Хрен я упущу ту, что с первых секунд нашей встречи – скрутила всё моё нутро в морской узел. Может кто-то сочтёт меня придурком, но я чувствую, что Анюта, та самая – единственная.

Глава 7

АНЯ

С детства боюсь врачей. Этот страх я не смогла побороть даже, встав взрослой. Папа до сих пор впадает в ярость на того доктора, что довёл меня до такой фобии. Казалось бы, что может быть страшного в обычной капельнице и враче, который её ставит? Как она может напугать семилетнего ребенка до заикания, и фобии на врачей в дальнейшем. Оказывается может.

Если тебе ставит её очень грозная тётенька, при этом привязав твои ручки к больничной койке, чтобы ты не вырвала руку из-под огромной иглы. Я лежала в больнице с бронхитом, со мной постоянно была мама. Папу в палату не пропускали, и именно в тот день и момент, папа привёз нам сменные вещи, мама спустилась к нему вниз. В палате я осталась одна, вот тут-то и пришла «добрая» тётя врач. Она даже не обратила внимания, что мамы нет в палате. Поставила около койки штатив под капельницу с двумя бутылками с лекарством.

Когда она приказала мне лечь, и закатать рукав кофточки, я начала плакать, потому что поняла, что мне собираются делать. Но тётя врач быстро нашла решения проблемы, достала из кармана два длинных отрезка бинта, и привязала мои руки к кровати. Тогда у меня случилась первая в жизни истерика, я верещала на всю больницу. Когда мама залетела в палату, врачиха быстро отскочила от меня. Скандал был огромным, папа прорвался на этаж и устроил там целый Армагеддон. В тот же день меня перевезли в другую больницу, врачи сменились, заикание прошло, но вот жуткий страх остался и по сей день.

- Анют? – голос Тимофея вырвал меня из страшных воспоминаний, - всё хорошо, я рядом, - вновь проговорил мужчина.

Эти слова он говорил через каждую минуты, руку он мою не выпускал, большим пальцем поглаживал мои. Мы уже полчаса здесь, в этом жутком месте. Меня успели осмотреть двое врачей, пока они совершали осмотр, я лежала с крепко зажмуренными глазами, и дышала через раз. Правда взвизгнула, когда брали кровь и проткнули палец на одной из рук. И стыдно мне за это не было. Да я взрослая, но со своим страхом превращаюсь в маленькую девочку.

- Ань, - в тысячный раз зовёт меня мужчина, - нужно составить список, что тебе нужно, одежда, средства гигиены, как я понял лежать нам тут две недели, - огорошил меня Тимофей.

- Я не останусь здесь! - подорвалась с постели, готовясь к побегу.

Но моя попытка не увенчалась успехом. Крепкие руки сомкнулись на моей талии, и прижали к твёрдому торсу мужчины.

- Не думал, что ты такая трусишка, - горячие дыхание опалило кожу около уха, - наверное, я ошибся, когда принял тебя за самую храбрую девушку во всём мире, - голос мужчины вибрировал, одна из его рук сместилась мне на плоский живот.

- Я… Уже сказала, что боюсь врачей, - замерла мышкой в лапах кота.

Пальцы той руки, что медленно поглаживала мой живот, коснулись голого участка кожи между футболкой и короткими шортиками. По телу табуном пронеслись мурашки.

- Я помню об этом, - голос стал низким и хриплым, - также помню своё обещание быть всегда рядом, не бойся малышка, я не дам тебя в обиду, - нежный, неожиданный поцелуй, от которого кожа на шеи загорелась огнём, а ноги в коленях задрожали.

- Ты… Ты…

- Давай малышка обратно в постельку, - нагло перебил меня Тимофей, уложив на кровать, и укрыл одеялом.

Я стала задыхаться от такой наглости, уже набрала побольше воздуха в легкие, чтобы высказать протест, как в палату зашёл очередной доктор. Воинственный настрой быстро сошёл, уступая место страху и мелкой дрожи по всему телу. Ну, ничего! Я с тобой ещё разберусь. Соблазнитель хренов!

Тело сотрясается в мелкой дрожи, смотрю на штатив для капельниц, и картинки из детства одна за другой вырываются из памяти. Тимофей, что клялся не оставлять меня одну, вышел в коридор для разговора по телефону. Молоденькая медсестра смотрит на меня настороженно, набирая в шприц какой-то раствор.

- С вами всё хорошо, как вы себя чувствуете? – тянет свою ладонь к моему лбу.

Дёргаюсь всем телом назад, словно ко мне протянули не руку, а ядовитую змею.

- Это что ещё такое? – с огромным удивлением спрашивает меня медсестра.

- Выйдите… П-пожалуйста, - хриплю девушке.

Чувствую, меня скоро накроет истерика.

- Что значит «выйдете?» - девушка не злится, что меня уже радует.

- У меня на вас ф-фобия, - говорю медсестре.

Брови девушки взлетают вверх, пару секунд и они сходятся на переносице, губы поджаты в тонкую линию.

- Что за бред? Вы же взрослый человек, как можно бояться врачей?! – тон её голоса стал злым.

- Выйдете отсюда, - прошу ещё раз.

- Девушка, я не уйду пока не поставлю капельницу, прекращайте свой театр, и давайте руку! – рука девушке ныряет в карман медицинского халата, а меня начинает душить страх.

- Уйдите!!! - хрипло кричу на всю палату.

Медсестра делает шаг назад, смотрит на меня, как на душевно больную.

- Что здесь происходит?! – прогремел Тимофей, ворвавшись в палату.

Мужчина осматривается вокруг, его сканирующий взгляд проходит сначала по мне, потом по медсестре.

- Анют, что она тебе сделала? – мужчина стремительно оказался рядом.

- Да ничего я ей не делала! – вместо меня ответила медсестра.

- Я не вам задал вопрос! – грубо укоротил девушку Тимофей.

Медсестра выпучила глаза на мужчину, рванула к выходу.

- Стоять! – рявкнул Тимофей.

От его интонации вздрогнула не только девушка, но и я. Медсестра