Светские красавицы были в алых, ярко-синих и изумрудно-зеленых нарядах, И на их маленьких шляпках покачивались пышные страусовые перья в тон платьям. Турнюры их буквально щетинились от оборок и гигантских атласных бантов, которыми они были щедро разукрашены. По подолу юбок, вокруг шеи и па запястьях тоже были оборки. Вся эта многоцветная роскошь в соединении с блеском дорогостоящих ювелирных украшений заставляла собрание дам походить на клетку с попугаями.

В отличие от них, на Беттине было бледно-голубое платье, такого мягкого, нежного цвета, что оно служило превосходным фоном для ее светлых волос. Ленты шляпки, завязанные под подбородком, заставляли ее кожу казаться необычайно нежной — почти прозрачной.

Поскольку до отъезда оставалось совсем немного времени, Беттина смогла купить всего несколько платьев — да и те только потому, что фигурка у нее оказалась настолько миниатюрной, что ей подошли туалеты, сшитые не на обычных покупательниц, а для изящных манекенов, выставленных в витринах. Как это ни странно, их почти не понадобилось переделывать.

Летние платья купить было вообще невозможно — а ведь отец предупредил ее, что, когда они приплывут в Исмаилию, ей нужны будут летние наряды. К счастью, в гардеробе ее матери нашлось несколько платьев из легких, тонких тканей, как раз тех мягких, пастельных тонов, которые так шли Беттине.

Как приятно было надеть красивую новую одежду! Беттине казалось, что после многих лет, когда она носила темные и скучные школьные платья, она превратилась в бабочку, только-только выходящую, из кокона.

По лицу отца было видно, что она выглядит именно так, как ему хотелось. Надо было быть очень глупой, чтобы, глядя в зеркало, не увидеть, что она действительно очень привлекательна.

И все же, когда они ехали в наемном экипаже на вокзал, Беттина робко вложила в руку отца свои дрожащие пальцы.

— Вы совершенно уверены, что я выгляжу как надо, папа? — спросила она. — И вы поможете мне не делать ошибок в обществе? Я боюсь, что в присутствии герцога оробею и стану неловкой и стеснительной. А все ваши аристократические друзья, которые вас так любят, найдут меня ужасно скучной.

— Ничего подобного не произойдет, — поспешил успокоить ее сэр Чарльз. — Но сосредоточься на лорде Юстесе, моя девочка. Он будет чувствовать себя не в своей тарелке — я в этом уверен.

— А почему он не ладит со своим братом-герцогом? Ведь вы говорите, что он такой любезный! — поинтересовалась Беттина.

— Покойный герцог, отец моего друга, женился во второй раз, будучи уже очень немолодым человеком, — ответил сэр Чарльз. — Никто не мог понять, в чем дело, но он выбрал себе в жены скучную ханжу, которая занималась благотворительностью и осуждала светскую жизнь, всегда нравившуюся ее мужу.

Беттина решила, что теперь понимает, откуда у лорда Юстеса такой интерес к страданиям неимущих людей и неприязнь к образу жизни принца Уэльского и его друзей.

— Внешность у нее была недурная, — продолжал тем временем рассказывать ее отец. — И происходила она из хорошей семьи, но, когда герцог умер, она отказалась общаться со своим пасынком. Она со своим сыном, Юстесом, предпочитала жить вдали от света в одном из северных поместий Элвестонов.

— Похоже на то, что у лорда Юстеса не было возможности радоваться жизни, — заметила Беттина.

— Он не умеет этого делать и пытается добиться, чтобы остальные тоже не имели в жизни никаких удовольствий, — проворчал сэр Чарльз, но потом, казалось, опомнился и, пожалев, что представил лорда Юстеса в дурном свете, поспешно добавил: — Но в то же время, насколько я знаю, он человек хороший, серьезный. А в наше время для молодого честолюбивого человека это ценные качества.

— В каком смысле честолюбивого, папа?

— Полагаю, он хочет оставить свой след в истории, как лорд Шефтсбери, защищая угнетенных, вставая на защиту несправедливо обиженных, и тому подобное.

— Ну, это, безусловно, звучит очень достойно, — сказала Беттина.

— Конечно. Конечно, так оно и есть! — подтвердил сэр Чарльз. — Попроси лорда Юстеса поделиться с тобой его интересами, Беттина. Так легче всего завоевать сердце мужчины.

Когда Беттина встретилась с лордом Юстесом в личном поезде герцога Элвестона, ей показалось, что на лице молодого человека промелькнуло довольное выражение.

— Мы с вами снова, встретились, мисс Чарлвуд, — приветливо сказал он.

— Но совсем при других обстоятельствах, милорд, — отозвалась она, делая реверанс.

— Да, конечно, — согласился лорд Юстес.

Ей показалось, что он бросил презрительный взгляд в сторону других гостей, которые весело переговаривались между собой и смеялись.

Когда все уселись в удобные кресла и лакеи в ливреях цветов герцога Элвестона начали сновать с подносами, уставленными напитками и изысканными закусками, Беттина вспомнила совет отца и сказала:

— Милорд, я очень надеялась, что мы сможем встретиться снова — и вы расскажете мне о своей деятельности во благо бедных. Я помню, как вы говорили мне об этом в Дувре.

— Я захватил с собой несколько памфлетов, которые уже опубликованы, — ответил лорд Юстес, — и несколько еще неоконченных — я сейчас над ними работаю. И буду рад прочитать их вам, мисс Чарлвуд. Я уверен, что, пока мы будем в море, у нас найдется свободное время.

— Это будет чудесно! — воскликнула Беттина.

В то же время она невольно с любопытством подумала: чем будут заниматься остальные гости герцога.

Девушка надеялась, что никто — даже лорд Юстес — не помешает ей любоваться берегами, когда они поплывут по Средиземному морю. Она предвкушала и возможность насладиться солнечным теплом.

Ей казалось, что она находится в чудесном сне, который вдруг стал реальностью: она попадет на открытие Суэцкого канала, о котором уже так давно говорили во Франции!

Поскольку мадам Везари очень интересовало семейство де Лессепсов, с которым у нее было далее дальнее знакомство, ее ученицам пришлось по нескольку раз выслушивать все подробности отчаянной борьбы Фердинанда де Лессепса, который поставил себе целью прорыть канал через перешеек, соединив тем самым два моря.

Беттина узнала, что первым о возможности изменить географию мира серьезно задумался Наполеон Бонапарт. Мадам Везари подробно живописала им, как в 1798 году Наполеон стоял над Суэцем, на плоском болотистом участке, и как он нашел там то, что искал: следы древнего канала фараонов, который был построен много веков назад.

В то лето войска Наполеона вторглись в Египет и оккупировали его. Каир был захвачен победоносной французской армией. Незадолго до этого великий полководец объявил:

— Чтобы уничтожить Англию, нам надо взять в свои руки Египет.

Именно Египет был ключом к Средиземноморью, и через него же шла дорога в Индию. Так что Наполеон действительно нанес удар по своему противнику не в его родной стране, а через восточные страны Британской империи.