— По-разному, — неопределенно ответил лорд Карденхэм, и Салена поняла, что это зависит от того, будет ли князь ею доволен. И если она ему наскучит, он, без сомнения, вернется к обществу своих вертихвосток и хохотушек.

— Может быть, мы расстаемся всего на неделю или чуть больше? — сказала Салена.

— Я надеюсь, — ответил отец. — Но, честно говоря, у тебя не будет возможности вернуться сюда.

Салена не сомневалась, что причина этого кроется в мадам Версон.

Ей показалось странным, что мадам останется на вилле после женитьбы князя, но решила не спрашивать об этом отца. От ее вопросов он и так уже чувствовал себя неловко.

— Наша встреча была такой недолгой… — вместо этого сказала она. — Я надеялась, что мы будем жить вместе и я стану… заботиться о тебе, как делала мама.

— Я тоже хотел бы этого, — ответил лорд Карденхэм. — И если бы я не был таким дураком, какое-то время мы так бы и жили. Но без денег — это ужасно! И не нужно делать вид, Салена, что кто-то в состоянии прожить без них. Это невозможно!

— Да, папа.

— И именно поэтому, когда князь помог мне решить самые неотложные проблемы, у меня теперь иные планы на будущее, нежели были до сих пор.

— А какие у тебя были раньше, папа?

— Нет смысла говорить об этом, — быстро ответил отец. — Отныне ты в безопасности, Салена, а это — самое главное.

Впрочем, Салена понимала, что в обществе князя никакой безопасности быть не может, сколько бы у нее ни было денег. В то же время она знала, что говорить об этом отцу — бесполезно.

Все уже было решено, а она любила отца, и поэтому ей ничего больше не оставалось, как только покориться обстоятельствам и постараться побороть страх. Через несколько часов она станет женой князя.

Внезапно Салена представила себе, как он касается ее и целует.

Ей стало жутко. Она взглянула на голубую гладь Средиземного моря, отчаянно желая уплыть к далекому горизонту.

Казалось, что все ее мечты о любви исчезли там, где небо соединялось с морем.

Она надеялась, что однажды встретит мужчину, который будет так же красив, как ее отец в молодости, и они полюбят друг друга и заживут вместе, как в сказке со счастливым концом.

Но вместо этого…

С той минуты, как отец сказал ей о предстоящем замужестве, Салена чувствовала непрекращающуюся боль в груди, и с каждой минутой эта боль становилась сильнее.

Слуга принес шампанское, и отец заставил Салену выпить немного, но вместо того, чтобы уменьшить ее страдания, алкоголь только усилил их.

Куда бы она ни взглянула, ей виделись глаза князя, и в них было что-то устрашающее.

Вернувшись в свою комнату, она опять посмотрела на рубиновое кольцо, которое князь ей подарил, — в нем тоже было что-то устрашающее.

Прощаясь с Саленой, отец был небрежен. Она понимала, что он боится, что Салена расплачется, да и сам, безусловно, расстроен предстоящей разлукой.

— Береги себя, моя крошка, — с напускной бодростью сказал он. — Помни, что жить без денег весьма неудобно и крайне унизительно. А великолепные наряды и драгоценности могут заменить многое.

Салена понимала, что он имеет в виду ее чувства к князю.

Ей пришлось прикусить губу, чтобы не закричать, когда отец выходил из комнаты.

Только невероятным усилием воли она заставила себя не броситься вдогонку, не крикнуть отцу, что она уедет с ним и будет делать все, что он скажет, — но не может, просто не в состоянии выйти замуж за князя!

Вместо этого Салена, глотая слезы, упала ничком на кровать.

Когда снаружи загрохотал последний экипаж, увозящий ее отца, она перевернулась на спину и лежала так, вслушиваясь в стук колес, пока он не затих вдали.

Салена представляла себе, как отец в эту минуту твердит себе, что все на свете пустяки по сравнению с тем фактом, что его дочь будет всю жизнь получать от мужа две тысячи фунтов в год.

Сумма немаленькая, и Салена понимала: отец надеется, что ей удастся отложить какие-то деньги на случай, если она вдруг надоест князю и он уже не будет так щедр с нею.

И она молилась в душе, чтобы это произошло как можно скорее.

— Быть может, разочаровавшись во мне, он отпустит меня и женится на ком-нибудь вроде мадам Версон, — вслух сказала Салена.

Но на самом деле она понимала, что это всего лишь пустые мечты, как в детстве, когда она сама себе рассказывала разные истории и представляла себя участницей страшных и волнующих приключений.

И неизменно добрая фея, белый рыцарь или прекрасный принц в последнее мгновение спасали ее от гномов, драконов или злых великанов.

Только на сей раз никто не придет на помощь: ведь князь — не персонаж из ее детских сказок.

Вошла служанка, чтобы приготовить ванну и сказать, что ужин подадут в восемь часов.

Пока готовилась ванна, прибыла очередная коробка от мадам Иветт. В ней, как и предполагала Салена, было свадебное платье.

Оно было прекраснее всех платьев, которые мадам Иветт шила Салене до этого, но ей казалось, что перед нею лежит плащаница.

В коробке были еще кружева, вуаль и венок из искусственных цветков апельсина.

Салена вспомнила, что в мечтах она всегда надевала венок из живых цветов.

«Но я представляла, что выхожу замуж по любви, — подумала она. — А эта свадьба несправедлива и фальшива».

Так же фальшива, как и цветы апельсина, которые выглядели безвкусно и грубо по сравнению с цветами из сада.

Разумеется, вслух Салена ничего не сказала и позволила служанке одеть себя, словно восковую куклу.

— Я должна надеть вуаль прямо сейчас? — спросила Салена, и собственный голос показался звучащим откуда-то издалека.

— А как же? Его высочество этого ждет, m'mselle, — ответила служанка.

Она ужасно гордилась тем, что ей выпала честь одевать невесту, и трещала без умолку, но ее голос доносился до Салены как будто сквозь вату.

— В этом году, как раз перед тем как я поступила к его высочеству, моя сестра вышла замуж, — тараторила служанка. — Конечно, свадьба была скромной, но все так веселились! Гостей было видимо-невидимо! И поскольку мы люди небогатые, каждый принес что-нибудь для свадьбы — кто посуду, кто еду, ну, вы понимаете. Все смеялись, танцевали, пели. Это был самый счастливый день в моей жизни.

«А в моей — самый несчастный», — хотелось сказать Салене.

Она посмотрела на свое отражение в зеркале. Служанка как раз надевала на нее вуаль и венок из искусственных цветов.

— Мадемуазель так прекрасна! — воскликнула она едва ли не с благоговением.

Салена встала.