Но, как оказалось, за меня уже всё решили. Когда я подошла к портье, он доложил, что Артур пока ждал меня, распорядился о носильщиках, оплатил все расходы, и мне осталось только собрать вещи. Я флегматично пожала плечами. Да, я уже отвыкла от этого. Все последние годы всем этим занималась я сама. Но, может быть, стоит вспомнить, как это делается? Приятно же принимать заботу других? Ага. А потом эти другие исчезают, и ты опять остаёшься разгребать всё сама. Нет уж. И начинать не стоит. И я пошла, собирать вещи.

Аннора и Артур наговориться всё никак не могли, поэтому я взяла на себя труд собраться и за неё. Она выплыла под ручку с Артуром, словно это её лучший друг или давно потерянный любимый и ненаглядный племянник. Довольно кивнула, обнаружив, что сборы завершены, и, быстро всё оглядев, вплыла в ожидающий нас автомобиль.

Фамильный особняк фон Мёнерихов, как и следовало ожидать, оказался роскошным: большой, полный услужливых слуг, которые позаботились и о багаже, и проводили в отведенные нам комнаты, и поинтересовались на счёт ужина.

Его Сиятельства дома не было, он уехал по своим страшно важным и секретным делам, поэтому мы собирались поужинать в комнатах. Артур и Аннора всю дорогу молчали, усиленно что-то обдумывая. Мне было всё равно, что там они думают, лишь бы меня не трогали. Но зря я на это понадеялась, очень даже зря.

На приехавшую портниху эти двое просто накинулись с требованиями и пожеланиями. У меня поинтересовались, чего бы я хотела, а когда я равнодушно пожала плечами, кивнули и удвоили старания. Артур сам перечислял цвета, которые, по его мнению, мне идут, а Аннора придирчиво отбирала фасоны и модели. Мне было всё равно. Меня вообще мало последние два года интересовало, что на мне надето. Так что, я тупо стояла, позволяя снимать с меня мерки и колоть меня булавками.

Но вот Артура интересовало буквально всё. После портнихи он озаботился и аксессуарами. Я снова пожала плечами. Зачем мне шляпки, перчатки, пояса и веера понять не могла и перестала пытаться. Артур всё это время странно на меня посматривал и всё больше хмурился. А ещё он переглядывался с Аннорой, и та ему кивала. Что это за перемигивания? Хотя какая мне разница? Хотят устраивать всемирный заговор — да, пожалуйста.

Ко мне приставили камеристку, в обязанности которой было следить за моим гардеробом. У девушки была отлично развита бытовая магия, и был неплохой вкус. Так её, по крайней мере, рекомендовала чопорная домоправительница особняка фон Мёнерихов.

Меня спросили, имею ли я что-то против? — Да с какой стати? Артур или его отец всё это оплачивают? Тогда вперёд. И я снова равнодушно пожала плечами.

После ужина я оставила Артура и Аннору плести свои заговоры дальше, а сама отправилась спать.

Утром меня одели и причесали. При этом одели в новое платье, которое уже каким-то чудом прибыло. Они там, в мастерской, всю ночь что ли не спали? Но мне объяснили, что просто я, видимо, не заказывала ничего в ателье последнее время. Нам это было не по карману, подумала я, слушая трескотню новой камеристки. Теперь, с обретением магии, всё это делается гораздо проще и быстрее.

К завтраку я вышла с простой причёской, отказавшись от кучи накрученных локонов, но только вот и мой всегдашний пучок мне сделать не дали. Девушка всё же что-то накрутила из моих волос. Но простое и не мешающее. А потом подала мне зеркало. Что я там не видела-то? Но оказалось, что и в самом деле выгляжу иначе. Да, всё же одежда и прическа меняют людей.

За завтраком выяснилось, что Артур тоже переехал в особняк отца и намерен жить здесь пока дело, за которое мы взялись, не будет завершено. Я кивнула. Известие не вызвало у меня, как обычно, никаких новых эмоций. Ну живёт и живёт. Но этим двум заговорщикам моя реакция снова не понравилась. Я решила не заострять на этом своё внимание и спросила:

— Мы едем в особняк Альбы, на место предполагаемого преступления?

— Нет. Сегодня будем тренироваться.

— Тренироваться? В чём?

— Я объясню после завтрака, — туманно ответил Артур.

Его отец так и не вернулся ночевать, так что повлиять и поторопить его — было совершенно некому. Два старших брата Артура уже давно жили отдельно и даже не в столице, так что наше присутствие в особняке абсолютно никого не стесняло.

Мы вышли из столовой и отправились вслед за Артуром куда-то вглубь особняка. Вчера я его толком не рассмотрела. Но ничего необычного не было. Золото, картины, дорогая мебель. В одной из комнат Артур остановился. Я осмотрелась. Ничего необычного. Что тут такого, что мы пришли именно сюда?

— Значит так, Мари. Я всё выяснил о природе твоего дара, и теперь ты будешь его использовать несколько иначе, — приступил Артур к пояснениям.

— Я уже два года пытаюсь им овладеть и использую разные способы, с чего ты вдруг решил, что твой будет лучше?

— С нахождением Грааля, как ты знаешь, магия у всех увеличилась или появилась, если её не было раньше. У меня тоже появилась магия воды, сделав меня универсалом.

— Поздравляю, — равнодушно кивнула я.

— Спасибо. Только вот, если ты помнишь, я всё же был и остаюсь одним из самых сильных магов смерти.

— Да, я помню. Твоя специализация — призраки, зомби, черепа, мумии и кладбища. И что?

— То, что наши магии в чём-то созвучны. Люди на картинах в большинстве своём уже либо мертвы, либо вообще не существовали, и они — художественный домысел, с натурщика. Но всё же — у них есть прообраз, который уже тоже, скорее всего, мёртв. То есть ты, по сути, тоже маг смерти, общающийся с умершими людьми. Просто в твоём случае, магия проходит через произведения искусства.

— Да, звучит вполне логично. Я ни разу не пробовала с современными картинами. Не приходило в голову это проверить.

— Мы попробуем в другой раз. Сейчас же я предлагаю тебе нечто другое.

— Я слушаю.

— Ты, как и раньше, будешь задействовать свою магию на картине, но в этот раз эмоции не подключаешь.

— Я пробовала. Тогда картина оживает на очень короткое время. И персонажи пустые, плоские и практически ничего не показывают, и мало что понятно. Ну, или нужно ждать и копить магию дня три, а ещё лучше пять, — покачала я головой, давая понять, что идея так себе.

— Нда, понимаю. Но теперь тебя питать попробую я.

— Что?

— Давай попробуем? Ты