— Я хочу тебя, — просто говорю я, удерживая ее взгляд своим. — Только тебя, но я больше не знаю, как это возможно. Я потеряю все ради женщины, которая все еще мечтает о другом мужчине.

И затем, прежде чем она успевает сказать хоть слово, прежде чем я могу сказать что-нибудь еще, о чем потом пожалею, я разворачиваюсь на каблуках и выхожу из комнаты, звук ее плача преследует меня всю дорогу по коридору.

4

АНА

Не раздумывая, я вскакиваю с кровати и следую за ним. Мое сердце бешено колотится в груди, слезы текут по лицу, но я не могу просто бросить это. Не так, не тогда, когда это последнее, что он сказал перед уходом. Он не собирался на ней жениться. Может ли это быть правдой?

До того момента, как Сирша ворвалась в пентхаус, у меня никогда не было оснований полагать, что Лиам не говорит мне правду о своих чувствах. Все, что он говорил, все, что он делал, указывало на то, что он был человеком, который был по-настоящему влюблен в меня, который был готов пересечь океаны и пойти на жертвы, чтобы мы были вместе. Я чувствовала себя такой виноватой, потому что все, о чем он просил меня, это разлюбить мужчину, которого я, возможно, вообще не должна была любить, и я боролась с этим. Но у Лиама тоже были секреты от меня.

Он шагает к своей спальне, и мне приходится спешить, чтобы не отстать от него. Я вижу, что он сердит по тому, как расправлены его плечи, как он наклоняется вперед при ходьбе, но я не могу просто отпустить его. Что-то внутри меня кричит, что если он войдет в эту комнату и закроет дверь, то все кончено. Что если я не смогу вернуть его, и я пока совсем не уверена, что готова отпустить его навсегда.

Он собирается захлопнуть дверь, входя в свою комнату, но я толкаю ее, следуя за ним внутрь. Он поворачивается ко мне, когда я это делаю, его зеленые глаза сверкают, и я стою на своем, когда мы встречаемся лицом к лицу, разочарование на лице Лиама столь же очевидно, как и боль, которую я вижу, мерцающую в его глазах. И есть кое-что еще, что я вижу, когда его взгляд скользит по мне. Он хочет меня, даже сейчас. Я чувствую это, и я тоже хочу его. Скалистый утес, на котором висят наши отношения, заставляет чувствовать себя еще хуже из-за того, что мы никогда не были полностью вместе. Каждый раз, когда мы становимся так близки, что-то случается, что все разрушает. Лиам останавливает нас, или я случайно называю имя другого мужчины. Что бы произошло, если бы я вместо этого выкрикнула его имя в ту ночь? Признался бы он мне во всем, что касалось Сирши, сказал бы, что порвет с ней, и теперь у нас все будет хорошо?

Узнать невозможно. Но я не готова признать это полностью, пока нет.

— Я пыталась забыть Александра, — говорю я ему, затаив дыхание, закрывая за собой дверь и прислоняясь к ней, чтобы он не смог легко вытолкнуть меня. — Я же сказала тебе, что повесила трубку, когда он позвонил в первый раз. Я была готова сказать тебе, что хотела быть с тобой, оставить его в прошлом, я хотела признать это к тому времени, когда ты вернешься домой из своей поездки. И тут ворвалась Сирша…

— Я боялся, что Александр может позвонить тебе. — Лиам потирает подбородок. — Я должен был, черт возьми, догадаться…

Мои глаза широко распахиваются.

— Что ты имеешь в виду? Как… что заставило тебя подумать…

— Он тоже позвонил мне. Сначала, — признается Лиам. — Ни с того ни с сего. Я подумал, может быть, он просто пытался напугать меня, чтобы я отказался от тебя, но очевидно…

Я в ужасе смотрю на него.

— И ты не подумал предупредить меня? Ты знал, что он нашел нас, и не подумал, что я должна это знать? Почему ты мне ничего не сказал? Услышать его голос из ниоткуда было ужасным потрясением. Я…Я хотела бы, чтобы меня кто-нибудь предупредил.

— Я не сказал тебе, потому что боялся, что это произойдет! — Лиам кричит, его голос снова повышается, когда он стискивает челюсти с явным разочарованием. — Я боялся, что Александр снова встанет между нами, что он разрушит тот небольшой прогресс, которого мы достигли. Я боялся, что, если ты узнаешь, что есть шанс, что он придет за тобой, это снова собьет тебя с толку, и ты вспомнишь, что ты чувствовала к нему. По той же причине я не рассказал тебе о Сирше.

Теперь он тяжело дышит, делая шаг ко мне, и я отхожу в сторону, подальше от двери, но Лиам приближается ко мне. Мое сердце бешено колотится, и я не знаю, от страха или от чего-то еще у меня перехватывает дыхание, когда Лиам прижимает меня спиной к комоду, его лицо напряжено от полудюжины эмоций, которые я не могу разобрать.

— Все, что у нас есть, такое хрупкое, Ана, — шепчет он грубым голосом, слова срываются, когда он говорит. — Я чертовски боюсь потерять это. Я хранил от тебя секреты, потому что боялся потерять тебя, и теперь… — он выдыхает, его зеленые глаза мерцают от боли. — Теперь я все равно могу потерять тебя, и я…

— Что, Лиам? — Я тоже говорю шепотом, наши голоса внезапно смолкают там, где минуту назад были громкими, совсем рядом, в пространстве между его комодом и кроватью. — Скажи мне…

— Ты заставила меня почувствовать то, чего я никогда раньше не чувствовал. — Его рука поднимается, касается моего подбородка, проводит по его линии. — Ты заставила меня хотеть того, чего я и не подозревал, что это возможно. Я остановился на тех вещах, в которых меня воспитали, и верил, что мужчина в моем положении должен быть… в браке по договоренности с достойной женщиной, женщиной, которая удовлетворяет потребности короля. Но мне больше не нужна такая женщина, Ана.

Сейчас он очень близко ко мне, все его тело напряжено, и я чувствую исходящий от него жар. Его голос грубый, напряженный, и это заставляет мое сердце учащенно биться, пока я не начинаю думать, что он наверняка видит, как оно бешено бьется у моего горла. Я не могу дышать. Каждый волосок на моем теле встает дыбом, кожу покалывает, и я не знаю, хочу ли я убежать от него или броситься в его объятия, если бы у меня вообще был выбор, прямо сейчас, и я не уверена, что хочу.

— Я люблю тебя, Ана. Думаю, я полюбил тебя с того момента, как впервые увидел, и я… я, черт