. Попробуйте систематизировать свои знания, свои чувства и свои мысли. Предполагаю, что у вас возникнет ряд вопросов меньшего, чем основная задача, масштаба. Решив их, вы одолеете половину пути. А пройдя половину пути, вы не позволите себе отступить.

Птаха расправила крылья, гаркнула в лицо Птицелову хрипло и совсем не умно. Взлетела с насеста, перелетела к дальней стене подвала и уселась на кормушку. Закачался от порыва ветра единственный масляный светильник. Затрепетало красноватое пламя, грозя погаснуть. Угрюмый ящер-мясоед выполз из скрытого тьмой угла. Поставил на бедро Птицелова когтистую шестипалую лапу, разинул пасть и высунул раздвоенный на конце язык. Птицелов обмер. Мясоед обнюхал тесак, который обнаружился у человека за поясом. Несколько раз быстро коснулся лезвия языком.

Упыриную кровь чует, догадался Птицелов; по его лбу катились капли ледяного пота. Ах, добыча-добыча-добыча моя… Да, твоя, но не я. Упыря тебе хочется?.. Иди себе, охоться за упырями в балке. Как делают твои дядюшки и тетушки. У меня за поясом нет упыря…

Мясоед зашипел, нехотя отошел в сторонку. Взмахнул шипастым хвостом и посеменил в самый темный угол. Цок-цок-цок — застучали его когти.

И только после того, как мясоед удалился на безопасное расстояние, Птицелов разглядел Колдуна.

Колдун сидел на циновке, расстеленной прямо на бетонном полу. Скрестил ноги, точно варвар из южной пустыни, и будто бы дремал. Большая и, несомненно, очень тяжелая голова была опущена, подбородок упирался в щуплую грудь.

Птицелов растерялся. Прежде беседовать с этим человеком ему не доводилось. Птицелов знал, с каким трепетом к Колдуну относятся жители поселка и мутанты с близлежащих ферм, и поневоле проникся к нему странной смесью почтения и страха.

И все-таки он пришел, чтобы беседовать с Колдуном, а не с его домашними зверушками. Или Колдун полагает, будто дело столь пустяшно, что дать совет в силах и желтоклювая птаха?

— Я еще не задал вопрос, Колдун…

— Вы — Птицелов, сын Сома, умевшего дышать под водой. Чужак, охотник и разведчик, знающий лесные тропы по эту сторону Голубой Змеи. Вы положили отца и мать на дно общей могилы, ваша нерожденная сестра была в тот момент еще жива, именно она будит вас по ночам, являясь в кошмарах. Я знаю все вопросы, которые вы можете задать.

— Я бежал через лес, не разбирая дороги, — голос Птицелова задрожал; до сих пор он никому не рассказывал о том, что случилось после похорон жителей деревни. — На север… и не знаю почему. Я шел к реке. Потом я увидел… Увидел… Я должен знать: куда они забрали Лию?

— Это и есть та самая неразрешимая задача. Попробуйте идти от частного к целому.

Птицелов лихорадочно размышлял. Пожалуй, мыслить в таком ключе было еще сложнее, чем читать книги.

— Откуда прилетают железные птицы? — медленно, слово за словом, проговорил он.

Птаха перестала долбить клювом кормушку. Прошамкала:

— Из черной бесконечной пустыни, хранящей зерна Мировых Светов.

Птицелов тряхнул головой, избавляясь от наваждения. Конечно, с ним говорила не птаха. С ним говорил Колдун. Не поднимая головы и даже, кажется, не дыша.

— Из черной пустыни? — переспросил Птицелов. — Что ж. Значит, железные птицы — это зло… — Он покивал головой, ожесточаясь. — Как мне отыскать эту пустыню? Куда мне идти? На север? На Юг? Наверное, на юг… Ведь черная пустыня лежит за южной пустошью, так? За землями варваров?

— Когда-то я мыслил подобным образом. Тайное становится явным, стоит лишь направить взор свой вверх — сквозь облака и Мировой Свет. Нет, взгляд не упрется в обитаемую твердь верхней полусферы, как вы сейчас подумали…

Птицелов прикоснулся к виску, отступил на шаг. На миг ему отчаянно захотелось на свежий воздух — сбежать из этого провонявшего зверинцем подвала.

— Если вы намерены бежать всякий раз, едва столкнетесь с неизвестным, то вам стоит остаться в поселке. Однако полагаю, вас привлекает иная судьба. Молодой человек, который не утратил хладнокровия в разоренной деревне. Молодой человек, который не побоялся бросить вызов Смерти-с-Топором. Наконец, молодой человек, представляющий собой образец крайне редкой позитивной мутации. Я склонен предполагать, что вы способны на многое. На гораздо большее, чем просто спасение обреченной девочки.

Птицелов уцепился за последнюю фразу.

— Вы знаете, как найти Лию?

— Равновесие нарушено, наш многострадальный мир раскачивается, будто маятник. Я имел возможность лицезреть человека, ответственного за дестабилизацию. Он и его спутник посетили поселок. Человек, назвавшийся Маком Симом, замышлял войну против Страны Отцов. Только он не знал, чьими руками осуществить задуманное. Исходя из нынешних обстоятельств, я заключаю, что его авантюра увенчалась успехом.

Бошку рассказывал Птицелову об этой парочке — об улыбчивом безумце и его друге-солдате. Безумец Птицелова не интересовал, а вот в глаза солдату он бы поглядел. Спросил бы его: «Помнишь ту деревню?..» И почувствовал бы сразу, отвечает ли солдат правду или бесстыдно лжет.