которые загадывает ему маг. Понятное дело — самый хитрый и коварный во всей Ойкумене. И превосходящий тупого вора и наёмника во всём!

Тьфу!

С другой стороны — наверняка ведь не всё, что Конану показали, является ну прямо вот — абсолютным вымыслом! На чём-то все эти придумки должны базироваться!

Например, как бы ни был искусен чародей по части женской психологии, но точно скопировать поведение, вот именно, Женщины — для мужчины, будь он хоть даже трижды магом, нереально! Значит, приходится признать, что где-то там, в замке, и правда — есть женщина! Пленница! Игрушка. Жертва.

Мучимая и насилуемая кровожадным извращенцем. Принимающим самые разные образы. И обладающим уж точно — изощрённой фантазией и извращённым воображением (Будь оно неладно! Каждый раз, как думал об этом, невольно сами собой сжимались кулаки!). Уж больно натуралистично была воспроизведена сцена убийства Айлиты! И её последующие, после «воскрешения», слова и действия…

Есть там, скорее всего, и «воскресительный» саркофаг. Потому что такое устройство тоже придумать… Невозможно. А то, что раньше Конан с такой магической вещью не сталкивался, вовсе не значит, что её не бывает в природе!

А ещё Конан думал, как легко, получается, его мысли перенаправили от основной его цели — сокровищ! — к спасению прелестной женщины! И как искусно она (А вернее — маг — её устами!) навесила ему лапшу о том, что «в подвалах чародея нет никаких сокровищ»! Ха-ха.

Есть, есть, значит, они там… И их наверняка немало!

Осталось ерунда: обмануть чародея, поубивать, или нейтрализовать стражу, найти вожделённый подвал, и добыть сокровища…

И ещё — спасти пленную женщину! Сексуальную рабыню! Образ которой хитрый сволочь использовал для обмана киммерийца! Да как расчетливо… Ведь такая она была… беззащитная. Несчастная. Хрупкая. Вожделённая…

Расчетливый мерзавец.

Конечно, Конан втюрился. Как последний идиот! Вот и сейчас, когда воскрешает в памяти милый образ — всё так и клокочет в груди! И шевелится там, в штанах…

Поэтому как эту несчастную зовут на самом деле, и где её содержат, ещё предстоит выяснить. Причём — быстро. Потому что допустить продолжение такого, зная о нём, не сможет равнодушно ни один мужчина!

Значит, ему срочно нужен план. Новый.

Но сказать легко. А вот действительно — придумать… Хм. О!

И как это ему в голову сразу не пришло!

Ведь он ринулся так смело в атаку в первую же ночь, посчитав, что маг-то… Будет отсыпаться! После первого штурма. И никогда у него не хватит мозгов додуматься, что наглый варвар полезет к нему буквально — сразу! После первой неудачи.

Но, похоже, хватило. И уж скучать чародею точно — не пришлось. А пришлось «работать».

Значит, можно предположить, что отсыпаться уставший чародей будет как раз — днём. Он, наверное поэтому даже не стал никого пускать по следу Конана, чтоб и тот мог спокойно отоспаться, и ночью повторить очередную…

Глупость.

Потому что уже и ежу понятно, что по ночам тут бдительность утраивается! И как раз его-то все и ждут!

Естественный и логичный вывод можно сделать такой, что днём Конану может быть легче. Сделать новую попытку. С другой стороны, днём-то стража замка наверняка не спит! А бдит. А отсыпается — её хозяин. Но Конану встреча с многочисленными приспешниками-слугами не в новинку! И если дать синим рабам-охранникам открытый бой, уж те-то наверняка не смогут противопоставить варвару магические штучки-дрючки! А будут просто… Сражаться! Обычным оружием!

И единственное, что они могут сделать нежелательного — разбудить хозяина.

Но! Поскольку у того была хлопотная и «наполненная» ночь, наверняка он отдаст приказ не беспокоить его по пустякам! Понадеявшись на многочисленность охраны! И на стереотипность мышления «профессионального вора» — то есть — работать только ночью!

Шанс?

Пожалуй.

Потому что уж ночью-то его — точно будут ждать, потирая в предвкушении руки!..

Затоптав костёр, Конан снова взвалил суму на плечо. Двинулся назад, к замку.

Как ни странно, но стража действительно охраняла стены! Во-всяком случае, на них, на ближайшей обращённой к лесу стороне, торчало и ходило по-крайней мере пять человек. В кожаных доспехах и шлемах. С копьями и мечами. Луков Конан, к счастью, ни у кого не заметил. Но это не значит, что их нет — может, стоят себе, прислонённые где-то в углу, и только и ждут, когда ими воспользуются! Значит, нужно делать всё быстро — чтоб как раз не успели!..

Хищно ухмыляясь, Конан занялся подготовкой.

Разорванную на полосы простыню обмотал вокруг нижней части лезвия меча: теперь при скрещивании его с мечами противника выдавшего бы его грохота стали о сталь не будет. Кинжал Конан оставил так — им рубить не приходится. А приходится колоть. И тут уж тряпка только помешает. Предсмертных и «боевых» криков, и ругательств со стороны повергаемых врагов киммериец не ждал: рабы же! То есть — как обычно у всех этих магов и бывает: безгласые и тупые исполнители! И их ни капельки не жаль: вон какие дела они творили с бедной Айлитой!.. Да и с остальными бывшими местными жителями. Согнанными со своих исконных земель. Как те сказали? Осами, змеями и ядовитыми многоножками? Ну вот и незачем их, гадов вражеских, жалеть!

А нужно постараться просто…

Убить!

Потому что вряд ли чародей потратит «воскресительную силу» своего саркофага на восстановление «расходуемого материала».

На стену Конан попал вполне «традиционным» способом: с помощью крюка и верёвки. Стража, имевшаяся на парапете, разумеется, его заметила. Но — только когда он уже подбегал на полной скорости к подножию стены, и забрасывал крюк. Конан порадовался: он оказался прав! Никаких предупреждающих криков, или, тем более, тревожного набата, не последовало! Да и верёвку никто не перерубил!

Странно, конечно, но задумываться об этом некогда! Нужно работать!

Он взобрался на стену даже быстрее, чем всего каких-то два часа назад спустился.

Рубиться со встретившими его, действительно синими, людьми было неинтересно.

То ли они совершенно не владели боевыми навыками, то ли чародей сделал их реакцию словно заторможенной. Во-всяком случае, они падали под могучими ударами варвара, словно скошенные колосья, и действительно не издавали ни звука, даже получив смертельное ранение. Разве что слышались глухие удары, когда очередной подбежавший к киммерийцу воин падал с парапета на землю — если Конан отправлял его наружу, за стены, или — на камни внутреннего двора!

Наконец взвод, который охранял периметр стены, и сейчас весь сбежался на её защиту, закончился. Конан успел насчитать как раз тридцать убитых им человек.

К этому времени ничего экстраординарного не случилось. На подмогу к