Я смотрю на неё, висящую прямо над моей кроватью — Венеция… Раннее-раннее утро… В туманной дымке… Вид на Сан Марко со стороны того острова, который напротив… Куда меня отвозит лодочник и Человек в Чёрном…

Я непроизвольно вздрагиваю…

КТО ОН?

Я ставлю картину Чёрной Венеции на полку в стеллаж рядом с моими книжками.

Я думаю о Воланде… Он не звонит… Меня тянет к нему… Безумно Иррационально… Я хочу быть с ним… Он нужен мне… Зачем-то… И я панически его боюсь Почему? Что он может мне сделать?

Я вспоминаю слова мамы: «Лучший способ прогнать страх — шагнуть ему навстречу и убедиться на собственном опыте, что он — лишь плод твоего воображения…»

Если я не смогу победить страх, однажды он победит меня… В субботу я поступила неправильно… Он не сделал мне ничего плохого… Я обидела его… Мне надо как-то загладить своё ужасное поведение… Я не хочу его терять…

Я заставляю себя переступить через свой страх. Нет, я не в состоянии набрать его телефонный номер.… Его грубый голос… Высокомерный тон Голос, режущий, как нож, безжалостно кромсающий тебя на части… Нет, я не могу ему позвонить… Я боюсь его голоса… Он может убить меня…

Я пишу ему смс-ку… Так проще… Так проще сказать то, что ты не в состоянии произнести вслух…

Мне хочется написать ему что-то очень-очень доброе, нежное, чтобы он понял — я хочу быть с ним… рядом… Чтобы он простил меня…

К тому же… я испачкала его наибелейший свитер своей помадой… Не специально…

И я пишу ему… Обращаясь «на ты»… Я прошу у него прощения… И за свитер… И за всё остальное… Я хочу побыть с ним наедине… Уехать куда-нибудь… Внезапно я вспоминаю про Венецию, где знаю каждый мостик, каждую узкую улочку, где я — как дома… Хочешь, я покажу тебе Венецию? Мой самый любимый город? Ты никогда не видел её такой…

Когда смотрю на стаи голубей,

Я вижу мостиков — зовущие вдаль — лица

И маски — незнакомых мне — людей,

И улиц — узких, шумных — вереницы.

Дай руку мне, тебя я проведу

В тот Город, где оставила когда-то

Я часть своей Души, и где найду

Последнюю — в страницах жизни — дату…

Хрупка я, как муранское стекло,

Созвучная с напевом гондольера,

Я прихожу к причалу на поклон

И замираю сердцем суевера —

Я помню сон: в тумане на заре

Всплеск вёсел предвещал плохие вести…

Забудь! Ещё не в этом феврале —

Мы не бродили там с тобою вместе,

Где карнавалом — каждый божий день,

Где каждый дом — ласкается волною…

Я завещаю Город На Воде

Хранить тебе, как был храним он мною…

Я со страхом отправляю ему смс-ку. Он ничего не отвечает…

На следующий день, во вторник, мне звонят из союза писателей и просят приехать к 16.00. Я не понимаю, зачем… Говорят, будет объявление итогов 1-го международного конкурса «Литературный Олимп». Я совсем забыла, что год назад подала на него 1-ую часть «Иной Реальности», но приезжаю без какой-либо надежды и вхожу в переполненный номинантами зал. Меня вызывают как победителя в номинации «Проза»… На шею вешают медаль «Литературный Олимп»… Я не верю происходящему… Я плачу.

Возвращаясь домой, я пишу друзьям смс-ку о своей первой победе в литературе… Все поздравляют меня в ответ… Он молчит…

«НЕ ОН…» — тяжело вздыхаю я, нервно закусывая губы.

Утром в среду я выезжаю на работу на машине. Я работаю далеко от Москвы, добраться туда можно исключительно на собственном автотранспорте. Выезжая на МКАД, я слышу трель мобильного телефона. Одной рукой держась за руль, второй судорожно выискивая телефон в сумке, я чувствую тот самый, необъяснимый, панический страх. Чего-то неизбежного, что вот-вот должно произойти.

Я смотрю на телефон звонящего — ОН… Я улыбаюсь. Он не забыл меня, он звонит, чтобы поздравить со вчерашней наградой…

— Привет… — я буквально заставляю себя произнести это слово вместо «Здравствуйте», одновременно пытаясь не выдать каких-либо из переполняющих меня чувств.

— Привет, — громогласно и как-то устрашающе гремит в ответ. — Ты не имеешь права мне писать. Ты больше никогда ничего мне не напишешь. Ты поняла меня?! Если так хочется что-то сказать, звони. Ты хорошо услышала, что я сейчас тебе сказал?!

— Да, — выдавливаю я из себя…

Всё, что он говорил после, даже не поздравив меня со вчерашним, о какой-то книге, которую нужно написать его друзьям про начало 90-х, я уже не слышала. Почему я не повесила трубку сразу? Не знаю. Возможно, потому что мама учила меня быть вежливой.

Когда разговор, представляющий из себя, скорее, его монолог, наконец-то, закончился, я остановила машину на обочине. И положила голову на руль.

Что ты знаешь обо мне, чтобы говорить со мной ТАК?! Как говорят высокомерные «умудрённые жизнью» Короли с малолетними девочками, у которых в голове нет ничего, кроме… и которые ещё не прошли в своей жизни через то, через что прошла я… Ты считаешь меня какой-то там поэтесской и предлагаешь в качестве великого одолжения написать книгу про бандитские разборки 90-х…

Извини, я не люблю одолжений… И не пишу на заказ… Однажды я стану Королевой… Поэтов И ты поймёшь, как глубоко ты заблуждался.

Я никогда больше не позволю тебе разговаривать со мной ТАК.

Кем бы ты ни был…

* * *

С годами реже говоришь «Люблю»,

Да и вообще…

Говоришь — реже…

И всё сложнее кораблю

Причалить к гавани,

И, вроде, всё — те же

Карты

С маршрутами

Столь хорошо известного всем

Плаванья…

Раньше —

Была смелее, теперь — страшно

Набрать простые цифры телефонного номера,

Чтобы услышать в ответ

Вместо: «Привет, Саша!» —

«Ты позвонила

НЕ

вовремя!!!»

Резким и властным голосом

вОрона…

С годами привычнее полосы

Чёрные,

И я откладываю телефон

В сторону,

В сторону!

В сторону!!! —

Я не смею тебя отвлекать…

Мне, конечно же, хочется…

C тобой погулять…

Например, по Арбату…

А ты никогда,

Никогда уже не станешь мне

Братом…

Забрось те книжки на верхнюю полку…

Что толку

В них?

С годами проще ничего не знать

О сердце раненном…

Я сделала что-то,

Чего не случалось со мною

Ранее…

Я буду о тебе читать