Наконец приготовления были закончены. Чжо Ли нашел для Либби подходящий табурет. Все собрались вокруг и приготовились слушать, еле заметно хмурясь, словно не были уверены, что поймут музыку.

Либби пробежала пальцами по клавишам. Ее привычное ухо с легкостью уловило, что пианино недавно настраивали. Либби сыграла несколько отрывков, а потом остановилась на «Патетической сонате» Бетховена, решив, что все присутствующие знакомы с ней. Либби с облегчением заметила, что может почти так же свободно играть левой рукой. Вскоре она позабыла обо всем на свете. Работники, поборов смущение, внимательно слушали и довольно улыбались. Джонатан сидел на своем привычном месте, полузакрыв глаза. И только когда в комнате появился Педро и стал тихо подыгрывать на гитаре, Либби очнулась и опустила руки, опасаясь, что всем наскучила.

— Продолжай играть! — попросил Педро. — Мы же только начали.

Либби огляделась и, одобренная кивками слушателей, заиграла вновь.

— Ну, что скажешь? — поинтересовался Педро, резко оборвав игру.

Либби улыбнулась:

— Сначала мне хотелось бы послушать тебя.

— Ладно. Что мне сыграть?

— Что угодно.

Либби закрыла глаза и поплыла по волнам испанской мелодии. Мальчик действительно отлично играл, с удовлетворением отметила она. Его почти ничему не придется учить. Порой Либби улавливала фальшивую ноту, а иногда сам Педро забывал мелодию и начинал играть заново.

— Думаю, твои родители были правы, — заметила Либби, когда он закончил. — Тебе следовало поехать учиться в Испанию.

Педро покачал головой:

— Джонатан сказал, что ты научишь меня всему.

— Я постараюсь, — пообещала Либби.

Педро покраснел, а Либби вдруг поняла, что музыка значит для него больше, чем он смеет в этом признаться.

— Сыграй еще, — попросила она.

— Только вместе с тобой. Как насчет ковбойской песни?

Но сыграть им так и не удалось. В комнату скользнула Сансури и прошептала что-то на ухо Джонатану. Работники переглянулись и стали поспешно выходить из комнаты, подталкивая друг друга. Либби вопросительно посмотрела на Педро, но он только с раздражением пожал плечами.

— Мэри Стануэлл приехала. Но это ничего не меняет. Джонатан с ней справится. Давай сыграем, Либби. Ну, пожалуйста!

Либби повиновалась, но больше не могла сосредоточиться на игре. Ей не терпелось увидеть кинозвезду, которая родилась и выросла здесь, в Рэттлснейке. Наконец Мэри появилась в комнате, и Либби поняла, что никогда не сможет забыть этот момент. Мисс Стануэлл была очень красива. Возможно, огненно-рыжий цвет ее волос и не был естественным, но он отлично сочетался с крепким, худощавым телом кинозвезды. Мэри прекрасно осознавала свое женскую притягательность и, судя по всему, привыкла находиться в центре внимания.

— Ну, давай же! — прошептал Педро.

Но Либби словно застыла. Она никогда не видела более прелестной женщины, чем Мэри Стануэлл.

— Прошу, не надо прерываться из-за меня. — Голос у звезды был хорошо поставленный, чуть с хрипотцой. — Мне показалось, что вы играли неплохо.

— Неплохо? — с ужасом повторил Педро.

Мэри нахмурилась.

— Да, она играет красиво, — снизошла звезда. — Уверена, Джонатан со мной согласится.

Либби постаралась сдержать смех и покраснела, заметив веселые огоньки в глазах Джонатана.

— Боюсь, что ты будешь отнесена к классу обывателей, как и я!

Мэри охнула.

— Ты? Прошу вас, играйте, мисс…

— Миссис Хоуп, — поправил Джонатан. — Либби моя жена.

По хорошенькому лицу скользнула гримаса ярости, но Мэри Стануэлл продолжала улыбаться, как ни в чем не бывало.

— Тем более она должна играть, а мы будем сидеть и слушать.

Она расположилась на подлокотнике кресла, которое занимал Джонатан. Либби устремила взгляд на свою левую руку и была рада, что на ней красуется кольцо. Правда, она не была уверена, что это ей как-то поможет, особенно когда появилась Мэри Стануэлл. Через несколько часов она поймет, что собой представляет их брак. Все было бы иначе, если бы Либби испытывала симпатию к Мэри, но она ей вовсе не нравилась! Особенно ей не нравилось, как кинозвезда смотрит на Джонатана.

Либби встретилась взглядом с Педро, и он, пожав плечами, взял гитару. Она долго глядела на черно-белые клавиши и внезапно заиграла дикую, неукротимую мелодию, отчего у нее тут же разболелась рука. Только в эту минуту Либби было все равно.

Либби решила, во что бы то ни стало написать мелодию для Педро. Она никогда прежде не сочиняла музыку, и новый опыт пришелся ей по душе. Несколько нот, придуманных в ванной, вылились в цельную мелодию, которую Либби сначала сыграла на пианино, а потом записала на нотной бумаге, которую Педро нашел для нее.

Мальчик был в восторге. Он все схватывал на лету и скоро уже вполне прилично наигрывал новую мелодию на гитаре, так что Либби подумала, что, возможно, она сумеет чему-то научить Педро, как и предсказывал Джонатан.

Ей надо было чем-то занимать себя в течение всего долгого дня. У всех было полно забот, даже Мэри Стануэлл чувствовала себя на ранчо как дома и ездила по округе на джипе, взятом напрокат у Джонатана. Либби не умела водить машину и боялась одна отправляться на прогулку верхом на лошади.

Поэтому, когда, наконец приехал режиссер, на ранчо, кроме нее, никого не было. Чжо Ли объявил о его прибытии в тот момент, когда Либби грелась на солнце во дворе. Она тут же вспомнила, что режиссера ожидали с минуты на минуту, но его имя полностью вылетело у нее из головы. Было решено, что он и Мэри остановятся на ранчо, а остальные участники съемочной группы расположатся в Рэттлснейке и будут приезжать каждый день.

Либби поднялась, испытав мгновенное чувство разочарования при взгляде на режиссера. Он был маленького роста, с редеющими светлыми волосами и в очках с такими толстыми стеклами, что за ними почти не были видны его серые глаза.

— Миссис Хоуп? — вежливо осведомился режиссер и тут же замолчал. — Боже, этого не может быть! Либби Макферсон собственной персоной! Я не ошибся? Дорогая моя, я читал о несчастном случае…

— Я больше не буду играть, — быстро перебила его Либби.

— Нет? Конечно же, я слышал вашу игру. Что вы здесь делаете?

— Я вышла замуж за Джонатана. Присядьте, мистер…

— Стивен. Стивен Коссак. Джонатана стоит поздравить! Кстати, где он?

— Уехал, — язвительно ответила Либби.

— Понимаю.

У Либби вдруг появилось чувство, что режиссер на самом деле все понимает.

— Вы уже бывали здесь прежде, мистер Коссак? — вежливо поинтересовалась она.