Кей постояла несколько минут, но, кроме собачьего лая и детских голосов, ничего не услышала.

Вокруг царил покой, столь редкий в эти бурные времена. И теперь этот покой, которым она так дорожила, нарушен! Кей нахмурилась. Он не имел права приходить сюда, но она подозревает, что Митчелл Грэй не такой человек, чтобы считаться с чьими-либо правами, когда они ему мешают.

От этой мысли сердце забилось быстрее. Ну, почему в тот день она пошла в офис? Почему не Питер или Том доставили ему тот злосчастный документ? Ей ничего этого не нужно. Митчелл сказал, что они похожи, но это не так. Он свободен как птица, а у нее есть ее любимые малышки, и они всегда будут на первом плане.

Раздраженно вздохнув, она бросила взгляд на часы и направилась к дому. Пять часов. Через три часа он опять будет здесь. Ее охватило волнение. Что ж, она поедет с ним, но объяснит свое отношение к нему яснее, чем прежде. Она мать, и у нее есть обязательства — в отличие от беззаботных, искушенных великосветских женщин, которые нравятся мужчинам его типа. Она не хочет, как он выразился, «веселиться». Она хочет…

Она не знает, чего хочет, сердито призналась себе Кей, распахивая дверь, но точно не Митчелла Грэя.

Сидя на заднем сиденье, Митчелл задумчиво смотрел на темные тени, мелькавшие за окном автомобиля, пожиравшего милю за милей. Его мысли мало отличались от размышлений Кей.

Почему, интересно, он настоял на свидании, хотя у Кей есть дети? Это совсем не в его духе. Разве он когда-нибудь общался с малышами? Никогда. Это безумие — он сошел с ума. Черт подери, ведь она ясно сказала, что не хочет иметь с ним ничего общего!

Митчелл откинулся на спинку сиденья, вытянув ноги и закрыв глаза. Не день, а сплошное фиаско! Ему пришлось перенести встречу с Дженнингсом и отложить поездку в доки в Саутгемптон; из-за этого конец недели не сулит ничего хорошего. И ради чего? Рыжеволосой малютки, которая даже не особенно хороша и вдобавок с багажом из двух отпрысков и матерью в придачу.

Но что-то в ней есть… Митчелл пошевелился и открыл глаза. Она определенно вызывает в нем чувства, которых он не испытывал очень, очень давно.

Он потянулся за портфелем, включил внутреннее освещение и погрузился в бумаги. Сегодня вечером все будет кончено. У него множество знакомых женщин, которые будут счастливы провести с ним вечер. Кей Шервуд — осложнение, без которого он прекрасно обойдется. На следующей неделе он даже не вспомнит, как она выглядит.

Митчелл знал, что обманывает себя…

— Ты же не собираешься идти на ужин с Митчем в таком виде?

Кей посмотрела на мать и вздохнула. После ухода Митчелла та почти ничего не сказала о его визите, но ее молчание было весьма красноречиво.

— Мама, мне двадцать шесть, а не шесть, и я вполне способна решить, что мне надеть, — мягко упрекнула Кей.

Линора хмыкнула, глядя на черные джинсы и кашемировый джемпер светло-сиреневого цвета.

— Он сказал «повседневная одежда», разве ты забыла? — напомнила Кей. — Вероятно, мы будем ужинать в каком-нибудь местном заведении быстрого питания.

— Митч никогда не поведет девушку в такое место.

— Откуда ты знаешь? — Кей начала терять терпение. Ты видела его всего несколько минут. Он может оказаться серийным убийцей, или закоренелым многоженцем, или…

— Ну, это глупо, — прервала Линора, снова хмыкнув.

— Мама, рискую разрушить твои иллюзии о рыцаре на белом коне, которые, очевидно, ты питаешь, но этого мужчину интересует только одно, — с горячностью возразила Кей. — И так как он не получит этого от меня, наша встреча будет короткой и, вероятно, неприятной. Хватит об этом, ладно?

— Ах, Кей… — Линора подошла к дочери и, взяв за руки, заглянула в глаза. — Я просто хочу, чтобы ты была счастлива. Последние несколько лет были трудными, и мужчина, такой, как Митч, — богатый, преуспевающий и…

— …холостой, — насмешливо вставила Кей.

— Да, и холостой. — Линору не смутил сарказм дочери. — Такие мужчины встречаются раз в сто лет. Дай ему шанс, это все, о чем прошу. Посмотри, что будет, повеселись.

— Почему все вдруг захотели, чтобы я веселилась? Послушай, Митчелл Грэй богат, преуспевает и холост, как ты только что справедливо заметила. А мы считаем каждое пенни и предлагаемся только оптом. Это не та сделка, которую захочет заключить человек вроде Митчелла. Он может выбрать любую женщину.

— Но он пригласил тебя, — возразила Линора.

— Да, но по другой причине. Он хочет отыграться за то, что произошло за обедом.

— Но ведь он пригласил тебя на обед! — победоносно воскликнула Линора. — Это означает, что ты его интересуешь.

— Успокойся, мама! Мне не нужен мужчина. Я совершенно довольна своей жизнью.

Линора выпустила руки дочери и красноречиво фыркнула.

— Позвони, если я понадоблюсь. — Кей взглянула на часы на камине. Они показывали без пяти восемь. — Если Эмили опять будет кашлять, микстура на тумбочке. И никакого сока, если они попросят пить, — только воду. Я не хочу, чтобы всю ночь у них на зубах был сахар.

— Ради бога, уходи, Кей, и постарайся хорошо провести время! — раздраженно проговорила Линора. — У тебя должна быть какая-то жизнь помимо дочерей. Перестань вести себя так, будто ты старуха.

— Мама! — Кей была потрясена и обижена. Линора заметила и обняла ее.

— Дорогая, я не хотела тебя обидеть. Я думаю только о тебе. Ты чудесная мать и дочь, самая лучшая, но пора забыть прошлое.

— Я забыла его, — твердо возразила Кей.

— Хотелось бы верить, — задумчиво сказала Линора, но, когда стук в дверь возвестил о прибытии Митчелла, встрепенулась: — Он здесь!

Кей было забавно видеть, как на лице матери появилось что-то вроде паники, и это помогло ей преодолеть собственное волнение. Она сделала глубокий вдох, прошла через комнату и открыла дверь. Сердце у нее замерло. Митчелл сменил деловой костюм на короткую черную кожаную куртку и черные джинсы, подчеркивавшие его мрачноватую красоту. Он снова побрился, и мысль об этом показалась ей такой интимной, что Кей пронзила дрожь.

— Привет. — Он протянул ей большой букет фрезий и бледно-розовых роз. — Это для вашей мамы.

— А-а. — Она явно растерялась.

Митчелл тихо засмеялся, серые глаза заискрились юмором, и, когда она вспыхнула, он полез в карман и достал маленькую прозрачную коробочку, в которой лежала красивая белая орхидея.

— Это вам, — пробормотал он, подавая Кей коробочку.

— Спасибо, — смутилась она. — Войдите и подождите, пока я возьму куртку.

Кей оставила мать восхищаться розами и устремилась наверх, чтобы взять куртку и, стоя перед зеркалом, приколоть изящный цветок на джемпер, не дожидаясь, пока Митчелл предложит свои услуги. У орхидеи был тонкий, слегка напоминавший магнолию запах, но с примесью чего-то экзотического, и, спускаясь по лестнице, Кей ощущала ее аромат.